Подъехала машина, и мы покинули травмпункт, подхватив Мишу с двух сторон. Он накинул куртку и застегнулся, бинтов под ней оказалось не видно. Если бы не окружающая обстановка, со стороны могло показаться, будто мы просто возвращаемся из клуба. Ни дать ни взять компания молодых людей при параде, а один из нас вполне сойдет за перебравшего, который повалялся на земле.
Хотя в том, что он действительно на ней валялся прежде, чем попасть в травмпункт, никто из нас не сомневался.
До дома Миши добрались минут за двадцать. Мы вошли в подъезд пятиэтажки и, поднявшись по узенькой лестнице на третий этаж, оказались в скромной съемной однушке.
— Спасибо вам, — тихо проговорил раненый. — Чай будете?
Его голос звучал так, будто он не хотел, чтобы мы оставались. Но при этом и сам не хотел оставаться один.
— Пельмени есть? — коротко спросил Олег.
— Есть, — кивнул Миша.
— Таня, свари ему поесть, пожалуйста, — попросил возлюбленную наш полицейский.
— Не стоит, я сам… — начал было отпираться Миша, однако никто не пожелал слушать его возражений.
Пока девушка хозяйничала на крохотной кухоньке, мы расположились в комнате: трое на диване, и я на стуле.
— Я пока еще не очень хорошо освоил методы допросов, пока только набираюсь опыта… — глядя в окно, из которого доносился уличный шум, проговорил Олег. — Да, учусь… Ну и ты все-таки мой друг, поэтому спрошу как есть, — он сжал кулаки и повернулся к Мише. — Это ведь не обычные хулиганы расписали тебе спину. Шпана так не развлекается. Это кто-то из людей синдикатов, верно? За что они тебя, простого художника, так, а?
Ну да, выводы очевидные. Я, конечно, не видел его спину без перевязки и не спрашивал доктора, как она выглядит, но размах представить можно. К тому же, если бы это были обычные беспредельщики, лицо Миши не осталось бы без синяков.
Это предупреждение.
— Синдикаты? — изобразил удивление наш раненый друг. — О чем ты? Я просто упал.
— Миш-ш-ш-ша! — вновь начал шипеть Олег. — Не юли. Почему ты не рассказываешь нам? Почему вы не вызвали в травмпункт полицию? Ну? Во что ты ввязался? Говори быстрее. Мы здесь, чтобы помочь тебе.
Миша вцепился пальцами в колени и отвернулся.
— Я просто. Упал, — повторил он. — Сколько раз надо повторить?
— Ты идиот, что ли?! — вскочил Олег. — Если тебя сейчас так изрисовали, что будет потом? Что ты должен синдикату? Какой именно синдикат? Кто именно это сделал, а?
— Отстань!!! А-а-ау-у-у… — Миша тоже вскочил, но его спина даже под обезболивающими не простила ему такого резкого движения, раненый упал обратно на диван.
— Ты мой друг, — твердо произнес Олег. — Ты наш друг! И мы все за тебя беспокоимся!
— Если беспокоитесь, то не донимайте пустыми вопросами, — процедил Миша в сторону. Олег сжал зубы и несколько секунд молча смотрел на друга сверху вниз, а затем развернулся и вышел из комнаты.
— Пельмени готовы? — крикнул он на кухню.
— Вылавливаю! — отозвалась Таня.
— Закончишь, и мы уходим.
Он остановился в коридоре и, сжав зубы, через плечо посмотрел на нас. Я молча кивнул. Олег кивнул в ответ и пошел обуваться.
— Он не со зла, ты ж понимаешь? — тихо спросил Дэн.
— Понимаю, — дрогнувшим голосом ответил Миша.
А вот Таня мало понимала в происходящем. Потому, покончив с кулинарией, несколько секунд с недоумением глядела то на нас, то на своего парня.
— Миша, если что-то понадобится, звони, не стесняйся, — подойдя к раненому, тепло проговорила она и положила ладошку на его плечо. — Мы приедем в любое время. Ну ладно, поправляйся! Парни закроют за нами.
— До свидания, Таня, Олег, — еле слышно сказал Миша.
Дэн пошел закрывать дверь, а вернулся вместе с целой горой пельменей, кетчупом, майонезом и посудой. Поставил все на журнальный столик и начал раскладывать пельмени по тарелкам.
— Простите, что так вышло, — негромко проговорил Миша, ткнув вилкой в первый пельмень.
— Не парься, дерьмо случается, — отозвался Дэн. — Давайте уже есть.
Ели молча. И только после чая, за которым ходил на кухню я, Миша еле слышно повторил:
— Спасибо вам. За все.
— Да ладно тебе, — отозвался Дэн, — затем и нужны друзья. Но, скажу честно, ты меня удивил. Где ты умудрился перейти дорогу синдикату? Неужели за какую-нибудь красотку вступился и нажил себе врагов? — усмехнулся он.
Миша улыбнулся, а затем тихо вздохнул:
— Если бы… Если бы все было так просто.
— Уверен, твоя проблема не такая сложная, как ты думаешь, — спокойно проговорил я.
Мои слова сработали, как спусковой крючок. Подняв голову, он посмотрел на меня широко распахнутыми глазами.
— Несложная? — выпалил он. — Думаешь, за три дня найти миллион рублей несложно?!
— Ух ты ж… — выдохнул Дэн.
— Смотря кому, и смотря зачем, — сохраняя спокойствие, ответил я и, пока никто не перехватил нить разговора, продолжил: — Итак, ты должен миллион рублей синдикату. Мало вероятно, что это случилось из-за твоей профессиональной деятельности, но я все-таки должен спросить. Ты нарисовал какую-то обидную для них картинку?
— Что? — удивился Миша. — Нет… Я… Я… Ну… — он сжал кулаки и набрал полную грудь воздуха. — Дедушки нужны были деньги на лечение, а у меня… Ну вы и так знаете, что заработать на комиксах у меня не очень выходит. Самому-то хватало, а тут… Я, конечно, попробовал найти работу, но там одни собеседования ого-го. Плюс не факт, что возьмут, а ты потратишь кучу дней… Ну и зарплата не сразу, а деньги нужны были быстро… — с каждым словом он говорил все тише и тише. Совсем замолчав, он отвернулся.
— В общем, ты пошел работать на синдикат, — вздохнул Дэн. — И кем? Судя по всему, не продавцом и не курьером в какую-нибудь их официальную контору…
— Вряд ли попрошайкой или телефонным мошенником, — продолжил развивать мысль я, — обманывать ты никогда не умел. Точно не карманником, все-таки там нужны навыки… Хм, вон оно как, — догадался я.
— Закладчик, — удрученно выдохнул Миша. — Я получал деньги в конце каждого дня, когда сдавал отчетность.
— Да уж… — вздохнул Дэн. Мне же добавить было нечего.
— Но сейчас дедушке лучше, кризис прошел! — затараторил он. — Мне больше нет смысла заниматься этим. К тому же… — он вновь поник, — бабуле все равно пришлось продать квартиру и купить однушку. Мои потуги были бессмысленны.
— Серьезно? — спросил я. — Ну тогда попроси у бабушки разницу с продажи.
— А? — скривился Миша. — Как я могу? Это их деньги! К тому же она все потратила на лечение, и…
— Все потратила, — перебил я его, — несмотря на то, что и ты деньги приносил. Смекаешь, дурень? Если бы ты не работал, вряд ли бы у них осталась хотя бы однушка. Так что о бессмысленности не думай.
