Голос сестры звучал мягко, успокаивающе, но сердце было полнотревоги. Она слышала слова врача: «Девочка в критическом состоянии… Шансовпрактически нет». Сестра не первый год работала в больнице, но есть вещи, ккоторым привыкнуть трудно… может быть, и невозможно.
— Что с ней сейчас делают?
— Думаю, останавливают кровь. Бедняжка потеряла многокрови…
— Он в нее выстрелил… выстрелил прямо в мою дочку…
Остальные слова потонули в рыданиях.
Генриетта не знала, чья пуля попала в Динеллу — бандита илиполицейского. Да и какая разница? Если Динелла умрет, не все ли равно, геройили злодей станет ее убийцей?
По внутренней связи в операционную вызвали Стивена Уитмена.Доктор Уитмен — один из лучших хирургов в городе, с энтузиазмом сообщиламедсестра Генриетте.
— Если кто-то и может спасти вашу дочку, то толькоон, — авторитетно заявила она, взяв несчастную мать за обе руки. — Он— лучший в своем деле. Повезло вам, что он сейчас в больнице!
Генриетта согласно кивала головой. Хотя она слабопредставляла себе, что такое везение.
Вашингтонам никогда не везло. Отец Генриетты погиб в уличнойперестрелке, похожей на сегодняшнюю. Вдова его с целым выводком детей осталасьбез гроша. Она переехала в Нью-Йорк, надеясь найти там работу, — напраснонадеялась. В Нью-Йорке семья не нашла ничего нового: та же нищета, те жеопасности, подстерегающие на каждом шагу.
Сестра предложила Генриетте чашку кофе. Та снова покачалаголовой; по щекам ее текли слезы. Съежившись в кресле, она устремила взгляд набольшие настенные часы, что равнодушно отсчитывали секунды и минуты. Было пятьминут шестого.
Доктор Стивен Уитмен вошел в операционную ровно в пятьчасов.
Предыдущий его пациент умер в два часа пополудни.
Стив не знал, за что ополчились на пятнадцатилетнегомальчугана матерые гангстеры, но знал, что паренек отстреливался и уложилтроих, прежде чем пуля поразила его самого. Стив не смог его спасти — былослишком поздно. Но у Динеллы Вашингтон есть шанс… Хотя, если веритьоперационной сестре, шанс совсем крошечный. Пробито легкое, задето сердце,большая потеря крови… Но Стив Уитмен не из тех, кто сдается без боя.
Ровно час Стивен боролся за жизнь девочки. По лбу его подмаской ручьями тек пот; глухим, слегка охрипшим голосом он отдавал распоряженияассистентам, а когда сердечко Динеллы остановилось, начал прямой массаж сердца.Он сражался со смертью, как солдат на передовой, но и на этот раз судьба всталана сторону врага. Рана оказалась слишком серьезна, девочка — слишком мала ислаба, путь до больницы — слишком долог. Лишь чудо могло бы спасти Динеллу, аСтив не умел творить чудеса.
В шесть часов одну минуту он вышел из операционной, на ходусдирая с лица хирургическую маску. В такие минуты Стив ненавидел свою работу.Всякая смерть отвратительна, но когда умирает невинный ребенок… Нет, поправилсебя Стив. Смерть ужасна и несправедлива всегда. Чем заслужил ее мальчик,храбро защищавший свою жизнь от разъяренных бандитов? Ему Стив тоже не смогпомочь…
В такие дни Стивом овладевало отчаяние: собственный трудказался ему пустой тратой времени, жизнь — злой насмешкой, мир — бессмысленнойкаруселью насилия и зла. Но бывали иные дни — когда Стив выходил из смертельнойсхватки победителем. Долгие часы сверхурочной работы, бессонные ночи,усталость, страх и отчаяние — все забывалось ради краткого мига торжества,когда скальпель доктора Уитмена дарил обреченному новую надежду. Ради такихпобед стоило работать и жить.
Стив снял хирургические перчатки и принялся мыть руки. Взеркале над раковиной отразилось его лицо — постаревшее, измученное. Стив неспал почти трое суток.
Сколько раз он зарекался работать больше сорока восьми часовподряд, но, увы, благие намерения никак не желали воплощаться в жизнь. Когдасражаешься со смертью, не до того, чтобы следить за временем.
А теперь предстояло самое тяжкое. Он должен сообщитьстрашную весть матери.
Выйдя из умывальной, Стив направился в комнату ожидания. Самсебе он казался ангелом смерти. Несчастная женщина на всю жизнь запомнит еголицо. Снова и снова образ Стива будет являться ей в кошмарных сновидениях.
Стив тоже не будет спать спокойно: несчетное число раз емупредстоит вспоминать личико девочки, повторять ее имя, перебирать в памяти вседетали операции, вновь и вновь спрашивая себя, что еще он мог сделать, чего неучел, что упустил, где просчитался… Да, впереди у него много бессонных ночей,но разве это утешит мать несчастной девочки?
Дежурная медсестра указала ему на молодую негритянку вкресле. Розовое платье женщины было заляпано бурыми пятнами, и Стив вдругпочувствовал, как к горлу подступает тошнота.
— Миссис Вашингтон!
Женщина вскочила, словно послушная ученица на уроке. Открыларот — и снова закрыла, не в силах вымолвить ни слова.
— Я доктор Уитмен.
Много раз (слишком много, думалось ему) Стив проходил черезэту мучительную процедуру, но так и не смог к ней привыкнуть. Да и какпривыкнешь к такому?.. Одно он усвоил твердо: сообщать о смерти пациента надосразу и быстро. Паузы и промедление более мучительны.
— Должен сообщить вам печальное известие, миссисВашингтон.
Генриетта поперхнулась на вдохе. Она уже знала, что сейчасскажет врач.
— Пять минут назад ваша дочь умерла.
Он осторожно прикоснулся к ее руке, но Генриетта едва ли этозаметила. В мозгу у нее эхом отдавались страшные слова: «Она умерла… умерла…умерла…»
— Мы сделали все, что могли. Но пуля пробила легкое изадела сердце…
Стив запнулся — собственные слова показались ему донельзябессмысленными и жестокими. К чему эти подробности? Зачем матери знать, чтогрудная клетка ее дочери превратилась в кровавое месиво?
— Мне очень жаль.
Теперь Генриетта вцепилась ему в руку, словно утопающая;сгорбившись, она хватала ртом воздух, как будто ее ударили в солнечноесплетение. Казалось, еще секунда, и она упадет в обморок.
— Присядьте, вам станет легче, — произнес Стив,усаживая ее в кресло и свободной рукой делая знак медсестре.
В руке у него мгновенно оказался стакан воды. Но Генриеттане могла сделать и глотка: ее била дрожь, она всхлипывала без слез, тяжело ихрипло дыша, словно страшное известие сжало ей горло.
В такие минуты Стив Уитмен, чья работа — спасать людскиежизни, чувствовал себя убийцей. Слава богу, такое случалось нечасто. Гораздочаще он выходил из операционной с улыбкой победителя, а матери, жены, мужьябросались ему на шею и плакали от радости. Так бывало — но не в этот раз.Сегодня он потерпел поражение.
