Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Поначалу, конечно, квартирный вопрос острым ребром встал. Квартира у них большая была, но, как ни крути, всего лишь трехкомнатная. Им и хватало. Гостиная, спальня, Максимкина комната... Как они радовались десять лет назад, когда съехались в эти хоромы из своих разнесчастных однушек! И поздней беременности радовались, и никаких «бывших» даже и в разговорах не упоминалось... Нет, Влад переживал, конечно, что с дочерью никакого контакта нет, но ведь сами по себе переживания – вещь нематериальная, эфемерная... А тут вдруг бац – и вот они, переживания, в живом виде на пороге стоят! Племя младое, незнакомое! И куда это восемнадцатилетнее племя селить прикажете? В одну комнату с тоже восемнадцатилетним Максимом? Или в проходную гостиную, чтоб у падчерицы обиду на плохой прием взрастить? Можно, конечно, и в спальню, а самим в гостиную с Сонечкиной кроваткой...
В общем, прикинули так и этак и затеяли срочную квартирную перестройку. И сами не ожидали, что с перепугу так все удачно получится – выкроили из трехкомнатной полнометражки аж пятикомнатную! Постарались, чтобы у каждого ребенка своя отдельная комнатка была, пусть и маленькая. Спальня да гостиная тоже, естественно, получились крохотулечки, но получились же! А размер – дело вторичное.
Так и начали жить – впятером. Знакомиться с новым членом семьи. Привыкать. Подстраиваться. Вплетали Лену в семью, тянули за уши. Максимка, надо отдать ему должное, особое рвение проявил, с ним Лена быстро общий язык нашла. А с ней – так себе, осторожничала. Да она и не лезла к ней с нежностями, понимала, что девчонке совсем не просто. И Влада все время одергивала, чтобы он не перегибал палку, не заигрывался с отцовским виноватым подобострастием. Пусть время идет, напряжение сглаживает. Девчонка-то нервная, дерганая, потому из любой маленькой оплошности гору обиды в голове наворотит...
Наверное, не надо было ее на Новый год к матери отпускать. Судя по репликам Влада, мама у нее та еще штучка... Он аж в лице меняется, когда о бывшей жене речь заходит! Нет, ничего ужасного он о ней не рассказывал, конечно, но... Да и не стал бы он ничего рассказывать, он вообще в этом смысле мужик порядочный. Однако от хорошей матери дочь никогда не сбежит! Вот и сейчас наверняка разругается с ней в пух и прах и опять сама не своя приедет... А с другой стороны – кто она такая, чтоб чужого ребенка к родной матери не отпускать? За ноги держать ее, что ли?
Но позвонить-то вредная девчонка могла бы, хотя бы из вежливости! Знает же, что она беспокоится! А может, ей, наоборот, очень нужно, чтобы Лиза беспокоилась, потому и не звонит... Ладно, если и впрямь так... Хочешь моего беспокойства – получи свою порцию беспокойства...
Отхлебнула чаю, решительно потянулась к лежащему на столике мобильному, кликнула Ленин номер.
– Да, теть Лиз, я уже прилетела, в такси еду! – тут же зазвучал в трубке нервный Ленин голосок. – Представляете, здесь и снега почти нет, ноль градусов! И лужи кругом! У нас снегу навалом, а у них – лужи!
Ага. Значит, все-таки «у нас». Вполне обнадеживающая оговорочка. Помнится, в первые полгода Ленка любила повторять к случаю и не к случаю: «А вот у нас в Киеве...» А теперь, стало быть, «у них» лужи, а «у нас» снег.
– Лен... А тебя мама встретила? – попыталась спросить легким голосом, без всяких ненужных акцентов.
– Нет, теть Лиз, не встретила... Но она позвонила, из парикмахерской... У нее там со временем что-то не получилось.
– Ну да, ну да...
– Нет, правда, теть Лиз! Что я, маленькая, чтоб меня встречать? Я и сама прекрасно доберусь! А у мамы сегодня куча гостей намечается, всякие интересные люди будут! Она говорила, даже какой-то ведущий с телевидения! Здорово, правда? А завтра я с друзьями созвонюсь, по городу гулять пойдем... Как тут классно, в Киеве, теть Лиз! Тепло, как весной!
– Да, Лен. Только я тебя очень прошу – ты без шапки все равно не ходи, ты после простуды! Такая погода бывает очень обманчивой!
– Да ладно... Ну все, теть Лиз, пока. Я уже к дому подъезжаю...
– Пока, Лен. Я потом еще позвоню.
– Ага...
Вот так, значит. Дочь полгода не видела, а встретить не удосужилась. В парикмахерской сидит. И голос у Ленки какой-то грустноватый, немного взвинченный, хоть и звучит восторгами. Вот всегда так и бывает – сначала восторгами звучит, а потом, когда домой возвращается, обидами на мать исходит. Нет, не надо было ее отпускать!
Хотя чего теперь сожалеть – дело сделано. Да и такое уж оно, это дело, – неуправляемое в принципе. Какая бы ни была мать – она мать, и этим все сказано. И неважно, что эта мать не проявляет восторга в связи с приездом дочери, Ленка в любом случае радостное оправдание для нее найдет. Конечно – у нее куча гостей в доме. Конечно – парикмахерская. И уж тем более – ведущий с телевидения... Как говорится, красиво жить не запретишь. Такая вот у Ленки мать-праздник. А она, выходит, мачеха-будни. Сделала предновогоднюю уборку в квартире, в сотый раз поглазела теленетленку, попела вместе с Аллой Пугачевой любимые песенки и сидит, радуется себе потихоньку...
Вздохнув, допила из чашки остывший чай, встала, еще раз прошлась по квартире. С удовольствием. Везде так хорошо, так чисто, елкой и мандаринами пахнет. Чудо как хорошо. Даже и не подумаешь, что в этой уютной прибранной квартире большая и шумная семья живет. И она здесь – хозяйка. Молодчина, Лиза, честная жена, хорошая мать, заботливая мачеха! Сумела-таки собрать приличную семью из осколков... Нет, отчего бы себя не похвалить, иногда можно! Вон даже психологи советуют – надо чаще себя хвалить, по голове гладить... Тем более в такой день, когда поневоле подводятся итоги прожитого кусочка жизни! В такой день и не думается, сколько в этот кусочек переживаний да нервотрепки вложено, хотя бы с этим ремонтом-перестройкой... А ничего, хорошо получилось! Уютненько, у каждого ребенка свой уголок...
И на кухне чистота и порядок. И в гостиной. Ах, как хорошо, даже уходить не хочется! Хотя, наверное, в этом и есть главная сласть – уходить оттуда, где хорошо. Праздновать на стороне Новый год и знать, как у тебя дома хорошо. Чтобы хотеть поскорее в теплый и чистый дом вернуться.
Встав посреди гостиной, она улыбнулась, потянулась слегка, раскинув руки, словно пытаясь заключить в объятия сонную уютную тишину своего дома. Вот оно, обыкновенное бабское счастье... Хоть и собранное из осколков...
И вздрогнула – дверной звонок заголосил виноватой нетерпеливостью. Слава богу, наконец-то, хоть кто-то появился! Мама? Влад?
– Здравствуй, доченька... Ой, что в городе творится, народ прямо с ума сошел! Такое столпотворение на дороге, конец света... А меня ведь еще вчера твой Владик предупреждал: вы, мол, пораньше из дома выходите, Анна Сергеевна...
Мама затопала ногами, стряхивая за дверью прилипшие к сапогам комья снега и продолжая возбужденно рассказывать:
– А я еще, как на грех, решила в супермаркет заскочить, фруктов для Сонечки взять. А там прямо сумасшедший дом, ей-богу... Народ все деликатесы с полок охапками сносит, будто это последняя еда в их жизни, завтра в стране голод начнется! Очередь в кассу – с километр...
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
