– Вот, – Илавин порылась в сумке и протянула подруге магический договор.
– Ясно, опять какая-то бумажная волокита. Слушай, и кто у нас не наследная принцесса…
– Да не принцесса я! – поправила Илви.
– Да-да, я в курсе. Но ваш род такой древний и могущественный, что в наших землях была бы принцессой. Тебе не нравится?
– Да не в этом дело, – Илавин устало махнула рукой. – Понимаешь… пока от этого проблем больше, чем пользы. Лучше была бы какой-нибудь невзрачной серой мышкой, училась бы себе, потом на работу пошла… А сейчас чувствую себя племенной кобылой!
– Илавинэ! Твои родители заботятся о тебе, не бросают в трудную минуту…
– Тэми! Не бросают в трудную минуту?! Да они словно с цепи сорвались, как я потеряла голос!
– Именно! А что им еще остается делать? Тебе уже двадцать два!
– Говоришь так, словно это приговор. Маги и больше живут, – фыркнула Илви, осматривая ровные ряды баночек с травами. – Кстати, где твои манеры? Ты мне даже чаю не предложила.
Илавин чувствовала себя неловко, словно пришла исповедаться в грехах, а вместо маленькой укромной комнатки ее вывели на центральную площадь и заставили каяться перед всем миром.
– А, да, конечно, чай. Сейчас сделаю. И да, двадцать два это приговор для девицы, которая не может колдовать. Будем откровенны, тебе сейчас даже бытовые не так-то легко даются, а их, между прочим, преподают в школах. Во всех школах, я подчеркиваю, даже для магически бездарных.
– Не сыпь мне соль на рану… – устало вздохнула Илавин. Ей не нравилось ее нынешнее положение, слабость и зависимость, но изменить ничего не получалось.
– Илавинэ, послушай меня. Твои родители не желают тебе зла…
– Ага, именно поэтому подобрали в женихи пятидесятилетнего старикашку! – фыркнула Илви, наблюдая за тем, как ловко жрица заваривает чай.
– Ну а что ты хотела? Выдавали бы тебя замуж лет в тринадцать, там бы был выбор побольше. А теперь уж, извините, что осталось.
Илавин передернуло от перспективы, обрисованной подругой. Нет, конечно же, Тэми утрировала и ни в тринадцать, ни даже в пятнадцать никто бы не потащил ее пред очи Десяти заключать священный союз… но вот организовать помолвку и лишить право выбора вполне могли.
– Почему нельзя было просто оставить меня в покое? Я уверена, мы с тобой что-нибудь бы придумали и вернули мой голос…
– А если нет, Илви? Что, если у меня не получится? Я же не всесильная… Даже опытнейшие лекари, жрецы, друиды и шаманы разводят руками в твоем случае.
– Ты из дома Каррано… вы лучшие целители в мире. По крайней мере, если открыть жреческий учебник по истории целительства, то как минимум пятая часть будет посвящена вашей семье.
– Ах, Илавинэ-Илавинэ, – покачала головой Тэмлаэ, протянула подруге чашку с чаем и уселась рядом. – И все они мужчины. Я одна из немногих девочек, которых отпустили учиться. И то потому что иначе залечила бы до смерти всех там… Не все так просто.
– Я верю в тебя, – решительно ответила Илви, отпивая отвар.
– Спасибо, – улыбнулась Тэми. – А теперь давай я почитаю твою бумажку. А то задержишься тут… проблем не оберешься. Ну, в твоем понимании проблем, конечно.
Жрица заулыбалась, развернула свиток и углубилась в чтение. С каждой строчкой ее глаза становились все больше от удивления, а зрачки все меньше.
– Вот это поворот! – с восторгом вскрикнула Тэми, бережно сворачивая свиток.
Илавин выгнула бровь и испытующе посмотрела на подругу, совершенно не понимая, к чему та клонит.
– Как ты ловко выкрутилась-то! Молодец!
– В смысле?! – опешила Илви и закашлялась, поперхнувшись чаем.
– Ну как же. На годовой брак не нужно разрешение родителей. А продляется он автоматически по согласию пары… Да и жених, жених-то какой! Вот мне бы так! Не хочу в свои горы возвращаться.
– Я тебе уже говорила, что с этим нет проблем, найду способ тебя тут оставить. Но жених… серьезно? Рульфик-гульфик – это жених?!
– Раульфан из рода Жерро. Между прочим, Илавинэ Жерро звучит. Ярко так, звонко, словно весенняя капель. Мне нравится.
– А мне не нравится!
– Ой, да ладно тебе. С кем бы ты хотела провести остаток дней, кому бы ты хотела рожать детей? Тому старикашке…
– Никому! – в отчаянии выкрикнула Илви, чувствуя, как предательски горят глаза.
Она попыталась часто моргать, чтобы жгучие соленые капли не покатились по ее лицу, но безуспешно. Спустя несколько мгновений Илавин рыдала на плече у жрицы, словно слезами можно было смыть все проблемы в океан.
– Ну-ну, тише, тише… – шептала ей на ухо Тэмлаэ, поглаживая по спине. – Но серьезно, за ним же половина академии бегает!
– И что? – всхлипнула Илви. – Ненавижу его, с первого курса ненавижу!
– Ага, – усмехнулась Тэм. – Так ненавидишь, что не помнишь причин вашей вражды.
– Да еще с коллегии началось, – фыркнула Илавин. – Я же рассказывала.
– Да-да, долгая вражда длиною в жизнь. Но с чего она началась, дорогая, ты не можешь вспомнить. Так что…
– Да это не важно, Тэми… Меня от одного его вида воротит, от голоса уши хочется руками зажимать… а эти его шестеренчатые монстры… ужас!
– Ну вот опять… Магия может проявляться по-разному. И эти, с позволения сказать, шестеренчатые монстры здорово облегчают жизнь. Не представляю, как ты без них справляешься! Особенно сейчас, когда призвать себе помощника то еще занятие… Прости… Не хотела давить на больное, но серьезно. Он не самая плохая партия. У них тоже довольно сильный род. Да и смотри… Тут есть пунктик о помощи в лечении. Так что в тебе видят не только, как ты выразилась, племенную кобылу.
– Ага. А еще будущую домашнюю наставницу их отпрысков. Нет, Тэми… я прекрасно знаю, чем заканчиваются подобные браки. Я буду рожать чуть ли не каждый год и вскоре стану похожей на яблоню: такая же кривая и увешанная деточками. Это не то, совсем не то, о чем я мечтала!
– Ясно, я тебя поняла. И что ты предлагаешь? Какие еще варианты?
Илавин помолчала и ответила после тяжелого вздоха:
– Пока буду строить лапушку-умничку с этим кадром. Не думаю, что Горин Жерро спустит мне с рук, если я буду игнорировать ее сыночка…
– Так, погоди… при чем тут заведующая кафедрой?! – глаза Тэмлаэ вновь стали размером с имперский золотой.
Жрица схватила подругу за плечи и чуть тряхнула, требуя ответ как можно скорее.
– Да как при чем? Это договор между Горин и мной! Прочитай внимательнее! Эта своего не упустит, будет для вида помогать в лечении, а сама усиливать свой род нашей кровью!
– И что? Какая разница, Илавинэ? У тебя есть я. Я помогу, беременность и роды пройдут без вреда для организма, ребеночек будет здоровый. А у тебя появится защита от родителей. Не этого ли ты хотела, не об этом ли ты просила, когда рыдала у меня на плече, разорвав на мелкие кусочки портрет предполагаемого родителями жениха? Да и… право слово, не так уж он и плох был…
