Он даже решил купить жилье, но, стоя на террасе пентхауса и слушая агента по продаже недвижимости, внезапно задумался. Что произошло с мальчиком, который мечтал стать космонавтом? С парнишкой, который хотел убить дракона? Пентхаус, бассейн и джакузи с минеральной водой не имели ничего общего с его мечтами. Как он мог забыть об этом?
Кир отказался от покупки, сел в свой «феррари» и погнал на север, наслаждаясь скоростью, риском, уединением.
Он оказался на небольшой дороге, пролегающей между стройными рядами дубов и кленов.
Кир чуть не пропустил придорожный знак:
Винодельческий завод «ОЛЕНЬЯ ТРОПА». Праздничные ужины и обеды. Четверг — воскресенье. Только по предварительному заказу.
«Сегодня как раз четверг, — подумал Кир, взглянув на часы. Было почти два. — Немного поздновато для ланча, кроме того, нужно сначала зарезервировать место, но какого черта?»
Итог поездки его умилил: красивый старый амбар, превращенный в маленький ресторанчик, рядом цветущий сад, а дальше — нескончаемый виноградник, ползущий вверх, на холм, к старинному каменному зданию, возвышающемуся на фоне безоблачного голубого неба.
— Только что отменили заказ на второй столик. Вы можете подождать несколько минут? — спросила хозяйка.
Кир выпил стакан вина и отправился на прогулку. Медленно и осторожно ступая между рядами виноградника, вдыхая густой запах земли и ягод, он понял, что принадлежит этой земле.
Он попросил хозяина выпить с ним чашечку кофе и приступил прямо к делу: Кир О'Коннелл желал купить «Оленью тропу». Владелец просиял: его жена болела, и нужно было сменить климат. Они как раз накануне говорили о продаже, и надо же — какой приятный сюрприз, подвернулся приличный покупатель.
Кир не удивился. До этого дня он не верил в судьбу. Однако именно она и привела его сюда.
Кир отправил по факсу документы своему поверенному и бухгалтеру. И не успело солнце закатиться за пологие холмы, как Кир О'Коннелл стал владельцем «Оленьей тропы».
Глупый поступок? Поверенный и бухгалтер были слишком вежливыми людьми, поэтому выразились иначе — «импульсивный»…
Кир прибавил скорость и перестроился на другую полосу движения. Возможно, они и были правы, но он ни минуты не сожалел о своем решении. Ему необходимо было изменить жизнь, и он ее изменил.
Лас-Вегас, десять миль.
Кир притормозил.
Он не был человеком, совершавшим необдуманные поступки. Правда, за последние несколько недель он наверстал упущенное: разорвал контракт с французской фирмой, купил виноградник и поцеловал женщину, которую целовать не смел.
«Нет, — решил Кир, — никаких сожалений… даже о Касси».
Он включил радио и услышал резкие звуки рока.
Больше всего он любил старый классический рок, который уже никто не исполнял.
На свадьбе Грея и Дон маленький оркестр играл знакомые мелодии. Он танцевал с Касси, они оба смеялись, двигаясь под быстрый ритм одной из песен «Роллинг Стоунз», внезапно темп изменился, стал медленным и тягучим.
Люди совершают на свадьбах и вечеринках несвойственные им поступки, и в этом виновато льющееся рекой вино.
Вальсируя, Кир увлек свою спутницу в глубь сада, подальше от фонарей и от других гостей, он даже представил себе, что попросит ее о свидании на следующий день.
— Касси, — в темноте прошептал он, приподнимая ее голову. И поцеловал ее. Просто поцеловал…
Чувства находились под контролем, пока она не издала тихий стон, не прильнула к нему, и тут, черт возьми, его руки обхватили ее, скользнули по мягкой шелковой коже.
Кир сжал руль.
Великолепно! Он опять очутился в прошлом, считая себя последним дураком, так как посмел прикоснуться к женщине, которая работала на него, которая, возможно, боялась сказать «нет» или посчитала близость хорошим шансом изменить свое служебное положение…
Он будто снова ощутил, как она сжалась в его руках, услышал голос: «Кир, нет, Кир».
Кир чертыхнулся, нажал на тормоза и остановился на обочине.
Он свалял дурака. Глупостей за свою жизнь он натворил немало, правда, они никогда не имели отношения к женщинам.
Но Касси… Конечно, ему очень жаль, что он поцеловал ее, но он все же надеялся, что проблема исчезнет сама собой. Хотя проблемы-то и нет. Надо просто перестать об этом думать.
Кир вздохнул и завел машину. На сегодня достаточно самоанализа. Он в нескольких минутах езды от дома, завтра его мать выходит замуж, и вечером наконец-то состоится воссоединение шумной, старомодной семьи О'Коннелл.
Полчаса спустя он въехал на территорию отеля «Песня пустыни», припарковал машину на стоянке. Охранник у заднего входа улыбнулся:
— Здравствуйте, мистер О'Коннелл. Вы вернулись?
— Как поживаешь, Говард? — Кир протянул руку. — Как жена? Ребенок должен родиться с минуты на минуту?
— Да, сэр. Через пару недель. Как отпуск?
— Потрясающий.
— Теперь обратно к работе?
— Что-то вроде того. — Кир хлопнул охранника по плечу. — Когда появится малыш, передай ему и жене мои наилучшие пожелания.
Кир перестал улыбаться, когда вошел в отель и спустился в служебные и офисные помещения. Он кожей ощущал, как это место поглощает его. Даже дышать стало труднее.
Перед его отъездом мать ясно дала понять, что не обидится, если он покинет «Песню».
Так ли?
Кир переехал в Вегас, чтобы помочь ей после смерти отца. Он — старший сын. На нем вся ответственность. К тому же Каллен совсем недавно окончил колледж, а где носит Шона — неизвестно. Мэган, Фэллон и Бриана еще учились в школе.
— Ты останешься, здесь ненадолго, — предупредила мать, — скоро я сама смогу управлять отелем.
Через год Кир предложил нанять управляющего.
— Не уверена, Кир, что буду спокойна, если посторонний человек получит доступ к бизнесу семьи, — ответила герцогиня. — Ты не можешь побыть здесь еще немного?
Он мог, но, когда, казалось, его мать уже способна была взять бразды правления в свои руки, у нее случился тяжелый сердечный приступ.
Но теперь Кир освобожден от груза ответственности за «Песню». И наконец-то нашел свое дело.
Что бы он там знал или не знал о винограде и вине, он был рад, что купил «Оленью тропу». Всю жизнь его держали на привязи, причем это касалось не только шести лет, которые он работал на мать, но и скучного времени, проведенного в университете.
Кир никогда не позволял себе думать о собственных желаниях. Все изменил случай.
А возможно, он всегда был таким, но скрывал это от самого себя.
— Мой сильный, надежный мальчик, — однажды сказала его мать. — Ты такой же, как отец, как мой Рурк.
