цыпочки, чтобы посмотреть через ее плечо, но он хотел убедиться, что миссис Догар видит его лицо. Джон Д. посмотрел прямо на Рахула, улыбнулся и чуть подмигнул убийце. Затем под взглядом Рахула он расстегнул молнию на спине Нэнси. Дойдя до застежки лифчика, он остановился; положил ладонь между ее обнаженными лопатками – спина была потной – и почувствовал ее дрожь.
– Она смотрит? – прошептала Нэнси. – Я тебя ненавижу, – добавила она.
– Она тут, рядом, – шепнул Дхар. – Я сейчас приглашаю ее. Мы меняем партнеров.
– Застегни меня сначала! – прошептала Нэнси. – Застегни меня!
Правой рукой Джон Д. застегнул молнию, а вытянув левую, взял вторую миссис Догар за запястье – ее рука была прохладной, сухой и жесткой, как крепкая веревка.
– Давайте поменяемся партнерами на следующий танец! – сказал Инспектор Дхар.
Но музыканты еще продолжали исполнять медленную мелодию. Мистер Догар слегка покачнулся; Нэнси, с облегчением освободившись из объятий Дхара, решительно прижала старика к груди. Прядь ее волос выскользнула из пучка, прикрыв щеку. Никто не видел ее слез – их можно было принять за капли пота.
– Привет, – сказала Нэнси.
Прежде чем мистер Догар успел ответить, она положила ладонь на его затылок; его щека прижалась к Нэнси между ее плечом и ключицей. Нэнси решительно отодвинулась со стариком подальше от Дхара и Рахула, ожидая, когда же наконец музыканты заиграют что-нибудь более быстрое.
Медленный танец еще не кончился, и это устраивало Дхара и Рахула. Глаза Джона Д. были на одном уровне с тонкой синей веной, которая бежала вдоль горла миссис Догар; оправленный в серебро единственный самоцвет вроде оникса, иссиня-черный и отполированный, покоился в идеальной ложбинке у основания шеи. Ее платье, изумрудно-зеленое, было низко вырезано, но плотно облегало грудь; ее руки были гладкими и твердыми, а пожатие удивительно легким. Она легко двигалась, независимо от того, куда направлял ее Джон Д., она расправила плечи перед ним – ее глаза неотрывно смотрели в его глаза, как будто она читала первую страницу новой книги.
– То, что ты тут устроил, довольно грубо и неуклюже, – сказала вторая миссис Догар.
– Я устал пытаться игнорировать тебя, – сказал ей актер. – Мне надоело притворяться, что я не знаю, кто ты… кем ты была, – добавил Дхар, но при этих словах ее пожатие осталось таким же ровным и мягким, ее тело продолжало послушно следовать за актером.
– О господи, какой ты провинциал! – сказала миссис Догар. – Разве мужчина не может стать женщиной, если захочет?
– Да, от этого явно захватывает дух, – сказал Инспектор Дхар.
Миссис Догар спросила его:
– Ты не издеваешься?
– Конечно нет! Я просто вспоминаю, – ответил актер. – Двадцать лет назад у меня не хватило смелости подойти к тебе – я не знал, с чего начать.
– Двадцать лет назад я был незавершенным, – напомнил ему Рахул. – Если бы ты подошел ко мне, что бы ты сделал?
– Честно говоря, я был слишком молод, чтобы думать о каких-то действиях, – ответил Дхар. – Пожалуй, я просто хотел тебя видеть!
– Не думаю, что видеть меня – это все, что ты сегодня имеешь в виду, – сказала миссис Догар.
– Конечно нет! – сказал Инспектор Дхар, но он не мог собраться с духом, чтобы сжать ее руку; она была такой сухой, прохладной и легкой на ощупь и в то же время очень плотной.
– Двадцать лет назад я пытался подойти к тебе, – признался Рахул.
– Должно быть, это было слишком тонко для меня, – по крайней мере, я не уловил, – заметил Джон Д.
– В «Бардезе» мне сказали, что ты спишь в гамаке на балконе, – сказал Рахул. – Я отправился к тебе. Ты спал под сеткой от москитов – только нога торчала наружу. Я взял в рот большой палец твоей ноги. Пососал его – а точнее, укусил тебя. Но это был не ты. Это был доктор Дарувалла. Мне было так противно, я больше никогда такое не пробовал.
Это был не тот разговор, которого ожидал Дхар. Варианты диалога Джона Д. не предполагали реплик на такой сюжет, но пока актер пребывал в растерянности от услышанного, музыканты выручили его; они заменили танец на более быстрый. Пары гурьбой потянулись с танцпола, включая Нэнси с мистером Догаром. Нэнси отвела старика к его столу; когда она усадила его на место, он еще тяжело дышал.
– Кто ты, дорогая? – нашел он все-таки в себе силы спросить ее.
– Миссис Пател, – ответила Нэнси.
– А… – сказал старик. – А ваш муж… – Мистер Догар имел в виду вопрос: чем муж занимается? Сотрудником какой гражданской службы он является? – вот что интересовало его.
– Мой муж – мистер Пател, – сказала Нэнси.
Оставив его одного, она как можно осторожнее подошла к столу, где сидели Фарух с женой и заместитель комиссара.
– Не думаю, что она узнала меня, – сказала Нэнси, – но я не могла смотреть на нее. Она все такая же, только старая.
– Они танцуют? – спросил доктор Дарувалла. – Притом разговаривают?
– И танцуют, и разговаривают – это все, что я знаю, – сказала Нэнси сценаристу. – Я не могла смотреть на нее, – повторила она.
– Все в порядке, милая, – сказал заместитель комиссара. – Тебе больше ничего не нужно делать.
– Я хочу присутствовать при ее задержании, Виджай, – сказала Нэнси.
– Ну, не факт, что мы ее задержим там, где ты будешь, – ответил детектив.
– Нет, пожалуйста, позволь мне присутствовать при этом, – сказала Нэнси. – Молния у меня застегнута? – вдруг спросила она, поворачиваясь спиной к Джулии.
– Ты отлично застегнута, дорогая, – сказала ей Джулия.
Мистер Догар, сидя в одиночестве за своим столом, потягивал шампанское и переводил дух, а мистер Сетна потчевал его закусками. Миссис Догар и Дхар танцевали в той части зала, где мистер Догар не мог их видеть.
– Было время, когда я хотел тебя, – сказал Рахул Джону Д. – Ты был красивым мальчиком.
– А я все еще хочу тебя, – сказал Дхар.
– Похоже, ты хочешь всех, – сказала миссис Догар. – Кто эта стриптизерша? – спросила она его.
В заготовленном диалоге ответа на это у Дхара не было.
– Просто стриптизерша, – ответил Дхар.
– А кто эта толстая блондинка? – спросил Рахул.
Для ответа на этот вопрос у доктора Дарваллы была заготовка.
– Это старая история, – ответил актер. – Кое-кому бывает трудно уйти.
– У тебя же есть выбор, – сказала ему миссис Догар, – женщины, более молодые женщины. Что тебе нужно от меня?
Это был момент в диалоге, которого и опасался актер; тут сценарию Фарруха требовался качественный скачок в сторону убедительности. Актер весьма сомневался в предстоящей ему роли.
– Мне нужно кое-что узнать, – сказал Дхар Рахулу. – Действительно ли твое влагалище сделано из того, что раньше было пенисом?
– Не груби, – сказала миссис Догар и
