— Я.
— Не будем об этом. Вы свободны.
Короткий взмах кинжала, и путы, скрывающие её живот, разошлись. Она осталась открытой перед ним от груди до колен и всё ещё подвешенной в воздухе.
Профессор Деннет повёл кистью, и от его пальцев медленно отпочковались три электрических импульса. Золотые полупрозрачные сгустки, такие маленькие.
Совсем слабая магия. Очень скромный выплеск силы. Любой адепт второго или третьего года мог повторить подобное. Обычно профессор не жалел для неё магии, зная, что это усиливает ощущения. Почему же сейчас?..
Кира потянулась к нему через их связь — и вдруг поняла.
Он потерял силу. Его магия ослабла чуть ли не до уровня первокурсницы.
Это было невозможно, невероятно, но это случилось.
Как? Что произошло?
Но спросить профессора об этом вслух Кира не могла. Она могла лишь наблюдать.
А потом сгустки магии пережгли верёвки, рассыпались искрами, и Кира мягко опустилась на пол, поддерживаемая совсем слабыми чарами. Выпрямилась — и увидела капли пота на очень бледном лице профессора Деннета.
Вам не нужно было это делать, — хрипло сказала она.
— Не имеет значения, — устало сказал он. — Раз мои эмоции теперь притушены, не осталось ни разочарования, ни бессилия, ни беспомощности. Просто осознание факта. Моя магия истощена навсегда, и я никак не могу этого изменить.
Кира молча глядела на профессора. На мужчину, который потерял всё.
Магию. Любовь. Себя.
— Я могу что-нибудь сделать? — тихо спросила она.
Он развёл руками.
— Вернуться в прошлое. Не делать того, что вы сделали. Ждать, пока я выйду из комы сам.
— У меня не было выбора! Вы бы не проснулись!
— Вы этого не знаете.
— Целители говорили…
Профессор вздохнул.
— Мисс Риаз, мы обсуждали это не раз и не десять. Довольно. У меня был шанс очнуться, сохранив свою магию и свою. нашу любовь. Теперь у меня нет ни того, ни другого — вашими молитвами. И желать, что наша безумная страсть вернётся, — зря терять время.
Бросив на неё короткий взгляд, профессор двинулся к выходу.
— Если вы захотите побыть моей пленницей, — сообщил он в дверях, — я готов помочь вам один раз. Последний. Но не стоит, мисс Риаз. Я сделаю для вас всё: помогу построить любую карьеру, заведу счёт на любую сумму по вашему выбору, открою перед вами любой путь. Но, как я и сказал в нашу первую встречу после моего выхода из комы, нам не стоит видеться. Вы встретите любовь. Не сразу, но встретите.
— Я всегда, — прошептала Кира, — буду помнить вас.
— И я вас. Но в этих воспоминаниях нет ничего, кроме потёртых страниц. — Он невесело улыбнулся. — Вы совершили ошибку, мисс Риаз. Мне придётся жить с тем, что вы натворили, до конца моих дней.
— Зато у вас будут эти дни! Вы очнулись!
— Зря, — просто сказал профессор Деннет.
Кира вспыхнула.
— Вы хотели провести в коме всю жизнь? С призрачным шансом очнуться лишь перед смертью?
— Я предпочёл бы этот шанс своему текущему состоянию, и вы знаете и это.
— Мы могли бы попробовать провести ритуал…
— Довольно ритуалов. Довольно, мисс Риаз. Просто довольно.
Кира опустила голову.
— Мы были вместе, — прозвучал его голос. — И вы сломали эту гармонию, совершив непоправимое. Так что вам придётся пожинать плоды своих трудов.
Он вышел, хлопнув решёткой. Кира осталась одна.
И проснулась.
Кира открыла глаза на плече своего мужчины, сонная и растерянная. В странном настроении полусна-полуяви, когда сон ещё не забылся, а явь ещё не наступила.
Ей приснился сон о будущем. Первый за пару месяцев.
Не просто сон. Видение.
Предупреждение.
Она только что видела ужасное будущее с опустошённым профессором Деннетом, лишённым магии. И кажется, вместе с магией ушла его душа.
Это будущее не должно свершиться. Она сделает всё, чтобы его предотвратить.
.. Но что, если это единственный способ его вернуть? Что, если другого выхода просто нет?
Кира глубоко вздохнула. Во сне она прижималась к тому, о ком были все её мысли, и казалось, что они проснутся вместе, но утром иллюзия развеялась. Бледное осунувшееся лицо не могло принадлежать мирно спящему магу.
Только тому, кто был уже близок к тому, чтобы оказаться наедине со смертью.
А ей, наверное, пора было перестать делать эту палату своим домом. Тем более что до начала занятий осталось немногим более недели.
Но Кире больше некуда было идти.
Она обвела взглядом палату. Везде: на столике, на подоконнике, даже на полу — лежали книги. Тонкие конспекты и тяжеленные фолианты, раздобытые трудом, мольбами, шантажом, а пару раз — самой настоящей кражей. Из бывшей спальни профессора Деннета, например. Но профессор разрешил бы ей, она знала.
Магия. В её видении из будущего у профессора Деннета не было магии. Её осталось совсем немного, не больше, чем у адептки-второкурсницы вроде неё.
И кажется, виновата в этом была она, Кира Риаз. Она — и никто другой.
Кира села на кровать, опустила лицо в ладони и задумалась.
Она могла ждать. Надеяться. Тихо сидеть в кресле день за днём с книгой, читать неподвижному телу профессора Деннета вслух и мечтать, что когда-нибудь он откроет глаза и хрипло потребует, чтобы она прекратила, потому что у него разыгралась мигрень.
Вот только надежды с каждым днём оставалось всё меньше. Что там — ни один целитель, с которым разговаривала Кира, даже не стал притворяться, что надеется вообще.
Конечно, лорду-ректору Академии оказывалось всё надлежащее внимание. Но исцелить его они были бессильны.
А значит, пора было прислушаться к себе.
К голосу из будущего, который холодно и властно говорил ей, что пришла пора взять судьбу профессора Деннета в свои руки.
Иначе он просто умрёт.
Ей нужно было его спасти. А для этого она должна была прислушаться к видению, которое отчётливо сказало ей о трёх вещах.
Первая. Она лишит его магии — почти всей. Хуже: его эмоции больше никогда не будут прежними.
Вторая. Он очнётся, если она сделает то, что должна.
Третья. Он бросит её, едва очнётся, и больше не вернётся к ней.
Он бросит её, потому что вместе с магией уйдут и душевная теплота, и нежность, и страсть. Потому что ему будет слишком больно на неё смотреть.
И потому что он просто её не простит.
