— Едем отмечать твой диплом или у тебя нет сил?
— У меня нет сил, но мы едем отмечать. Я обещала ребенку замороженный йогурт.
— Как скажешь…
Они сели в углу на угловой диванчик, чтобы Степе удобнее было бегать от мамы к папе и обратно. Едой он не очень заинтересовался. Взрослые ели молча, только иногда улыбались. Никто бы не догадался, что за их улыбками скрыта боль. Вечером, уложив сына спать, Дима вышел в салон, где Алена лежала на диване.
— Тебе совсем плохо?
Она не оторвала головы от валика.
— Голова немного кружится, но не тошнит. Я в порядке.
— Может, зеленое яблоко дать или чая с имбирем заварить? В прошлый раз помогало.
— Дима, все хорошо. Еще неделя и отпустит.
— Да, еще неделя… Не передумала?
Алена сделала тест на беременность две недели назад, когда поняла, что прозевала цикл. Стасу она не позвонила. Об этом первым должен был узнать Дима.
— И что? — спросил Думов спокойно. — Что ты от меня хочешь?
— Развод. Если ты мне его не даешь, я делаю аборт.
Она говорила твердо, хотя внутри все дрожало.
— Роди ему ребенка. Ему пора становиться отцом. Может, тогда он моего сына оставит в покое.
— Дима, — ей тяжело было это произносить, но выбора не было. — Я не могу согласиться на твои условия. А если я рожу ребенка в браке с тобой, то по американским законам ты будешь считаться его официальным отцом. Не понимаешь, что ли?
— Ну и буду, что теперь? Боишься, не прокормлю двоих? Прокормлю. Даже паспорт ребенку сделаю, чтобы он с папой мог видеться. Или вообще отдам тебе полную кастоди. Одного ребенка мне, второго — тебе и Стасу, это же отлично.
— Дети не вещь…
— А, кажется, вещь… Ты ведь считаешь, что можешь забрать у меня Степу, как вещь. Считаешь, что я могу жить без него… А я считаю, что ты можешь. У тебя уже есть опыт. Лена, — голос его сделался совсем жестким. — Вы — два идиота, да? Вы решили шантажировать меня твоей беременностью?
— Стас о ней ничего не знает. Мне везет на мужиков, которые не умеют предохраняться.
— И снова к вручению диплома. Уже традиция. Поступай на Мастера, третьего родишь.
— Не смешно! — отрезала она.
— Мне давно не смешно.
А она просто свое отсмеялась. После разговора с Сашей. Стас не взял ее в офис. Она осталась сидеть в пустой квартире. Саша позвонил на домашний — справиться об ее самочувствии. Вот же идиотка — напиться и снова со Светловым!
— Лена, я хочу с тобой поговорить серьезно. Очень серьезно. По телефону, так что не переживай, — усмехнулся он. — Ты дуришь, понимаешь? Снова валить с одну кучу секс, семью и детей. Тебе не восемнадцать… Не девятнадцать, я хотел сказать.
Или подколоть. Говорите уж прямо, Александр Сергеевич! Алена сжала трубку. Не отключала, но и не отвечала господину Обвинителю.
— У ребенка. Тем более мальчика. Должен быть отец, — говорил он отрывисто. — У тебя есть мужик. Зачем тебе сдался Руссков? Ну зачем? Он тебе на хрен не был нужен, пока ты была свободна.
— Он мне всегда был нужен, — выдохнула Алена в трубку, решив взять над бывшим любовником реванш, не дав тому потоптать ногами бывшего партнера по бизнесу. — Я с тобой спала только, чтобы досадить Стасу. Вот кто мне на хрен не был нужен, так это ты. От тебя у всех одни только проблемы. Но я тебя пожалела — дура! А надо было сразу сказать Стасу, какая ты мразь. Впрочем, он догадывался по многим другим показателям. Как и твоя мать, кстати. Мке бы ее вовремя послушаться и держаться от тебя подальше. Тогда и сегодняшних проблем у меня бы не было. Так что засунь свое мнение обо мне и Стасе туда, откуда тебе будет трудно его достать!
Паузы почти не последовало.
— Высказалась? Легче стало? Тяжелое похмелье, Ленусик? Так и не научилась вовремя останавливаться с выпивкой? Может, ты и с Руссковым по пьяни в постель залезла? Он-то точно на трезвую голову в такое дерьмо вляпаться не мог. Ладно трахнуть за неимением другой дырки, хотя перед ним любая сейчас ноги раздвинет. Вешать на шею истеричную сучку, вроде тебя, это надо до зюзи нажраться и не выходить из запоя.
— А ты вышел? Или все мозги после моей свадьбы пропил, а? Бедная Ксанка, после Тима получить такое дерьмо в мужья!
Светлов швырнул трубку. Алена тоже и откинулась на спинку кресла — неужели не догадывался, что Эльвира все ей рассказала про их любовь втроем…
— Лена, буду поздно, — позвонил Стас в обед. — Ложись спать.
— Надеюсь, это не деловой ужин с Александром Сергеевичем?
Стас на секунду замялся.
— Этот мудозвон звонил тебе?
— А ты как думаешь? Ну?
— Нет. К сожалению, нет, а то я бы с большим удовольствием двинул ему между глаз. Помнишь мой разговор с ним? Его клиента зажопили. Теперь там большая проверка. Затронули и нас. Так что сижу до утра в бухгалтерии.
Алена тут же выпрямилась.
— Я возьму такси и приеду…
— Нет! — отрезал он. — Твое дело сидеть дома и ждать меня.
— Я не дом твой сторожу, я на тебя работаю, кажется, — возмутилась Алена в голос.
— Кажется, Леночка. Ты же официально безработная. И уже даже не студентка.
— Стас, дай мне приехать! Бумажки уж я могу поперекладывать. И кофе взбить, с пенкой.
— Ты мне мозги вчера взбила, тебе мало? Давай, Лен. Грей постель. Я очень хочу в нее попасть сегодня. Ну, на крайняк, завтра рано утром.
Он пришел в третьем часу. Усталый и злой, но от поцелуя не увернулся.
— Ну зачем тебе ко всем проблемам еще и я? — спросила Алена между поцелуями, хотя мечтала замять продолжение разговора в машине.
— Знаешь, что я ответил Светлову? — он прищурился, хотя света в спальне не было никакого без всякого там одеяла на голове. — Я ее люблю. Тебе этого не понять. И тебе тоже, Лена, этого не понять. Но я могу наглядно показать. Только по- быстрому и спать. Мне к восьми кровь из носа надо быть обратно в офисе.
Но ведь были же безопасные дни, были… И прервал он демонстрацию своей любви на самом интересном месте.
— Лена, ты будешь спать на диване или в спальне? — спросил Думов, держа руку на выключателе.
— Здесь, — простонала Алена. — До туалета ближе.
— Спокойной ночи, малыши… — усмехнулся Дима и ушел спать в спальню.
Алена подтянула к носу плед, потом чуть выше — на мокрые глаза. Год беременности, год кормления — когда она снова приедет, Степе будет четыре с половиной года. Признает ли он ее? Нет, даже не узнает. Она спряталась под плед с головой. В доме тепло, это ее колотит от еле сдерживаемых слез.
— Лена, я тебя одну не отпущу в Сакраменто, — заявил Дима через день, когда они назначили встречу с адвокатом, чтобы оформить бракоразводные документы. — Поедем втроем. В столице нашей родины есть паровозный музей. Покажем Степке паровозы.
