Потом, когда он уже вернулся на съемочную площадку, Мик оторвался от своих записей и, загасив сигарету, вскинул брови.
– Ну как, – спросил он. – Нас посетило вдохновение?
Грэм улыбнулся.
– Да, – ответил он. – Нас – посетило.
(Теперь, когда я знаю твое имя, я могу наконец-то как полагается поприветствовать тебя на русский манер.)
Я освобожусь после четырех. Не хочешь отправиться на поиски аутентичного вуписа?
7
Сеть в магазине практически не ловилась, так что все утро Элли бегала между кассой и стареньким компьютером на прилавке, радуясь, что мамы пока нет и вопросы задавать некому. Вчерашний визит Грэма она объяснила тем, что он якобы искал Квинн, а с утра ухитрилась и вовсе избежать встречи с мамой, выскользнув из дому пораньше, чтобы открыть магазинчик.
По правде говоря, Элли и сама пока не разобралась в своих чувствах. Она знала лишь, что проверяет электронную почту уже шестой раз за утро, потому что до смерти хочет увидеть на экране знакомый адрес.
Не важно, что она несколько минут назад встретила его на улице. Не важно, что теперь ей известно, кто он такой. Не важно даже, что он оказался не кем-нибудь, а самим Грэмом Ларкином. Вот уже три месяца она жила от одного его письма до другого, каждый раз с замирающим сердцем проверяя почту. Этой короткой комбинации из букв и цифр, набранных жирным шрифтом, – [email protected] – было достаточно, чтобы заставить ее сердце бешено колотиться.
Ее сознание словно раздвоилось. Она прекрасно понимала, что человек, с которым она переписывалась все эти месяцы, в эту самую минуту находится всего в двух кварталах от нее. Но в то же самое время отчаянно цеплялась за некогда созданный умозрительный образ загадочного незнакомца, с которым можно говорить на любую тему. Его внезапное появление вывело ее из равновесия, и, хотя она все же почувствовала легкое волнение, увидев его новое письмо, на душе было неспокойно. Это было все равно что разговаривать с человеком по телефону, сидя в противоположном конце комнаты; несмотря даже на то, что ты видишь, как шевелятся его губы, и слышишь, что он говорит, связать в голове два этих факта почему-то очень трудно.
Письмо было точь-в-точь как он сам: умное, милое и немного забавное. А еще он хотел увидеться с ней снова. Она закрыла глаза, и ее пальцы на миг замерли над клавиатурой. Когда она открыла глаза, то нажала на кнопку «Ответить», и в голове у нее пронеслись все имеющиеся причины сказать ему «нет».
Беда была в том, что ей хотелось сказать «да».
«Прости», – напечатала она, нажимая клавиши медленно, одну за другой. Потом стерла все до единой буквы и со вздохом откинулась на спинку стула. Большинство девушек на ее месте были бы на седьмом небе от счастья, узнав, что переписываются с кинозвездой. Элли казалось, что это несправедливо. Ей хотелось просто провести время с GDL824. А вот насчет Грэма Ларкина она не была так уверена.
Она продолжала смотреть на экран, когда входная дверь распахнулась. Не успела она поспешно закрыть письмо, как перед прилавком возникла запыхавшаяся Квинн. Вчера вечером после ухода Грэма Элли обнаружила послание от Квинн, в котором не было ничего, кроме трех восклицательных знаков. Но Элли представления не имела, что стоит за этим «!!!» – то ли восторг, то ли гнев, то ли нечто среднее.
Поэтому она ничего не ответила своей лучшей подруге, хотя ей сейчас больше всего на свете хотелось сесть рядышком с Квинн и вместе с ней подивиться тому, что каким-то немыслимым, невообразимым, сумасшедшим образом ее случайный приятель по переписке из Калифорнии, с которым она обменивалась письмами на протяжении нескольких месяцев, оказался Грэмом Ларкином.
Квинн оперлась ладонями о прилавок, пытаясь отдышаться.
– Я опаздываю на работу, – произнесла она, кашлянув. – Но, судя по всему, нам с тобой нужно много о чем поговорить…
– Знаю, знаю, – отозвалась Элли, наливая ей в стакан лимонада из кувшина, который они держали для покупателей. Она сглотнула, вдруг осознав, как страшно ей встретиться глазами с Квинн. Еще вчера она помогала своей лучшей подруге собираться на свидание, глядя, как та буквально светится, и радуясь вместе с ней. И тем не менее по какому-то странному капризу судьбы Грэм вдруг заявился к Элли домой, и ей было ужасно стыдно, что она, пусть и не намеренно, перешла дорогу Квинн. – Послушай, если бы я знала, что это он…
Но Квинн только покачала головой.
– Не в этом дело, – сказала она. – Ну то есть я не хочу сказать, что не хотела бы закрутить роман с кинозвездой или что мне легко уяснить твое неожиданное знакомство с Грэмом Ларкином, но…
Элли приготовилась к самому худшему:
– Но?..
– У меня в голове не укладывается, что ты ничего мне не сказала, – с искренней болью в голосе закончила та. – Ты столько времени скрывала все это от меня! Я думала, у лучших подруг не может быть секретов друг от друга.
– У нас их и нет. – Элли опустила глаза. – Это так. Просто…
Договорить ей не дал бой часов на городской площади. Выслушав череду низких раскатистых ударов, Квинн вполголоса выругалась.
– Мне нужно идти, – сказала она. – Потом поговорим.
– Ладно, – согласилась Элли, чувствуя, как заливает щеки горячая краска стыда. – Я могу все объяснить…
– Очень на это надеюсь, – отозвалась Квинн и, к облегчению Элли, слабо улыбнулась. – Иначе я ничего не расскажу тебе о том, что было вчера вечером со мной.
– И что же?
– Да так, ничего особенного. – Она вскинула брови. – Девон Александер набрался храбрости меня поцеловать.
У Элли отвисла челюсть.
– Как это его угораздило?
– После того как Грэм отправился разыскивать тебя, Девон решил поужинать со мной вместо него. Думаю, он решил, что я расстроилась из-за сорванного свидания, поэтому был со мной очень мил, а потом пошел провожать меня до дому, ну и вот… – Квинн покачала головой, то ли от возбуждения, то ли от изумления. Все в городке знали, что Девон влюблен в нее со второго класса, но Квинн он никогда не интересовал, и она избегала его с тем же пылом, с каким он ее обожал. – И, по правде говоря, это было совсем не так ужасно.
– Совсем не так ужасно? – переспросила Элли, и на этот раз лицо Квинн расплылось в самой настоящей улыбке.
– Ну ладно, – призналась она. – Это было даже приятно. Ты можешь себе это представить?
Элли расхохоталась:
– Вообще-то, нет.
– А ты?
– Что – я?
