Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 9
С мыслями о докторе Стоуне, с телефоном в руке я незаметно заснула.
И вновь провалилась в бездну. Удушливая затхлость. Мрак. Холод. Он обнимал меня за плечи, черный туман стелился у ног. Я шла по какому-то то ли тоннелю, то ли подземелью. И чем дальше шла, тем становилось светлее. Мрак редел, начали проступать очертания стен, пола, потолка… Коридор. Широкий. Пустой. А впереди – то ли зал, то ли… Я зашагала быстрее, подгоняемая леденящим страхом. Туда, к свету.
Это была гостиная, погруженная в полутьму. Знакомая такая гостиная, с резным комодом в углу. Отчим никого к нему не подпускал, говорил, что реликвия семейная, еще со времен его прадеда от отца к сыну передается. А посреди гостиной сейчас стоял стол. Круглый, массивный. За ним, спиной ко мне, сидела девушка. Прямая царственная осанка, тонкая талия, белокурые, слегка волнистые волосы до середины лопаток, точеные обнаженные плечи, фарфоровую белизну которых подчеркивали тонкие ажурные бретельки сорочки – все это просилось на обложку журнала.
Перед ней, чуть в стороне, на дальнем краю стола горела свеча. Черная. Пламя трещало, металось, коптило, наполняя гостиную удушливым сладковатым запахом. А прямо на белой скатерти кроваво алела начерченная пентаграмма.
Я попятилась. Отчего-то тьма, из которой я пришла, показалась мне более… безопасной.
По стеклу со стоном наотмашь ударил дождь, гулко забарабанили капли. Молния с грохотом разорвала небо, на миг залив светом все вокруг. И я увидела себя в зеркале, что висело перед столом. Себя и… лицо блондинки.
Синяя, лопнувшая местами кожа, мутные, подернутые пеленой глаза, черный провал рта…
Я застыла, не в силах не то что убежать, но даже пошевелиться.
Девушка медленно поднялась со стула, развернулась ко мне. Шаг. Второй.
Она двигалась как марионетка, и в то же время словно скользила над полом, неотвратимо приближаясь. Ее потрескавшиеся губы внезапно дрогнули, раздвинулись в оскале. Раздался тихий-тихий, будто детский смех…
Волосы на голове зашевелились от дикого, животного, всепоглощающего страха.
Я заорала. И проснулась. С бешено колотящимся сердцем, в холодном поту. И с единственным желанием – бежать.
Убедить себя, что это лишь сон, не удалось. Но сегодня впервые я помнила все, что мне снилось. Все, что доводит меня до неконтролируемого первобытного ужаса. Может, благодаря таблетке?
Второй раз заснуть смогла лишь с рассветом. Зато без кошмаров. Да и вообще безо всяких сновидений.
День второйЯ последней вышла из школы и медленно побрела по улице. Домой идти не хотелось. Совсем. Особенно после сегодняшней ночи. Эх, лучше б я и дальше ничего не помнила, просыпаясь. Теперь же картинки кошмаров так отчетливо стояли перед глазами, что даже днем приближаться к гостиной не тянуло. И не только к гостиной. От всего дома, словно вылезшего в реальность из сна, становилось слегка не по себе. Дом. За месяц, что мы тут жили, он так и не стал для меня своим. В нем все было чужое: обои, мебель, посуда, вид за окнами, распорядок дня, Стив и… мама. Даже мама казалась чужой, не такой, какой была раньше.
Прежней маме я бы не боялась признаться, что сегодня схлопотала две «F». Одну по истории, вторую по английской литературе. Прежняя мама и сама бы поняла, что после ночных кошмаров трудно не клевать носом на уроках! Но то прежняя… А сейчас у нее наступила новая жизнь, где все должно быть идеально: идеальная страна, идеальный дом, идеальный муж. И идеальная дочь с идеальными оценками. А не истеричка, вопящая по ночам, а днем таскающая всякие «F». Про жуткое пятно от клюквенного морса на новенькой блузке, лишь вчера купленной мамой, вообще лучше не вспоминать. А все эта противная Эллис, «звезда» школьная. « Ах, прости, я нечаянно. Но ты сама меня под руку толкнула, такая неловкая», – пропела она, и стая подружек подхалимски захихикала. Я молча отвернулась. А что я могла сказать? Эллис была общепризнанной красавицей, училась на класс старше меня и отчего-то считала, что если не сделает кому-нибудь гадость – значит, день прожит зря. Сегодня ей попалась я. Только и всего.
Когда показался дом, я уже твердо решила, что маме ничего говорить не буду. Зачем? И так знаю, что она ответит: « Сама виновата, потому что повела себя, как жертва. Сильные и независимые личности не становятся изгоями и их не травят». Сумку спрячу, пятно застираю. И все.
Я тихонько приоткрыла тяжелую входную дверь и прислушалась. Мама гремела посудой на кухне, готовя идеальную английскую еду, и что-то весело напевала. Отлично. Путь свободен.
– Мама, я вернулась! – крикнула я.
Стрелой взлетела по лестнице и промчалась в свою комнату. Швырнула сумку под кровать, переоделась и, на цыпочках спустившись по ступенькам, шмыгнула в прачечную. Уф… Получилось. Заодно и в одиночестве побуду.
Пятно сошло. Правда, не сразу. Пришлось замочить с отбеливателем. Жаль, что воспоминания о моем кошмаре нельзя так же намылить, прополоскать, потом еще раз намылить, оставить с порошком и запустить в стиралке с другими белыми вещами. А потом достать чистенькую память, в которой нет и намека на ночные ужасы. Очень жаль…
К ужину пришел Стив. Сегодня он был сам на себя не похож. Улыбался, пытался шутить, несколько раз поцеловал маму в щеку, пока та накрывала на стол.
Мама сияла, а я… Странно, почему я раньше не замечала, какой он… фальшивый?. Даже радость его казалась купленной на «Али-экспрессе». Хотя если бы кто-то подсматривал в окно, то точно решил бы, что видит прямо-таки образцовую английскую семью, чинно ужинающую за одним столом.
Мама взахлеб рассказывала про каких-то соседей, у которых «чудесный садик» и «ах, потрясающие розы, ну просто совершенно необыкновенные!», Стив изредка снисходительно поддакивал. Я старалась смотреть исключительно в тарелку, но взгляд то и дело уходил в сторону от «очень полезного», но отчего-то смахивающего по вкусу на вареные тряпки пюре из брокколи.
Вечер давался мне тяжелее всего. В школе хотя бы не надо было изображать из себя послушную дочь.
– Кэт, ты почему ничего не ешь? – внезапно спросил Стив, перебив маму на полуслове.
Пришлось поднять голову от тарелки. Отчим улыбался, но взгляд его был пристальным, цепким. Я сглотнула и опустила ресницы:
– Спасибо, я не голодна.
– А твои сны… Ты их по-прежнему не помнишь?
Сердце екнуло, я быстро засунула в рот целую ложку пюре и принялась старательно жевать. Отвечать правду почему-то не хотелось. Почему-то…
– Доктор Стоун велел не беспокоиться, – вмешалась мама, и я с облегчением кивнула. – Это всего лишь адаптация…
– Адаптация? – недоверчиво переспросил отчим. – Маргарет! Если в ближайшее время кошмары не закончатся, стоит обратиться к другому психологу. Или в клинику.
– Да-да, Стив. Конечно! – поспешно отозвалась мама.
В клинику?! Я не сумасшедшая! Нет, мне срочно надо самой что-то делать. Любым способом выкарабкиваться. Иначе с желанием отчима непременно меня вылечить и с маминой верой в силу волшебных таблеток я скоро буду есть эти таблетки горстями. Вместо завтрака, обеда и ужина. А то и вовсе окажусь в идеальном английском дурдоме.
Ознакомительная версия. Доступно 2 страниц из 9
