Раф засмеялся.
– Что ж, благодарю вас, Ковентри. То, что вы поддерживаете меня и моих сестер, дорогого стоит. – Он стал серьезным. – Мне неловко вас о чем-либо просить…
В дверь постучали, и вошла служанка. Она поставила на письменный стол поднос с кофе и поспешно удалилась. Хантли налил две чашки кофе и одну из них пододвинул Томасу.
– Но дело в том, что я решительно не знаю, к кому еще обратиться.
Тон собеседника заставил Томаса задуматься. Он сделал глоток горячего кофе и ответил:
– Изложите суть проблемы, Хантли, и посмотрим, чем я смогу вам помочь.
– Кстати, как себя чувствует ваша матушка? – поинтересовался Хантли, поднося чашку к губам.
Это вопрос застал Томаса врасплох.
– Моя… она в добром здравии, благодарю. – Он невольно нахмурился.
Хантли кивнул.
– Вот и славно, вот и славно. – Он отставил чашку в сторону.
Томас еще сильнее нахмурился и после непродолжительного молчания воскликнул:
– О, ради всего святого, Хантли! Говорите, в чем дело, прошу вас! К чему вы клоните? Я уже…
– Я хочу, чтобы вы стали наставником Амелии и Джульетты… на три недели… ну, может, на четыре.
Томас едва не поперхнулся кофе. К счастью, ему удалось глотнуть, но он закашлялся и поморщился.
– Извините! О чем же вы просите? – переспросил Ковентри сдавленным голосом.
Сложив руки на груди, Хантли смотрел на гостя с таким видом, как будто в его просьбе не было ничего особенного.
– Признаться, со дня свадьбы нам с Габриэллой так и не удалось в полной мере насладиться обществом друг друга. Она чувствует себя в ответе за Амелию и Джульетту. Несмотря на разразившийся скандал, мы вновь стали получать приглашения, и Габриэлла, жертвуя собственным временем, готова сопровождать моих сестер на балы и вечера. – Раф глубоко вздохнул. – Я же хотел бы отправиться с ней в свадебное путешествие. Если нам с супругой удастся ненадолго уединиться… – Он почесал затылок и лукаво улыбнулся Томасу.
Временами, когда эмоции брали над ним верх, Хантли вновь превращался в хулигана из Сент-Джайлса, где провел бóльшую часть своей жизни. Ковентри изогнул бровь.
– Я в полной мере понимаю, что вами движет, мой добрый друг, но обычно в подобных делах обращаются к особам женского пола, а не к мужчинам. И уж точно не к холостякам.
Хантли нахмурился.
– Родители Габриэллы остались после свадьбы в Глостершире, чтобы проводить больше времени со старшей дочерью.
Поправ правила приличия, леди Виктория вышла замуж за простолюдина, который впоследствии бросил ее с ребенком на руках. А недавно она начала все сначала с приятелем брата, Бенджамином Томпсоном, недавно назначенным управляющим в имении Хантли.
– Но тетушка Габриэллы, леди Эверли, останется в имении, поэтому мы, естественно, обратились и к ней. Признаюсь честно, она согласилась переехать сюда на время нашего отсутствия.
– Вот и чудно!
– Однако…
Хантли запнулся. Томас вопросительно приподнял бровь:
– Ну…
– Вы знакомы с леди Эверли?
– Разумеется. У нее превосходное чувство юмора, и она держится гораздо свободнее, чем ее чопорные брат и невестка. Однажды на балу я увидел, как она курит сигару – не обращая внимания на всеобщее изумление.
– Прошу меня простить, но разве леди пристало курить?
– На публике – нет. И уж точно не на балу. Многие сочли подобное поведение неподобающим.
– Именно поэтому я и отважился на этот шаг. – Хантли решительно взглянул прямо в глаза Томасу. – Я испытываю личную симпатию к леди Эверли, но совсем не уверен, что она будет подавать Амелии и Джульетте надлежащий пример. Опасаюсь, что моих сестер ждут неприятности, если она одна станет за ними присматривать. Именно поэтому я и надеюсь, что вы приглядите за Амелией и Джульеттой. Кроме всего прочего, общение с вами, уважаемый герцог, будет для них весьма полезно.
Томас крепко сжал губы и выдохнул через нос. Он уже начал понимать, почему Хантли поинтересовался самочувствием его матушки. Видимо, он не слишком-то доверяет леди Эверли и не уверен, что под ее руководством его сестры добьются успеха, поэтому надеется, что вдовствующая герцогиня Ковентри заполнит бреши в их воспитании. Томас более серьезно задумался над предложением Хантли и наконец спросил:
– А леди Амелии и леди Джульетте известно о ваших планах?
Хантли отвел взгляд:
– Я решил сперва заручиться вашим согласием, а уж потом уведомить сестер.
Томас кивнул:
– В этом есть резон.
Хантли соединил пальцы и открыто взглянул собеседнику в лицо:
– Честно говоря, я думаю, что мое отсутствие пойдет им на пользу.
– С чего бы это?
– Я занят спасением собственной репутации, а вы человек уважаемый. Пока меня не будет, благодаря вам в свете по-новому посмотрят на моих сестер. Ведь, учитывая возраст Амелии, осталось совсем немного времени на то, чтобы найти ей супруга. Еще год – и ее будут считать старой девой.
Томас ответил Хантли взглядом, в котором сквозило сомнение.
– Другими словами, вы просите меня не только присмотреть за вашими сестрами, но и найти для них подходящую партию?
– Только для Амелии. У Джульетты еще есть время.
– Не знаю, Хантли. То, о чем вы просите, не просто неожиданно. Это… – Ковентри не знал, как закончить свою мысль, чтобы не обидеть приятеля.
– Настоящий вызов? – подсказал Хантли. – Поверьте, я прекрасно вас понимаю. Дело в том, что Амелии очень сложно приспособиться к новой жизни.
– Еще сложнее, чем вам?
Хантли кивнул:
– Да, думаю, так оно и есть.
Изумленный Томас вновь откинулся на спинку кресла. До сих пор ему даже в голову не приходило, что леди Амелии гораздо сложнее быть у всех на виду, чем ее брату.
– Я думал, что ей понравится ходить по магазинам, покупать красивые вещи, примерять бальные туалеты. Большинство юных леди обожают наряжаться…
– Большинство юных леди чуть ли не с рождения готовятся к своему дебюту. По-моему, моих сестер выход в свет скорее напугал, чем обрадовал. Но в их нынешнем положении пути назад уже нет.
Томас так напряженно задумался над предложением Хантли, что на его лице заходили желваки.
– Три недели, говорите?
– Или четыре. Но не больше, – заверил его Раф.
– Отлично, – сказал Томас. – Я согласен и даже призову на помощь свою матушку.
Лицо Хантли расплылось в улыбке.
– Вы знали, что я вас об этом попрошу?
