Она медленно зашагала к тории. Мокрая сорная трава мягко хлюпала под ногами, упруго поддаваясь в ответ на каждый шаг. За пеленой дождя угадывались очертания белых небоскрёбов, рядом щебетали птицы — наверное, где-то здесь находилось гнездо. Издалека — казалось, из другого мира, — доносился шум железнодорожной линии Яманотэ.
Она положила зонтик на пол. Холодный дождь гладил её по щекам. За воротами было крохотное каменное святилище, заросшее мелкими фиолетовыми цветами.
Там же кто-то оставил две фигурки из овощей к празднику О-Бон[2]: огурец и баклажан с ножками из бамбуковых палочек изображали лошадок. Она почти машинально сложила руки в молитве и от всего сердца пожелала: пусть дождь закончится. Закрыла глаза и шагнула вперёд с этой мыслью: пусть мама очнётся, и мы вместе погуляем под ясным небом.
Когда она прошла через ворота, что-то переменилось вокруг. Дождь внезапно стих.
Она открыла глаза — и оказалась в голубом небе.
Сильный ветер обдувал её со всех сторон, а сама она парила где-то в вышине. Хотя нет, она падала навстречу ветру, и он бесновался вокруг, завывал низко и глубоко, — никогда раньше она не слышала таких звуков стихии. Выдыхаемый пар тут же замерзал в воздухе, сверкая в синей бездне. Странное чувство овладело ею — будто она видит сон наяву.
Она посмотрела вниз — там клубились кучевые облака, похожие на огромные кочаны цветной капусты. Каждое из них достигало нескольких километров в длину, и казалось, что вокруг во всём великолепии раскинулся небесный лес. Тут она заметила, что тучи меняют свой цвет. На граничащей с воздухом вершине облаков, плоской, как равнина, разливалось что-то зелёное. Она распахнула глаза.
Словно огромная степь раскинулась перед нею. На верху облаков, в том месте, которое невозможно увидеть с земли, с шумом появлялось и исчезало нечто зелёное, а вокруг, казалось, собирались мелкие живые существа.
— Рыбы?..
Множество существ, образовавших водоворот сложной геометрической формы, напоминали косяк рыб. Падая, она пыталась его разглядеть. Несметное число рыб плыло по равнине над самым облаком.
А затем что-то коснулось её пальцев. Она удивлённо посмотрела на руку. Действительно рыбка. Прозрачные рыбки проскальзывали между её пальцами и прядями волос. Одни махали длинными плавниками, другие казались круглыми, как медузы, а ещё были очень маленькие, похожие на оризий. Все они сверкали, как крохотные призмы, через которые проходит солнечный свет. Вдруг она заметила, что её окружили небесные рыбки — синие, как высь, белые, как облака, зелёные, как лес, — всех цветов радуги. Она ни разу не слышала об этом небесном мире, не видела его даже во сне, но теперь он предстал перед ней, удивительный и бесконечно прекрасный. Наконец дождевые облака под ногами рассеялись, и глазам открылась бескрайняя панорама Токио. Каждый её фрагмент, будь то здание, машина или окно, гордо сверкал в солнечных лучах. Вместе с ветром она медленно опускалась туда, в омытый дождём и перерождённый Токио. Чувство единения с этим миром — удивительное ощущение, которое невозможно описать словами, — разливалось по её телу. Вода и ветер, синее и белое, душа и стремление — всё это она. Необыкновенная радость и странная, пронзительная горечь охватили её, а затем она почувствовала, как сознание уплывает, будто уносимое волнами.
— Хотя, может быть, весь этот пейзаж лишь привиделся мне во сне, — сказала она однажды.
Но я знаю, что это не так. Теперь мы оба это знаем. А кроме того, потом мы с ней вместе увидели такой же пейзаж никому не ведомого небесного мира.
В тот год я провёл с ней целое лето, и под небом Токио мы бесповоротно изменили этот мир.
Глава 1. Мальчик с острова
Для начала я решил спросить в Интернете.
Открыл на смартфоне страницу сайта «Ответы на Yahoo!», на всякий случай огляделся по сторонам и набрал свой вопрос.
«Я учусь в десятом классе. Хотелось бы найти хорошую подработку в Токио. Меня могут куда-то взять без студенческого удостоверения?»
Наверное, так сойдёт. Скорее всего, в кровожадном сетевом пространстве меня сразу заклюют. С другой стороны, нагуглить можно далеко не всё, а спросить мне больше не у кого. С этой мыслью я собирался нажать на кнопку «Запостить», но тут из внутреннего динамика парома донеслось: «С минуты на минуту ожидается сильный ливень. Из соображений безопасности просим всех пассажиров, находящихся на верхней палубе, спуститься в каюты. Повторяем. С минуты на минуту...»
Я не удержался от тихого ликующего возгласа. Есть! Сейчас все уйдут с прогулочной палубы! Сидеть в каюте второго класса было неудобно, я устал и хотел размяться; надо выйти до возвращения остальных пассажиров и застать первые капли дождя. Я сунул смартфон в карман джинсов и побежал к лестнице. Этот паром, направлявшийся в Токио, представлял собой пятипалубное судно, и мой билет стоил довольно дёшево, но зато каюты второго класса находилась на самом нижнем уровне, где громко шумел двигатель, а спальные места пассажиров располагались вплотную друг к другу.
Я миновал две палубы, по пути оценив уютные апартаменты первого класса, и вышел в проход, тянувшийся вдоль корпуса парома. Люди топали мне навстречу, спускаясь с верхней палубы в свои каюты.
— Говорят, снова дождь...
— А ведь только прояснилось...
— В последнее время никакого лета, одни дожди...
— И на острове каждый день тайфун...
Все жаловались на плохую погоду. Я прорывался через идущую навстречу толпу по узкому проходу, склонив голову и бормоча: «Извините».
Когда я преодолел последний пролёт и высунул голову на свежий воздух, в лицо ударил сильный ветер. Наверху уже никого не осталось, широкая палуба сверкала под солнцем. В центре торчал белый флагшток и, словно стрела, указывал прямо в небо. С бьющимся сердцем я зашагал по опустевшей палубе, посмотрел наверх: небесную синеву застилали тучи.
На лоб мне упала дождевая капля.
— Есть! — громко крикнул я.
Множество капель упало с неба, попадая мне прямо в глаза, а через секунду раздался грохот — и полил крупный дождь. Мир, совсем недавно сверкавший под лучами солнца, в мгновение ока окрасился в серые тона.
— Ух ты!
Грохот заглушил мои слова, так что я сам себя не услышал. Но я только радовался. Волосы и одежда промокли, влажный воздух заполнил лёгкие. Я не удержался и побежал, подпрыгнул, будто стремясь достать до неба, протянул вверх руки и крутанул ими, изображая водоворот. Я широко открыл рот и пил дождь. Бегая по палубе, я кричал изо всех сил, выплёскивал накопившиеся в душе слова, — дождь смыл их все до единого, меня никто не видел и не слышал. В груди поднимался восторг. Прошло полдня с тех пор, как я убежал с острова, но только сейчас я наконец почувствовал, что свободен. Задыхаясь, я поднял голову и увидел над собой уже не дождь, а стену воды.
