class="p1">— Все в порядке, ма, — уговаривал я. — Я тоже собираюсь оставить ее. Сделать всех моих детей с ней, потому что мои яйца работают — и па говорит, что я могу снова натянуть свой член. Ууу!
— Джон! — Мама ахнула. — Что ты говорил нашему сыну?
Папа рассмеялся:
— Ему семнадцать, Эдель. Это первое, о чем он спросит после такой операции.
— О, дорогой Иисус, — простонала мама.
— И я куплю ей кольцо… и собаку… и буду плавать на лодке… и я буду смотреть на ее сиськи, потому что я могу. — Я удовлетворенно вздохнул. — У нее лучшие сиськи, папа.
— Тук-тук, — позвал знакомый голос, за которым последовало больше света и щелканье дверей. — Как пациент?
— Джерард, — счастливо вздохнула мама.
— Гибс! — Крикнул я, обыскивая комнату в поисках своего лучшего друга, но ничего не нашел. — Шутки, чувак. Что за чертову наркоту ты мне подсунул?
— Он сейчас очень… под кайфом, Гибс, — объяснил папа. — Не обращай внимания на то, что он говорит.
— Это правда? — Гибси усмехнулся. — Привет, приятель. Как дела?
— Они починили мой член, Гибс. — Приложив немало усилий, мне удалось поднять большой палец вверх и бесцельно помахать рукой. — Счастливые дни.
— У-у-у, — обрадовался Гибси, схватив меня за руку. — Лучшая новость, которую я слышал за весь год. — Он сжал мою руку. — Ты знаешь, что это значит, не так ли?
— Сменные куртки, — невнятно пробормотала я.
— Вот именно, — усмехнулся Гибси. — Как только ты встанешь на ноги, я — Мальчики, — отчитала мама. — Джерард, не поощряй его.
— Ты понял, Гибс, — радостно пробормотал я. — Ты меня понял.
— Я понимаю тебя, приятель, — говорил он, сжимая мою руку. — Разве он не должен все еще отсутствовать?
— Он должен, — ответил мой отец, звуча удивленно. — Но парень силен, как бык.
— Я бык, — невнятно произнес я.
Гибси хихикнул. — Ты бык?
Я кивнул. — С большими яйцами.
Гибси рассмеялся. — Большие рабочие яйца.
— Я собираюсь использовать эту смазку, Гибс, — прохрипел я, поворачиваясь, чтобы найти его. — Эй, куда ты?
— Я здесь, — сказал он мне, поглаживая меня по голове. — И я куплю тебе большую корзину, как только мы будем дома.
— Ты мой лучший друг, — сказал я ему, но он выглядел как подушка. — Мне нравится твоя большая голова, похожая на мяч для регби.
Мама застонала. — О, Джонни.
— Послушай, — сказал Гибси серьезным тоном. — Я привел друга посмотреть на него.
— Ты мой друг, — ответил я со вздохом. — Мой любимый, испорченный друг.
— Я знаю, приятель, — уговаривал Гибси, сжимая мою руку. — И ты мой.
— Друг? — Мама спросила.
— Да, подругу, она прямо за дверью.
— Ты нашел ее, Гибс! — Я воскликнул. — Спасибо, черт возьми. Я думал, что потерял ее.
— Я так и сделал, приятель, — тихо усмехнулся Гибси. — Я вернул тебе Шэннон.
— Шэннон как река, — удовлетворенно вздохнул я.
— Шэннон Линч? — Мама воскликнула. — Это та, о ком он говорит?
— О, да, — задумчиво произнес Гибси. — Что случилось с дружбой, Джонни? — Спросила мама.
— Я солгал, — хихикнул я. — Я лгал все это время.
— О, Джонни, — вздохнула мама. — Тебе никогда не приходилось лгать, малыш. Мне нравится эта девушка.
— Она моя, — проворчал я. — Ты не можешь получить ее.
Гибси громко рассмеялся. — Все это знают, Кэп.
Крутя головой, я пытался найти своего отца. — Да?
— Я все еще здесь, — заверил меня папа, сжимая мою правую руку.
— Она единственная, — прошептал я, пытаясь разглядеть его в темноте. — С идеальными сиськами.
— Ты видел ее сиськи? — Спросил Гибси.
Я радостно кивнул. — Ага.
— Когда?
— Когда она играла с моим калькулятором, — пробормотал я невнятно. — Я люблю ее, Гибс. Так сильно.
— Я знаю, что ты любишь, — задумчиво произнес Гибси, похлопывая меня по плечу. — Бульдозер.
Я пожал плечами:
— И я даже не сожалею.
— Джерард, может, тебе не стоит приводить сюда Шэннон, — обеспокоенно сказала мама. — Он склонен говорить что попало прямо сейчас.
— Нет, нет, нет, — проворчал я, не чувствуя себя счастливым сейчас. — Я отправлю тебя на плитки. Хочу увидеть ее.
— Джонни, любимый, она может навестить тебя, когда ты будешь более самим собой…
— Шэннон! — Я взревел, выкрикивая ее имя во всю силу своих легких. — Шэннон?
— Впусти девочку, Эдель, — задумчиво произнес папа. — Иначе он будет кричать на все вокруг, как ребенок.
— Шэннон!
— О Господи, прекрасно! — Мама пробормотала. — Тебе лучше вести себя прилично, Джонатан.
Звук высоких каблуков, стучащих по плиткам, заполнил мои уши, а затем я был ослеплен светом.
Несколько мгновений прошло в приглушенном шепоте.
И тогда я услышал эти два слова.
— Привет, Джонни.
— Бум, бум, гребаный бум, па, — простонал я, хлопая себя рукой по груди. — Мне конец.
Глава 66.Я не оставлю тебя
Шэннон
— Шэннон, любимая, — призналась миссис Кавана, когда вышла из больничной палаты Джонни и обнаружила, что я прячусь в коридоре. — Приятно снова тебя видеть.
— Здравствуйте, миссис Кавана, — прохрипела я, чувствуя себя невероятно неуверенно.
Я больше десяти минут слонялась возле комнаты Джонни, заставляя себя не ломиться в дверь.
Я знала, что его родители были там, и это должно было напугать меня, но этого не произошло.
Я сразу узнала мужчину с фотографии в комнате Джонни в тот день.
Герой.
Его отец держал Джонни за руку, сидя прямо у его кровати, и выглядел как его сын на тридцать лет вперед.
Тем временем я просто стояла там, посреди его больничной палаты, с колотящимся в груди сердцем, и мои глаза были прикованы к его обмякшему телу.
— Привет, Джонни, — сказала я, мой голос был едва громче шепота.
— Бум, бум, гребаный бум, да, — невнятно пробормотал Джонни, схватившись за грудь. — Мне конец.
Его выбор слов заставил Гибси громко рассмеяться, а миссис Кавана, которая присоединилась к нам, застонала от отчаяния.
— Верни свет, папа, — проинструктировал Джонни, еле выговаривая слова. — Освети мир. Тебе нужно увидеть эту девушку.
— Джонни, — сказала его мать предупреждающим тоном. — Веди себя прилично.
— Я хочу увидеть ее, ма, — простонал он. — Я ее не вижу.
Мое сердце подпрыгнуло в груди.
— Меня? — Я пискнула.
— Всегда тебя, — простонал Джонни. — Чертовы яйца.
— Он не в себе, Шэннон, — поспешила сказать миссис Кавана. — Не обращай внимания ни на что, что он говорит.
— Э-э… — Я посмотрела на нее и неуверенно кивнула. — Хорошо?
Затем его отец включил небольшую верхнюю подсветку, залив комнату мягким светом.
С бешено колотящимся сердцем я взглянула на Джонни, подключенного к пищащему аппарату у его кровати.
У него были провода, привязанные к его голой груди, и один выходил из его руки, которая была подключена к капельнице.
На этот раз мне удалось не пялиться на его обнаженную грудь, вместо этого сосредоточившись на его
