— Вы уверены, что удержитесь на ногах? — спросила Кэт.
Его рот скривило подобие улыбки.
— Если нет, я упаду на тебя, детка. Если только ты захочешь…
Его голос дрожал, глаза еще не прояснились. Кэт покачала головой. Человек едва избежал гибели — и уже флиртует?! Боже, дай мне сил!
— Хорошо, я вам помогу.
— Я в порядке. — Он нахмурился, посмотрев через ее плечо. — А вот вы сейчас насквозь промокнете.
Первые капли дождя уже падали за ворот ее рубашки, но она не обращала на это внимания.
— Я оставила машину недалеко отсюда, видите? Придется немного прогуляться под дождем.
Вопреки ее опасениям он без проблем выбрался из кабины, но сильно покачнулся, когда его ноги ступили на землю. Кэт мгновенно подставила свое плечо, приняв на себя его тело.
— Я вас держу, — она широко расставила ноги, чтобы удержать равновесие, а руками обхватила мужчину за талию.
— Извините, я слишком тяжел для вас… — слова незнакомца потонули в раскате грома.
Прижимаясь к его груди, Кэт чувствовала тепло, исходящее от этого мужчины. К ее радости, он быстро обрел способность стоять на ногах и ослабил давление на ее тело. Вместе они добрели до пикапа, и он с облегчением устроился на пассажирском сиденье. Кэт закрыла дверцу и обежала машину, чтобы занять место водителя.
Она завела мотор, и пикап тронулся с места. Дождь усиливался.
— Нам повезло, — сказала она своему пассажиру. — Не успели совсем вымокнуть.
Он открыл глаза и с видимым усилием сфокусировал взгляд на ней.
— Рэйф… Кар… лайл.
Несколько секунд Кэт смотрела на него. Она никогда раньше не видела глаз такого яркого голубого цвета. Потом до нее внезапно дошло, что он представился ей. Сердце подскочило в груди. Конечно! Вот почему этот мужчина показался ей знакомым.
Нет, они никогда не встречались, но она достаточно нагляделась на фотографии Рэйфа Карлайла в прессе, чтобы знать, кто он такой. Средний сын одной из самых богатых и влиятельных семей Австралии. Им принадлежит огромное количество собственности на севере страны,
Рэйф занимает высокий пост в сети отелей, но, если верить тому, что о нем пишут, работать не любит, а больше увлекается женщинами и игрой в ночных клубах и казино.
— А вы? — тихо спросил он, видимо, желая, чтобы она тоже представилась.
— Катриона Макконнел.
Обедневшая, трудолюбивая хозяйка фермы, в которой нет ни капли голубой крови…
Итак, это не Дрю Сэмюэльс, а просто незнакомец, хотя и очень богатый, совершивший вынужденную посадку на ее земле. Кэт должна оказать ему первую медицинскую помощь, а это значит, что пора выбираться на дорогу, пока ее машина не застряла в грязи.
Рэйф внезапно очнулся, не понимая, что происходит. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы оглядеться и увидеть девушку, которая трясла его за плечи. Тут он все вспомнил — как летел на самолете, как самоуверенно решил, будто сможет преодолеть бурю. Вспомнил кареглазого ангела, который пришел ему на помощь.
Увидев, что он наконец проснулся, Кэт перестала трясти его. Рэйф удивленно моргнул.
— Вы приняли душ.
— Только потому, что устала слушать ваши придирки.
Он придирался!? Немыслимо.
Кэт повернулась к нему, и Рэйф замер, сраженный ароматом, который исходил от нее. И ее волосы… Он раньше не разглядел, какие они густые. Шелковые локоны шоколадного цвета доходили ей почти до талии. Только вот хмуриться ей не надо.
Рэйф покачал головой, как бы выражая сожаление, но резко остановился. Любое движение причиняло ему боль и вызывало тошноту. Девушка говорила, что он, должно быть, ударился головой, когда совершал вынужденную посадку. Наверное, так оно и есть.
Он помнил, что она промокла под дождем. Сейчас на ней был зеленый свитер, который выглядел мягким и уютным.
— Вы переоделись, — заметил он. — Это хорошо.
— Вы спали, — ответила она. — Это плохо.
Так, так. У его ангела ко всему прочему еще острый язычок.
— Я просто дал отдохнуть глазам.
Ложь, но справедливая, учитывая, что она почти ослепила его своим фонариком, когда приказывала не спать. Как бы в подтверждение его мыслей, она снова взяла в руку фонарик. Ее личное орудие пыток.
— Не надо, — он заслонился от нее рукой. — Уже хватит. Я знаю, где нахожусь и кто я есть. Я помню имя моей матери, имена моих братьев и даже второе имя моего кузена Джаспера.
Последнее явно было преувеличением, но ему нужно было убедить ее. Каждые полчаса одни и тс же вопросы, одни и те же ответы, и луч фонарика, которым она светила ему прямо в глаза.
— Не будьте ребенком! — Кэт проверила его пульс. Рэйфу нравилось ощущать ее пальцы на своем запястье, нравилось серьезное выражение лица и беззвучное шевеление губ, когда она считала удары. — Еще один час, согласно указаниям доктора.
Доктора, которому она позвонила, когда погода нарушила ее план отвезти его в ближайшую больницу. Указания доктора заключались в том, чтобы она проверяла его состояние и реакцию каждый час в течение по крайней мере трех часов. Рэйф считал, что это слишком много.
— Мои зрачки реагируют? — спросил он.
— В последний раз, когда я проверяла, да, но…
— Что-нибудь изменилось за последние полчаса?
— Нет, но…
— Отлично, — Рэйф убрал фонарик из ее рук. — Довольно. Я собираюсь поспать.
— Вы не будете спать здесь. Кушетка слишком короткая для вас.
— Главное, что она горизонтальная. — Это все, что ему сейчас нужно. Закрыть глаза, перестать разговаривать и дать отдых всему телу.
— Я постелила для вас постель, — вздохнув, сказала Кэт. — Но сначала ответьте, вам точно не нужно никому позвонить?
Он дал радиограмму, когда собрался сажать самолет с точным местом приземления. Если сейчас он сообщит о случившемся своей семье, ему придется отвечать на бесконечное количество звонков от обеспокоенных родственников. Мать, старший брат, младший брат. Его личный помощник. Его прислуга. Меньше знают — меньше переживают.
— Никаких звонков, — сказал он.
— А как насчет еды?
— Только кровать.
Рэйф встал на ноги и покачнулся, поскольку мозг мгновенно отреагировал на смену положения тела. Кэт успела подхватить его. Он не возражал, ему нравилось вдыхать аромат ее волос. Когда Рэйф хотел открыть первую дверь, ее грудь слегка коснулась его груди, и он на секунду замер.
— Это моя комната. Ваша следующая направо. Если вы не заснете в ближайшие десять минут, я проведу еще один осмотр.
— Я засну через две минуты.
