То, что диск теперь у них в руках – это хорошо, да и фотография вполне убедительная. А как эту историю повыгоднее подать в Москву – он придумает – не обязательно посвящать «верх» во все детали успешного завершения операции. Так что теперь можно было надеяться и на пенсию…
В это же время, на юго-востоке от Новосибирска, его спокойствия совсем не разделяли. Даже наоборот…
Обхватив в отчаянии голову руками, сидел за столом, заваленном бумагами, преемник Круглова, полковник Сазонов. За окном бушевала непогода, от шквальных порывов ветра с дождем подрагивали стекла, но Сазонов ничего не слышал, уставившись оцепеневшим взглядом в два документа, лежащие перед ним. Эти документы накануне были обнаружены в сейфе-тайнике в кабинете Генриха Модестовича Граховского. Одним из них было секретное распоряжение «О проведении анализа волокон Туринской плащаницы», а вторым – тезисный отчет Граховского о проделанной работе. Взгляд Сазонова остановился на нескольких строках: «Достигнуты положительные результаты по выделению клеток крови из прилагаемых волокон и трансплантации полученного ядерного материала в энуклеированную яйцеклетку реципиента». Ниже излагались подробные данные о женщине-реципиенте, вынашивающей клона того, чьи следы крови сохранились на древнем покрывале. И было в ее имени что-то поэтическое, есенинское…
Из памяти неожиданно всплыло изображение фрески художника Синьорелли в одном из соборов итальянского города Орвието, где Сазонов побывал со своей покойной женой в их единственную заграничную турпоездку. Та фреска его тогда так сильно поразила, что он долго не мог забыть ее. Она изображала Антихриста, и лик его был копией лика Христа, правда, с иным выражением: «горделив, уныл и неуверен» – так выразилась гид, которая и объяснила, что Антихрист или «Противохристос», по словам византийского богослова Феофилакта Болгарского, – не сатана, а некий человек, принявший всю его силу, – Самозванец, носящий маску Христа, но его отрицающий и стремящийся занять место Назарянина и быть за него принятым. Святое писание обещало, что когда состоится их встреча, Антихрист погибнет…
У Сазонова зашевелились волосы на голове, когда перед его глазами вспыхнули слова из Апокалипсиса, огненным росчерком пропоровшие черные строки злополучных документов: «И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон»…
А. Неклюдов. Приключенческий роман или пророчество?
(о новой книге Неониллы Самухиной «ОПЕРАЦИЯ „CLONдайк“»
Бытует мнение, что бестселлеры (а данная книга обещает стать таковым) создаются в считанные… если не дни, то хотя бы месяцы.
Роман Неониллы Самухиной «Операция „CLONдайк“» писался 13 лет!
И это чувствуется во всем – в тщательности проработки сюжета, в образности («кинематографичности») текста и его насыщенности деталями, придающими повествованию столь необходимую достоверность. А также в обширности материала, использованного в книге. Здесь и сведения из области современных биологических исследований, и «внутренняя кухня» секретных служб, и оригинальные жизненные зарисовки. Например, воспоминания главного героя романа Леонида о том, как его бабушка в деревне «гнала горилку» и как он, мальчишка, уверенный, будто это нечто сказочно вкусное, однажды ее попробовал. Или рассказ Есении, возлюбленной Леонида, о своей юности, когда она упорно училась петь, совершенно не обладая музыкальным слухом и все песни исполняя на мотив «Трех танкистов».
Из этого богатого материала и выстраивается художественная реальность, в которой естественным образом соединяются романтическая любовь и жуткие кровавые сцены, научные рассуждения, дискуссии персонажей и крутые бандитские разборки со стрельбой и трупами, чувственные эротические сцены и мрачные пророчества, соединяется трагическое и смешное, возвышенное и низкое, реальное и фантастическое. В связи с этим невозможно однозначно определить жанр этой книги, как, наверное, невозможно определить «жанр» самой нашей жизни – мелодрама это или детектив, комедия или бытовой роман, – ибо в ней (в жизни) есть все. Что же отличает произведение Неониллы Самухиной от реальной действительности, так это крайняя напряженность, «плотность» описываемых событий, их художественная яркость и течение, заданное автором и законами литературы.
Роман сразу же захватывает внимание читателя и держит его в напряжении до последней страницы. Многие эпизоды выписаны настолько зримо, что создается «эффект присутствия». Взять хотя бы расправу сотрудника ФСБ Копытина со своим бывшим «компаньоном» Бурым. Невольно содрогаешься, мысленно прослеживая, как сперва вздувается зловеще корпус автомобиля, затем брызгами разлетаются отколки стекла, распахиваются, точно «их кто-то вышиб изнутри с неимоверной силой», дверцы и гремит звук сильнейшего взрыва. Видишь, как «взметнувшийся с заиндевевших деревьев снег начинает медленно опадать на землю, стремясь укрыть собой одиноко лежащую голову Бурого». И как эту голову, пахнувшую гарью и паленым мясом, соратник Бурого Козак отмывает у себя в ванной, наблюдая, «как вода, соприкасаясь с поверхностью обугленного шара, становится черно-бурой».
Убедительности повествованию придают и присущий ему психологизм, постоянное внимание к внутренним переживаниям героев, свойственные прозе Неониллы Самухиной вообще. Так, подробно передано зарождение в душе Леонида любви к его случайной попутчице Есении. Любопытство, безотчетное притяжение, недоверие и даже опаска вскоре сменяются сочувствием, нежностью, переходящими в крепкую привязанность и, наконец, в постоянное страстное желание, преданность, готовность к самопожертвованию.
Мы видим даже, что творится в душе такого, казалось бы, закостенелого служаки, как подполковник ФСБ Круглов, которого помимо примитивного желания сохранить свою шкуру мучают и сомнения, и сожаления по поводу бессмысленно проходящей жизни, в нем просыпаются какие-то человеческие чувства и даже любовь.
По мере развития сюжета наблюдается и психологическая эволюция главного героя, сперва вполне мирного и мягкого человека, но затем, в ходе борьбы за свою возлюбленную становящегося все более жестким и дерзким, решительным и бесстрашным.
Между тем, образ Есении получился несколько рафинированным, как будто оторванным от обычной жизни. Впрочем, по замыслу, эта «девочки из пробирки» и должна отличаться от обычных людей.
Художественная правдивость романа, точность деталей заставляют поверить и в, казалось бы, совершенно фантастические элементы, включенные в него – чудесные способности спутника Леонида, бывшего «афганца» Федора (его умение «исчезать» из поля видимости, заговаривать людей или стирать из их памяти нежелательную информацию); и невероятные генетические опыты, тайно проводящиеся в нашей стране якобы еще с 30-х годов прошлого века. Но самое интересное, что на поверку эти «фантастические элементы», обычно призванные поразить читателя, оказываются не такими уж мифическими. Автор на протяжении ряда лет серьезно изучала парапсихические способности человека (в частности – почти забытую в наше время практику офеней), общалась с людьми, так или иначе связанными с секретными материалами по клонированию живых существ. Более того, ученые-биологи, так же как и компетентные сотрудники «органов», подробно консультировали автора книги и тщательно выверяли детали романа, несущие специальную научную, техническую информацию.
