— О Господи! И снова эти ужасные списки! Она что, лошадь покупает?
— Месяц назад Лизе исполнился тридцать один год. Большинство женщин этого возраста давно замужем и растят детей.
— Но она совсем не такая, как большинство женщин. Ой, Мег, уж не ты ли снова толкаешь подругу на опрометчивый шаг? Если так, то я…
— Разумеется, я здесь ни при чем, — слегка покраснев, попыталась оправдаться Маргарет. — Я ни слова не сказала о замужестве.
Из-за стола послышалось выразительное покашливание Джеймса, за которым последовало не менее выразительное шуршание газетных страниц.
Мег смущенно зарделась и поспешила добавить:
— Вполне естественно, что рано или поздно Лиза встретит человека, которого полюбит. А я всего лишь хочу, чтобы она выбрала кого-то из известных нам достойных джентльменов.
Мисс Притчард и любовь? Почему Мег заговорила об этом? Одно дело принять решение выйти замуж и совсем иное — влюбиться. Мысль почему-то не понравилась, более того — встревожила. Ройс нервно встал. Столовая внезапно показалась темной и угнетающе мрачной, а за окнами лежал снег и манил свежей белизной, обещая спасение. От чего именно надо было спасаться, сэр Пемберли не понимал, однако чувствовал насущную потребность полной грудью вдохнуть морозный воздух.
— Мне пора, Мег. Спасибо за вкусный завтрак. Он повернулся к двери, но внезапно остановился, словно неожиданная мысль не позволила продолжить путь.
— Послушай… как, по-твоему, она может действительно влюбиться в этого Дарема? — Ройс и сам удивился неожиданному вопросу; он не собирался его задавать, во всяком случае, вслух.
На безупречно гладком лбу леди Шелбурн появилась морщина, отражавшая напряженный мыслительный процесс. Ответ созрел не скоро.
— Нет, — серьезно заключила она. — Пока еще нет. Но она чувствует, как нечто неведомое проходит мимо. Ты же знаешь Лизу: если она захочет, чтобы событие произошло, то рано или поздно что-то непременно случится. Что делать, Ройс? Вдруг лорд Дарем окажется непорядочным человеком?
Сэр Пемберли глубоко задумался, а потом грустно вздохнул и заключил:
— Не знаю, удастся ли помочь.
— Что? Ты готов смириться и молча позволить Лизе совершить страшную ошибку?
— Но ведь она не ребенок. Если этот человек действительно ей нравится… — Договорить он не смог: слова застряли в горле. Черт возьми, что случилось? Речь идет о Лизе, а не о ком-то другом. Уж кому-кому, а ей вполне можно доверять: мисс Притчард умеет мыслить трезво и поступать логично, чем неизменно вызывает глубокое уважение. Разве он не желает ей счастья? Конечно, желает. Она же ему почти как…
Сэр Ройс оглянулся на Маргарет и нахмурился. Нет, не как сестра. Он никогда не мог довериться Мег с той же искренностью, с какой доверялся Лизе. Не вел таких же долгих бесед о… обо всем на свете. Если говорить честно, сестра никогда не понимала его в полной мере. Да и в минуту грусти он обращался за утешением не к сестре, а только к Лизе.
Да, приходилось признать, что в нужную минуту мисс Притчард всегда оказывалась рядом. С годами из подруги детства младшей сестры она превратилась в добрую приятельницу и наперсницу для него самого. И вот теперь на горизонте внезапно появился какой-то хлыщ. Скорее всего, охотится за состоянием бедняжки и наверняка разобьет нежное, неопытное сердце.
Мысль рассердила — и это при том, что сердился Ройс крайне редко. Да и вообще душу переполняли необычные чувства, распознать и определить которые не удавалось.
— Признаюсь, крайне разочарована твоей пассивностью. — Мег воинственно скрестила руки на груди и пронзила брата гневным взглядом. — Судя по всему, флирт с новой пассией заставил тебя забыть о бедняжке.
— Я никогда не флиртую.
— Что за бессовестная ложь! А как же снеговик в Гайд-парке? Разве ты лепил его не в компании леди Энн Бишоп? Да-да, не пытайся отрицать! Всезнающая леди Уислдаун даже написала об этом событии в своей газете, и весь бомонд обсуждал легкомысленное поведение вас обоих. В жизни не испытывала большего унижения!
— Унижение? Из-за снеговика? Маргарет расправила плечи.
— Ройс, кто-то должен выяснить истинные намерения лорда Дарема. Не исключено, что этот человек охотится за приданым, а возможно, и того хуже.
Шелбурн взглянул на зятя поверх газеты и губами внятно изобразил слово «беги», после чего мгновенно спрятался за надежным бумажным щитом.
Если бы сэр Пемберли не пребывал в столь растрепанных чувствах, то наверняка бы рассмеялся.
— Что же еще ему может понадобиться от Лизы, кроме денег?
— Добродетель.
В глазах потемнело. Проклятие! Нет, ни за что на свете он не позволит использовать мисс Притчард в подобных целях! Приходилось признать, что сестра права: кто-то действительно должен вплотную заняться бессовестным лордом Даремом.
И этот «кто-то» — он, Ройс Пемберли. В ином случае за дело возьмется Маргарет. Одному Богу известно, чем закончится ее вмешательство.
— Что ж, попробую. Посмотрим, что мне удастся выяснить.
Да, он сделает все возможное. Раскроет таинственное прошлое опасного претендента и представит Лизе факты, и только факты.
Вот и все, ничего страшного. Наверняка удастся отвратить нависшую опасность. С души свалился камень, и Ройс почувствовал, что снова способен улыбаться.
— Не волнуйся, Мегги. Непременно выведу подлеца на чистую воду.
Леди Шелбурн засияла:
— Вот и замечательно. А то, пока ты сомневаешься в привлекательности моей дорогой подруги, другие мужчины…
— Но я ничуть не сомневаюсь в привлекательности мисс Притчард.
Маргарет взглянула на него с удивлением.
— Ни за что этого не скажешь, даже когда вы вместе. Если честно, мне всегда казалось, что Лизу ты считаешь сестрой в даже большей степени, чем меня. И обращаешься с бедняжкой просто ужасно.
Ройсу приходилось слышать немало самых разных упреков, но вот в отношении к посторонней леди, как к сестре, его еще никто не обвинял.
— Мы с Элизабет давние друзья, а потому, возможно, я разговариваю с ней свободнее, чем с другими дамами. Разве это предосудительно?
— Ну, это не так уж и важно. Она и сама не считает тебя неотразимым. Очевидно, слишком привыкла.
Неосторожное замечание задело его самолюбие. Ройс принял гордую позу и высокомерно заявил:
— Надеюсь, наши отношения выше подобных глупостей.
Фраза получилась впечатляющей, однако в душе шевелилась тревога.
— Где Лиза взяла этого Дарема?
— Их познакомила леди Берлингтон.
— Можно было догадаться, — отозвался Ройс. Леди Берлингтон доводилась Лизе крестной матерью. Экстравагантная старушка презирала светские условности, вела себя своевольно, а собственное мнение выражала до грубости прямо. И все же бомонд ее обожал.
