Вот такая несправедливость судьбы: у кого-то имеются аж две девочки весьма подходящего возраста, а у кого-то всего-навсего три мальчика!
А наследник Данри всё растёт и растёт, его возраст потихоньку приближается к критической отметке: помолвки в благородных домах заключают в возрасте четырнадцати-пятнадцати лет. Ждать дольше будущую потенциальную невесту из королевского дома Сиаретов герцог Данри не станет точно — ему необходимо обезопасить своего сына, обеспечив тому надежную защиту августейших родственников: некромантов простой народ не любил так же, как ведьм, несмотря на их несомненную полезность из-за близости Мертвых Земель. И, как всем известно, некромантам нужна была не только физическая защита от агрессивной суеверной толпы…
Словом, королевству Ниарто срочно была нужна принцесса, и уныние всей страны по поводу рождения третьего принца было полностью оправданным: если молодой Данри женится на дочери соседнего короля, то вскоре пустовать останется уже башня Ниарто, а с Мертвых Земель на плодородные пашни королевства, в деревни и города в любой момент сможет хлынуть всяческая нежить: простые маги заслон долго удержать не смогут. Свободные же от обязательств некроманты отсутствуют в мире как данность, а в случае нашествия злобных порождений тьмы другие короли своих некромантов «взаймы» не дадут, нечего и просить!
Глава 2. Сделка с ведьмойДве закутанные в плащ фигуры соскользнули с коней и привязали скакунов к крепкому дубу на краю лесной поляны.
— Это здесь, — уверенно сказала мужским голосом первая фигура.
— Ты думаешь? Но я не вижу никакого жилья, — дрожащим женским голосом возразила вторая.
— Еще бы, мы ведь ищем дом ведьмы, его так просто не рассмотришь. Надо рассыпать этот порошок и произнести заклинание…
Первая фигура закопошилась, вытащила из-под полы плаща небольшой суконный мешочек и начала развязывать тесьму. Вторая фигура в отчаянии заломила руки:
— Гранд, может, одумаемся, пока не поздно?! Вдруг, само собой все получится, а?
— Сыну герцога уже тринадцать лет, Амалия. Тринадцать! И тебе прекрасно известно, чем некромант отличается от рядового мага в вопросе пробуждения силы: мальчику в четырнадцать лет срочно потребуется якорь — якорь в мире живых! Пусть пока неполноценный, но хоть какой-то. Герцог не станет рисковать сыном, бесконечно дожидаясь, когда в нашей семье появится невеста для него. А тебе еще беременной почти год ходить, так что это наша последняя попытка.
Порошок развеялся по ветру вместе со странными скрипучими словами, произнесенными королем Грандином династии Сиаретов. На противоположном краю поляны под тяжелыми ветвями высокой вековой ели замерцала и проявилась кособокая замшелая избушка. Гранд крепче ухватил дрожащую руку супруги и повел ее к неприметной темной двери. Стоило вступить на порог, как дверь распахнулась сама…
— С чем пожаловали, ваше величество? — прокаркал старушечий голос. — Предки ваши охотой на ведьм не гнушались, десятками моих сестер на кострах жгли, а вы вдруг в гости нагрянули?
— Мы никогда не трогали тех, кто жил мирно и не вредил людям, — твердо ответил Гранд. — Однако добрых ведьм еще не встречалось, магам постоянно приходится исправлять тот вред, что наносит ваше племя.
— Что ж вы не обратились к магам для решения своей проблемы, а? — хихикнула сгорбленная седая старуха, сидевшая на колченогом табурете у печи. — Аль понадобилось совершить колдовство, которое принесет кому-то вред?
Король с королевой промолчали — старая ведьма попала точно в яблочко. Именно из-за этого потенциального вреда министерские маги и не могли решить королевскую проблему: незаконно вершить колдовство, несущее кому-то несчастье, и с темными маргинальными элементами министерство не сотрудничало. Честно молвить — и королю не стоило бы, но безвыходная ситуация частенько заставляет переступать через принципы.
Ведьма прищурилась, пытливо осмотрела прямо стоящего короля и дрожащую с головы до ног королеву. Хмыкнула. Отвернулась и помешала догорающие в печи угли. Молчание становилось плотным и гнетущим.
— Вы не спросите, с какой просьбой мы пришли? — первым не выдержал король.
— Я хоть и в лесу живу, да не совсем ополоумела, — фыркнула старуха. — С вашим желанием и так все ясно, мне важнее мои собственные интересы.
— И каковы ваши интересы? — с трепетом спросила королева Амалия. — Знайте, если речь о чьей-то жизни, то я никогда не соглашусь!
Гранд с гордостью посмотрел на свою жену: не зря он полюбил ее — умную, отважную, благородную!
— Если ваше колдовство навредит моему народу, то я тоже согласия не дам, — дополнил король речь супруги. — Отвечать за него должны только мы, лично!
— Лично… Какая мне выгода от личной ответственности короля? — фыркнула ведьма. — Договор с монархом только тем и хорош, что древняя могущественная магия церемонии коронации позволяет королю единолично решать судьбу всего своего народа и каждого своего поданного в частности, дает ему право и возможность накладывать ответственность на любого, присягнувшего ему в верности. Если вы пришли как простой обыватель, ваше величество, то не тратьте понапрасну мое время: выход там же, где и вход, дверь закройте поплотнее.
— Золото…, — заикнулся было король, но костлявый палец ведьмы требовательно указал на дверь и он осекся.
Ведьма хорошо разбиралась в магии власти и очень точно подметила, чем отличается король магической страны от любого ее жителя, в том числе и магически одаренного. «Абсолютно все магические договора, связывающие разумных существ, могут заключаться только при согласии этих самых существ», — так звучал один из основных законов магии. И существовало только одно-единственное исключение из этого правила, исключение, связанное с правом монарха вовлекать при необходимости в свои королевские договоренности третьих лиц из числа своих поданных, не спрашивая на то их согласия.
— Давайте проясним ситуацию, — с натянутой улыбкой максимально миролюбиво предложила Амалия. — Если расплатой за ваши услуги станет падение защитного полога на границе Мертвых Земель или война, то нам проще отдаться на волю судьбы и молиться, чтобы в одном из сильных магических родов нашей страны или на Малых Землях родился еще один некромант. Если же вас интересует чья-то конкретная личность, то хочу напомнить, насколько опасно вовлекать в договор лицо, совершенно никак в предмете этого договора лично не заинтересованное: даже власть короля имеет свои пределы. Кроме того, мой муж никогда не согласится установить платой за исполнение договора жизнь ни в чем не повинного постороннего человека.
Гранд вновь загордился супругой: так грамотно и спокойно рассуждать в столь нервной и взрывоопасной ситуации, несмотря на собственный страх и мрачную безнадежность положения, способна только истинная королева!
Насмешливое карканье старухи (смехом эти звуки назвать было сложно) отвлекло его от любования супругой:
