Джонс все еще пел во все горло, когда увидел, как дорогу пересекает самосвал. Причем прямо у него перед носом. Он инстинктивно поставил ногу на тормоз… Долбанный самосвал перекрыл всю дорогу и остановил движение!
Петер слишком поздно заметил, что «мерс»-фургон выскользнул на дорогу позади него.
Он закрыл глаза, потому что понял: его машину взяли в клещи для совершения прыжка. Он открыл решетку и крикнул через нее полицейским:
— Спокойно! Нас захватили для прыжка!
И услышал в ответ дружный трехголосый ор:
— Выключи эту проклятую кассету!!!
Джонни оказался около «Панды» до того, как полицейские смогли с кем-то связаться. Сунув короткоствольный автомат в открытое окно, он закричал:
— Выходите! Все выходите, мать вашу!
Громкий крик, как и ожидалось напугал офицеров полиции. Они безропотно вылезли из машины, наблюдая, как один из нападавших (Эрик) вырывает из гнезд их радио. Потом он отобрал у них рации и приказал, чтобы они следовали за ним к каталажке.
Женщина в меховом пальто за рулем спортивного «Мерседеса» вручила ключи от машины Джонни и взмолилась:
— Пожалуйста, верните их мне! Мне надо возвратиться домой, к детям! Правда!..
Джонни рассмеялся и швырнул ключи в поле, что было совсем рядом.
Сидя в кабине каталажки, Петер Джонс чувствовал страх, но в то же время ощущал, что он достаточно хорошо защищен. Он знал, что лобовое стекло пуленепробиваемое. И сидел, сложив руки на груди, в ожидании следующего шага «прыгунов». Но скоро лицо его резко исказилось от ужаса — он заметил, что к нему идет человек в маске и с «армалитом» в руках…
Три стражника в багажнике фургона слышали звук выстрела, пробившего лобовое стекло. Сразу за первым выстрелом последовали еще два. Полицейские пришли в ужас.
…Петер Джонс резко нырнул под водительское сиденье, и пули просвистели у него над головой. Он продолжал сидеть внизу, моля Бога, чтобы эти люди ушли и оставили его в покое. И вдруг он почувствовал запах бензина. Он резко выпрямился и увидел, как сквозь дырку в лобовом стекле наливают бензин. От его запаха он едва не задохнулся.
Охранники тоже почувствовали запах бензина через железную решетку, и один из них закричал:
— Это же бензин, мать его! Они собираются сжечь нас!
Дэвид Харкер, самый старший и разумный, сказал:
— Но тогда они сожгут и заключенного, не так ли?
Охранники посмотрели на заключенного. Тот мысленно смеялся над ними. «Вот еще обиталище демонов!».
Теперь Эрик стоял возле колеса каталажки. Он поджег кусок тряпки. И заорал как можно громче — так, что даже лицо его сморщилось под маской:
— Вылезайте из фургона! Иначе я сожгу вас, мать вашу! Я сожгу вас заживо! Немедленно вылезайте!
Петер Джонс открыл дверь фургона в два раза быстрее, чем обычно. Теперь, выволакивая его из кабины, Эрик заговорил чуть ли не по-дружески, подбадривая водителя. В голосе его больше не слышалось пронзительной ненависти:
— Ты просто открой заднюю дверь фургона, приятель, и сегодня же вечером будешь дома. Будешь обедать с женой и детьми. Хорошо? А теперь расслабься и делай, что мы просим. О'кей?
Путаясь в ключах, Петер начал открывать заднюю дверь фургона. Руки его окоченели от страха, и он никак не мог вспомнить комбинацию движений, благодаря которой только и можно было открыть дверь.
— Это кодовый замок, приятель. Мне надо вспомнить комбинацию. Движения, которые открывают замок. Иначе замок просто заест.
Эрик ожидал этого. И тихо сказал водителю на ухо:
— А ты просто расслабься, дружище, и открой дверь. Никто не пострадает. Ясно? Даю тебе слово.
Пока Эрик разбирался с водителем, братья Маканултис отобрали у всех ключи. И теперь они готовили мотоциклы к старту. Братья, все, как один, бормотали себе под нос одни и те же слова, повторяя их, как мантру:
— Ну давай! Давай же!
Оба полицейских уже лежали на земле возле каталажки; руки у них были завернуты за спину. Они вслушивались изо всех сил в произносимые нападавшими вслух имена, запоминали акценты — все могло потом помочь в расследовании.
Джонни заметил человека, который не спеша вылезал из своей машины. Он ранее припарковался позади их «мерседеса» и теперь пытался разглядеть, что происходит. В руке у него был мобильный телефон. Подойдя к нему, Джонни ударил мужчину прикладом автомата по лицу. Тот согнулся пополам. Телефон упал на обочину. Джонни рассеянно смотрел на проносившиеся мимо машины: никто больше не осмеливался вылезти, чтобы взглянуть на происходящее. Женщина в спортивном «мерседесе» плакала.
Джонни отвернулся от дороги и подошел к мотоциклам. Ворчливым тоном он прокомментировал:
— Всегда так получается, не правда ли? Люди не могут не совать свои проклятые носы, куда не нужно.
Избитый мужчина потащился к своей машине. Лицо его сильно кровоточило.
…Замок щелкнул, и задние двери каталажки широко распахнулись. Из темного помещения кузова высунулись четыре головы.
Эрик изумленно покачал головой.
— Кто ты, мать твою?
Большой Рикки, сияя белозубой улыбкой, ответил вопросом на вопрос:
— А кто ты, мать твою? Ну, давай, парень, помоги-ка мне. Дай мне вылезти отсюда.
— Снимите с него наручники.
Ближайшей к Рикки полицейский расстегнул на нем наручники и снял оковы с ног. Рикки, с трудом поднявшись на ноги, сделал шаг к двери. Немного размявшись, он вылез наружу — и все в шоке уставились на него.
— Кто это, черт бы его разодрал? Где Джорджио?
Рикки тяжело вздохнул.
— Помогите мне поначалу идти, парни. Мышцы одеревенели. А потом я сам пойду, хорошо?
Впервые в жизни Эрик не знал, что ему делать. Он услышал, как Джонни спрашивает чернокожего мужчину:
— Только тебя одного вывезли? А еще кого-нибудь должны были везти?
Рикки спокойно отвечал:
— Оставь все, как есть, приятель. Я все тебе расскажу, как только эта буча уляжется, хорошо? Всякая мразь скоро подъедет, и можешь поставить свой последний доллар на то, что у кого-то в этой куче машин есть телефон.
Он показал рукой на ряд машин — и в следующий момент уже оказался на заднем сиденье мотоцикла, который помчался по кочкам вспаханного поля и потом по деревенской улочке, которая должна была привести их к Дьявольскому мосту, чтобы затем они достигли тайного убежища.
В это время к месту действия как раз подъезжали полицейские машины. Сирены выли, а лица полицейских были красными от смущения.
Едва мотоциклисты подъехали к пешеходному мостику, как их настигла полицейская машина. Соскочив с мотоциклов, они вытянули обрезы и принялись стрелять в шины полицейской машины. Все полицейские попадали с сидений: они боялись, что, если они выберутся наружу, последствия окажутся плачевными для них. Они, не двигаясь с места, смотрели, как шестеро мужчин перебежали через мостик. И запросили по радио помощи, а также как можно больше информации. Они даже не увидели машин, в которые садились преступники: из-за особенностей расположения и конструкции самого пешеходного мостика.
