— И не проси, — выключая воду, сказала и потянулась рукой к полотенцу. — У тебя и так третья стадия кошачьего ожирения.
— Мяу? — вопросительное в ответ.
Махнула рукой на обжору и пошла в комнату. Переоделась в любимые старые джинсы и белую футболку. На ногах красовались смешные тапочки-единороги. Детский сад, сказала бы мама, а мне было удобно. Волосы собрала в пуклю, чтобы не мешали. Посмотрела на себя в зеркало, что составляло целую дверцу шкафа-купе и опять махнула рукой. Со всеми этими стрессами и не хваткой свободного времени, ела я от случая к случаю. Вот и сбросила килограммов пять. Это сказалось на моей фигуре не в самую лучшую сторону. Такая худоба мне не шла. А набрать вес не получалось.
Невольно вспомнила про умопомрачительное сочное мясо, которое ела всего несколько раз в жизни. Кто бы мог подумать, что Меркулов умеет так вкусно готовить.
Потерла ладонями глаза, прогоняя образ гонщика, который вновь попытался встать перед внутренним взором. Света написала, что он вернулся. А я так и не набралась смелости ему написать. Ни разу за целый год.
— Мяу? — в комнату вальяжно, насколько это возможно, учитывая комплекцию, вошел Степан.
Собиралась отчитать прохвоста. Взял моду в последнее время по пятам ходить и еду клянчить, как в коридоре пиликнул телефон.
Отложив разговор с котом на потом, пошла за смартфоном, который остался в сумке. Достав, посмотрела на экран. Снова эсэмэска. Только номер неизвестный.
Машинально нажала на сообщение, но сразу читать не стала. Вернулась к себе, устроилась за столом, на котором меня уже ждали тетради с лекциями и стопка учебников, и только после этого посмотрела на экран телефона. Несчастный старенький гаджет чуть было не выпал из руки, когда я прочитала короткое послание:
«Ну что, Хомячок, ждешь? Я очень…»
Не стоило сомневаться в том, что сообщение написал Макс. Непонятно только, что он хотел этим сказать. Чего я жду? И что ему надо от меня. Решил напомнить о себе спустя год? Для чего? Чтобы снова поиздеваться? Скольким еще отправил похожее послание? Не мог он выделить одну меня. Это же Меркулов. Самоуверенный индюк, заботящийся о повышении рождаемости в стране. Или целый год не было допуска к женскому телу, и он соскучился по ласке? Так тут он ошибся, единственная ласка, которой я могу его согреть — это тяжелая сковородка, встречающаяся с макушкой. И не согреть, а скорее — огреть.
Кто бы знал, каких трудов мне стоило не написать ему ответное сообщение. Жесткое, грубое и короткое. Состоящее из трех емких слов. Правда, не могла быть уверена, что он воспользуется моим советом и пойдет, куда ему было велено. Хотя, если заменить одно не очень приличное слово другим, женского рода, тогда.
Мотнув головой, прогнала не очень приличный «адрес» конечной точки короткого путешествия Мерка. Почему, когда начинаешь меньше думать о человеке и его образ, то и дело мелькающий перед глазами, не так сильно тревожит душу и сердце, он снова дает о себе знать. И не важно, сколько прошло времени. Месяц, год, два года, три. Рано или поздно он о тебе вспомнит. И ты не понимаешь, что ему нужно. Доверять не собираешься, выворачивать душу наизнанку, как тогда, в первый раз, тоже не будешь. Наученный горьким опытом, будешь осторожничать. Увы, тот, кто снова решает ворваться в твою жизнь и как следует там наследить, не заботится о твоих чувствах. Вот и Макс навряд ли подозревает, каково мне от его короткого послания. Стерла сообщение и не стала сохранять номер. Он в Москве, я в Питере. Наши пути больше не пересекутся.
Родители пришли домой примерно через час, после того как я засела за учебники. Выйдя к ним в прихожую, расспросила о прогулке, справилась о здоровье отца и пошла обратно. Еда стояла на плите — если захотят поесть, мама разогреет. Мне же лучше оставить их наедине. После того, как отец попал в аварию, мама словно изменилась. Раньше они могли поссориться по любой причине. Несколько дней не разговаривать, после очередной склоки. Ввиду случившегося, она перестала придираться к нему по любому поводу. Все свободное время проводила с ним. Наверное, осознав, что может его потерять, посмотрела на себя прошлую со стороны и поняла, что больше не хочет такой быть. И лучше тратить время на приятные моменты, чем на ругань и глупые обиды. Ведь можно рассориться и так и не успеть попросить прощение…
Следующее послание от Светки я получила через неделю. Она огорошила меня новостью, что через день приезжает в Питер. Дескать, у нее тут появились неотложные дела. На мой вопрос, что это за дела такие, она написала, что мне о них знать не положено. Но я была бы не я, если бы не стала ее пытать на эту тему. С трудом удалось вызнать, что дела эти сугубо личного характера. Моя подруга познакомилась через интернет с «классным, просто обалденным красавчиком» (это с ее слов) и теперь у них любовь на расстоянии. До завтрашнего дня. Как только моя непутевая подруга приедет в родной город, сразу отправится на свидание с любовью всей своей жизни. Когда попросила Светку показать мне фотографию ее нового кавалера, получила от ворот поворот. Девушка предположила, что если я его увижу, то у меня появится желание его отбить. Тягаться с лучшей подругой Света не хотела, поэтому и показала мне виртуальный кукиш. Причем в прямом смысле этого слова. Отправила картинку.
Спустя еще пять сообщений меня уговорили на встречу. Почему-то моей бывшей однокласснице хотелось, чтобы я вместе с родителями встретила ее на вокзале. И все мои заверения, что вообще-то завтра понедельник и у меня дел выше крыши, девушку не волновали.
Через три коротких письма-возмущения, Света не выдержала и позвонила. Игнорировать звонок было бы некрасиво. Если учесть, что еще с полминуты назад я отвечала на ее электронные письма.
— Чего упрямишься? — с ходу начала возмущаться моя собеседница. — Мы когда в последний раз виделись? Столько времени прошло. Имей совесть!
— Ты приезжаешь к какому-то неизвестному мне парню. Не хочу мешать твоим планам. — Подошла к окну, за которым вовсю лил дождь. Погода не летная, как говорится. Вот и я не рискнула высунуть свой нос из теплого дома. По стеклу быстро бежали дорожки из капель воды. Иногда шальной ветер поднимал с земли пожухлые листья и играл ими, бросая в окна. Один такой прилип к левому нижнему углу, рядом с рамой.
— Не ищи причин, чтобы не встречаться, — насупилась подруга. — С часок потерпишь. Неужели совсем по мне не соскучилась?
— Соскучилась, — проведя пальцем по слегка запотевшему стеклу, пробормотала. Всегда любила рисовать таким образом на окнах. Мама все ругалась. Особенно если я пыталась проделать это в папиной машине. Сейчас, понятное дело, она меня не одергивает. При ней я старалась не поддаваться искушению. А раньше, еще каких-то лет семь назад. — Но мы можем встретиться потом. Не хочу лишний раз мелькать перед твоей матерью.
— Она не будет против, — продолжила уговоры Светлана. — Сама понимаешь, у нее характер такой сложный. Зато отец в тебе души не чаял еще со школы.
— Потому что мечтал свести меня с Максом. — Дыхнула и опять начала водить пальцем, вырисовывая завитушку. — Его планам не суждено сбыться.
