натворишь что-нибудь — и тебя ругают и учительница, и папа с мамой, а если еще кто-нибудь вмешается, тогда и вовсе хоть караул кричи.
В третий раз ему досталось из-за шапки. Пошел с ребятами на рынок, а там тьма-тьмущая народу, ну, шапка и потерялась. «Так ты и голову скоро потеряешь», — сказали родители, и, хотя, понятно, голову потерять нельзя, он заплакал. До того ему было обидно.
Из всего сказанного ясно, что мама у Джека бережливая, рассудительная женщина, а Джек не какой-нибудь хулиган: ведь такое с каждым может случиться.
Так вот и жил Джек. Родители его любили, и малышня во дворе относилась к нему уважительно.
Настоящих, закадычных друзей у него не было, потому что он не отличался особой ловкостью, не умел рассказывать занимательные истории и к тому же не любил проказничать и озорничать и еще других останавливал.
— Перестаньте! — бывало, скажет он. — Стекло разобьете! Увидите, это плохо кончится.
Ребята злились на него и считали трусом.
Но зато когда покупали вскладчину сливы или конфеты, Джек был просто незаменим. Он знал, где купить подешевле, умел поторговаться и справедливо разделить поровну. Как-то купили они впятером вишни, и оказалось их двадцать четыре штуки.
Джек пошел обратно в лавку и говорит:
— Прибавьте, пожалуйста, еще одну вишню, тогда каждый получит по пять штук, а я за это верну вам пакет.
Или:
— Будьте добры, замените яблоко на два поменьше. Джек заметил: когда говоришь «пожалуйста» или «будьте добры», твою просьбу выполняют охотней.
Ведь лишняя вишня для лавочницы — сущий пустяк!
Вишни попадаются разные: спелые и не очень, крупные и помельче, но Джек знает свое дело и никого не обидит. Конечно, бывает, кто-нибудь начнет привередничать: подавай ему обязательно красный леденец или вынь да положь то, а не это. Но видит привереда, что Джек не берет себе то, что получше, и умолкает. За это Джека уважают.
И прислушиваются к его мнению, потому что, предостерегая ребят, он часто оказывается прав. Когда он участвует в играх, не бывает ни ссор, ни драк, поэтому с ним любят играть.
Джек с малолетства любил считать. Считал спички, трамвайные билеты, дома, лавки, автомобили, шаги. Он знает, например, сколько магазинов, если пойти от угла направо, и сколько, если — налево.
Он решил стать торговцем, когда вырастет.
Как-то на лестнице не горел свет, и отец хотел зажечь спичку.
— Не надо! — сказал Джек. — Тут шесть ступенек, а дальше — двенадцать.
Отец похвалил Джека.
— У мальчика способности к математике, — говорили знакомые.
Пришли к ним как-то гости и спрашивают, кто кем хочет быть, когда вырастет.
— Я буду офицером.
— А я — механиком.
— Ну а ты, Джек, кем будешь?
Джек вспомнил порванные на «войне» штаны, сломанный будильник и сказал:
— Я буду торговцем.
И Джек часто играл со своей сестренкой в магазин. Жестянка из-под гуталина, мамина шпилька, веревочка — вот и весы. Песок — это крупа или сахар, маленькие камешки — горох или орехи. Папиросные коробки тоже шли в дело: этого добра всегда хватает — ведь почти вое взрослые курят.
Спору нет: играть интересно, но во взаправдашнем магазине гораздо интересней. И Джек любил поглазеть на продавцов и покупателей.
Раз какой-то старичок купил хлеб и сыр, а когда стал расплачиваться, уронил монетку, и она куда-то закатилась. Он поискал-поискал, потом махнул рукой и ушел.
«Куда она подевалась?» — недоумевал Джек, наблюдавший эту сцену. Глядь, а денежка лежит себе преспокойно под порогом. Тогда он догнал старичка и отдал монетку.
Старик был растроган.
— Спасибо! — сказал он. — Ты — хороший мальчик и вырастешь честным человеком.
А Джеку стало стыдно: он вспомнил, как стянул кусочек сахару и украдкой съел. Это произошло, когда он водился с не очень хорошими ребятами и был еще маленький, а маленькие дети легко перенимают все плохое, но, к счастью, так же быстро и легко исправляются.
И Джек решил держаться подальше от озорников, чтобы не пасть совсем низко.
Мистеру Фултону не нравилось, что сын хочет стать торговцем.
— Лучше бы ты, как твой дед, был крестьянином или, как я, рабочим. Ведь торговец не производит ничего, не пашет, не строит. Выходит, он пользуется плодами чужого труда.
— Ты забываешь, дорогой, — вмешалась в разговор мама, — что у моих родителей есть магазин, и это им не мешает быть работящими и честными людьми.
— Ну, нет правила без исключения, — буркнул отец.
Разговор происходил между родителями, когда Джек был еще маленький и не ходил в школу.
Мамин папа, дедушка Джека, жил в деревне, и Джек мечтал поехать к нему, потому что там лучше, чем в городе.
Надо сказать, что американские города намного хуже наших. Там шумно, пыльно, беспрерывно дымят фабрики, на улицах — толчея. И дома высоченные, недаром их называют небоскребами. Вообще Америка чудная страна. На глобусе она — под нами.
Значит, люди там должны ходить вниз головой. Когда у нас день, у них — ночь. Получается, что американцы днем спят, а ночью работают и учатся. На самом деле это, конечно, не так. Вот бы увидеть все это своими глазами! В книжке прочесть тоже интересно, но где уверенность, что это не выдумка?
События, описанные в этой повести, относятся к тому времени, когда Джек учился в третьем классе и сидел за третьей партой у окна.
Новая учительница (та, которая была в прошлом году, заболела) продиктовала список учебников, сказала, какие нужно купить тетради. Джек сидел тихо и внимательно слушал.
«Опять отцу придется потратить много денег», — подумал он.
У Джека с прошлого года есть портфель, пенал, полкарандаша, резинка, линейка, угольник и циркуль. Не хватает только мелков, да куда-то ручка подевалась.
Отец обещал купить ему перочинный ножик.
Просить ножик у других неприятно. Многие жадничают или дают неохотно.
Говоришь такому: «Дай ножик — карандаш сломался. Сейчас верну». А он дает с таким видом, будто делает великое одолжение, или соврет, что нет.
Джек видел в витрине писчебумажного магазина замечательный ножик с двумя стальными лезвиями, с роговой колодкой. Раз сто смотрел на него через стекло и в конце концов решился войти в магазин.
— Сколько стоит этот ножик? — спросил он. — Будьте добры, покажите. Сейчас у меня нет денег, но папа обещал купить, когда начнутся занятия.
Джек подышал на ножик, попробовал на ногте — острый ли, потер о рукав, понюхал колодку — роговая ли, поблагодарил и вышел.
Но раз он потерял ручку, не видать ему ножика! И куда она могла подеваться?
Продиктовав список книг, учительница сказала:
