были свои тонкости, я не стала посвящать в них бывшую и будущую владелицу, просто сказала, что часы найдены и будут внесены в уплату за мою часть виллы графини Потоцкой. Как было, впрочем, нами оговорено, если я ничего не запамятовала.
Однако так или иначе, но чужое и сомнительное имущество я пристроила по принадлежности, что стало отрадным фактором в дискуссиях с своими внутренними голосами, и они от меня отвязались.
№ 2 (Элла Крохина, уже не исполняющая никаких обязанностей… О ней рассказывает Е. Малышева)
О девушке Элле я долго ничего не слышала, кроме того, что девушку пришлось уволить из разоренной конторы и оставить трудовую книжку у себя до востребования. Досконально известен был только кошмарный триллер, разыгравшийся на конторской почве в моем отсутствии, о нем со вкусом поведал Валентин, и Надежда Яхонтова внесла дополнения. Тем временем я терпеливо ждала разъяснений пострадавшей Эллы и довольствовалась трудовой книжкой.
Не скажу, что терпение было вознаграждено, однако за книжкой пришли. Властная дама объявилась по домашнему телефону, представилась Крохиной-матерью, забрала документ и при кратком свидании сделала мне суровый реприманд. Видите ли, за ее дочуркой я смотрела худо, подавала плохие примеры и дурно организовала работу в конторе, из чего произошли достойные сожаления последствия. А именно.
Мало того, что на моей службе девочка реально пострадала, она еще отбилась от рук и скрылась за горизонтом в обществе спутника много старше себя. Не заключая немедленного брака – что одновременно и хорошо, и худо, но с целью обдумать намерение. Мамаша в принципе не возражала против современного поворота отношений: сначала совместная жизнь, затем свадьба, у молодежи вроде так принято, однако вторая половина пары к молодежи не принадлежала, это мамашу настораживало. Всё вместе взятое, включая нынешнего спутника жизни Эллочки, имело отношение к моей конторе.
На самом деле Крохина-мать явилась не за трудовой книжкой, которая никому на фиг не была нужна в обозримом времени, а с целью выведать информацию о дочкином кавалере. Элла написала и выговорилась по телефону довольно скупо, выслала электронное фото избранника, и сказала, что убывает с ним на край света. На картинке изображалась растительность, на фоне позировала Элла на пару с бывшим партнером Штурманом, оба смотрелись недурственно и улыбались жизнерадостно, Элла подносила к лицу большой белый цветок.
Ко всему прочему Элла просила уведомить Екатерину Дмитриевну и забрать трудовую книжку с увольнением. Что может сказать упомянутая Екатерина Дмитриевна относительно дочкиных перспектив? Короче, ко мне обратились, как к дипломированной свахе, только задним числом. Смутно вспоминается, что примерно так я себя и повела. С заминкой разъяснила будущей теще бывшего партнера, что в принципе он человек достойный, хотя с богатым (во многих смыслах) прошлым, однако вполне холостой и достаточно приятный, Эллу не обидит ни в коем случае.
Однако с жанровой принадлежностью эпизода вышли трудности, я не могла определить, что это было: отчаянная мелодрама или авантюрная трагикомедия? Такое бывает? Или только со мною?
Себе лично, как человеку и женщине, сказать было нечего, разве что свалить неразбериху эмоций на культурный шок и застыть в недоумении, горестном или удивленном – это по выбору. Однако, быстро осознав непродуктивность такого обращения с собой – упомянутая персона мне была небезразлична и могла пригодиться в будущем, поскольку другой не было и не предвиделось.
Короче. Спустя некоторое время, буквально на обратном пути с кратко описанного рандеву, проклюнулась некая перспектива выхода из личного кризиса и коллапса. Примерно такая.
Если бы при упомянутой мелодраме Екатерине Малышевой пришлось предстать в качестве редактора – вот трудилась бы она в издательстве по основной професии, и принесли бы ей заявку на беллетристический опус с подобной коллизией, то ей следовало одобрить литературный замысел и расстановку персонажей. По законам литературы любого профиля, схема с сюжетом выходили вполне достойные.
Представляю, как редактор Малышева принесла заявку шеф-редактору Марату (увы, ныне покойному) и стала защищать проект. Примерно так…
«Оно, конечно, банально и не первой свежести, – сказала бы редактор Малышева. – Но зерно имеется, из него можно кой-чего прорастить. У нас имеется женщина не самого юного возраста, возымевшая дерзостные мечтания. Ей, видите ли, хотелось иметь последнюю любовь на «склоне наших дней», как говаривал поэт Федор Тютчев, и сохранить в целости семью с маленьким сыном. Однако героиня вовремя сообразила, что приемлемой развязки ей не светит, что это – «две вещи несовместные». Она, назовем её Екатериной М, к сожалению, лгать себе не умела.
Ну дальше там идут коллизии-перипетии, девушка средних лет играла в роман-утопию сколько могла, благо муж попался либеральный, особо не возникал и, бывало, возил на свидания на белом авто. Однако, не выдержал герой любовник, ему захотелось устроить семейную жизнь. А то у всех есть, а него нету – обидно! И тут возникает свежее решение дилеммы. А именно. В рамках авантюрной мелодрамы герой-любовник знакомится с достойной девушкой, скажем секретаршей в конторе у героини, и понимает, что… Дальше, как обычно… И какие к нему могут быть претензии? По всем законам мелодрамы – должен жениться, да он вовсе и не прочь… Теперь самое главное – что у нас будет делать героиня? Такая коллизия может проклюнуться, просто конфетка! Что она скажет: «будьте счастливы, дети мои!» или «береги девочку»? Понятно, что она должна высказаться в подобном духе, иначе будет нечто из рассказов Зощенко. Что герой – негодяй, а разлучница – мерзавка. Не эстетично…» Примерно таким путем и жанром, а вдогонку полетели обрывки старинного водевиля…
Брось тоску, брось печаль, ты смотри смело в даль!
Скоро ты будешь, ангел мой, моею маленькой женой!
O yes! Скоро я буду, ангел мой, твоею маленькой женой!»
Браво, брависсимо, маэстро!
№ 3 (Мы с Тамарой ходим парой без Демона, рассказ Е. Малышевой)
Очень не хочется припоминать детали и конфигурацию сложного треугольника, там мы оказались с некоей Тамарой и партнером-дезертиром по прозванию Штурман. Тройственный роман длился несколько лет, а деталей с тонкостями не счесть, не пересказать, лучше посоветовать – смотри выше!
Тонкости и изыски остались в прошлом, а в последнее время партнер под условной кличкой Штурман склонял нас с Тамарой (строго по очереди) составить его счастье и удалиться под сень струй подальше отсюда. Однако обе склоняемые состояли в замужестве и, увы, не собирались менять свои семейные ценности на прелести партнера. Имеется в виду, что ни одна из двоих не могла гарантировать, что в качестве постоянного спутника жизни партнер Штурман не выявит недостатков, которые сведут в ноль его иные немалые достоинства.
Ко
