У девушки загорелись глаза и разыгралось воображение. Она перенеслась из сумрачного Томпсона в солнечный Элэй, который представлялся ей городом исполненной мечты. Стоит только туда попасть, и роскошь к твоим услугам - рестораны, бары, казино. Одежда из бутиков. Друзья из околобогемной среды. Сплошной гламур и Голливуд впридачу!
В юности она обожала производить впечатление на мужчин, кокетничать, ловить восторженные взгляды. Не имевшая других талантов кроме симпатичной мордашки, именно внешностью надеялась продвинуться в жизни. По школе ходила задирая нос, ощущала себя королевой, повелевала парнями как слугами.
Казалось - так будет всегда. Даже лучше.
Оказалось наоборот. Прошел выпускной бал, и поклонники потихоньку растворились. Которые поумней - уехали в крупные города учиться и делать карьеру, остались невзрачные, никчемные недоумки. По наивности и от скуки Мэри Эллис переспала однажды с залетным водителем-транзитником. Переспала в пьяном виде и без предохранения, но не задаром - он обещал взять ее с собой в Бисмарк. Обещал да не взял, уехал и до сих пор не знает, что в далеком медвежьем углу под самым брюхом у Канады родилась у него дочь Фиби.
Последние годы Мэри Эллис работала медсестрой, по уик-эндам сидела дома. Начала опускаться. Немудрено - для кого себя соблюдать, на кого производить впечатление? Кругом одни лесорубы с интеллектом орангутана да пенсионеры с болезнью Паркинсона. Посмотреть не на кого, не говоря знакомство завести. Какой уж тут гламур!
И вдруг ниоткуда, вернее из самого Лос Анджелеса является старый знакомый Роберт Салливан. Это сказка. Неженат - это сама судьба. Мэри Эллис решила брать быка за рога. То есть Боба за бороду.
У нее получилось. История умалчивает, на который день повторного знакомства они улеглись в постель. Неважно. Салливану льстило внимание «первой красавицы», хоть и бывшей - юношеская любовь не забывается. Вскоре они - семейная пара с девочкой-подростком Фиби, которую Боб удочерил, поселились в столице солнечной Калифорнии. Не замедлил родиться общий ребенок - сынишка, которого патриотично назвали Дакота. Новоиспеченный отец пребывал на седьмом небе.
А Мэри Эллис посчитала миссию выполненной - осчастливила мужа двумя детьми и собственным телом, пусть не первой свежести, но еще «очень ничего». Теперь имеет право на исполнение своей мечты с помощью его кредитки. И пусть не жадничает! Ее не проведешь - знает, какие сумасшедшие деньги зарабатывают в Голливуде.
Наверное, она думала, что Боб их печатал. Тратила с королевским размахом: разъезжала на роллс-ройсах, устраивала шикарные пляжные вечеринки, покупала билеты на тусовки с участием знаменитостей. Вечера проводила в ресторанах с друзьями и прилипалами, которые восхищались ее щедростью и кутили за ее счет.
Любому человеку приятно ощущать себя значимым, тем более девушке из глубинки, одна проблема - требовалось постоянно доказывать свою состоятельность.
Одни делают это талантом, другие знакомствами, третьи деньгами. Покупать друзей всегда накладно, а в дорогом городе Лос Анджелесе накладно вдвойне. Кредитка мужа перестала справляться с запросами Мэри Эллис.
Через пару лет Боб обнаружил сильно похудевший банковский счет, пошел разбираться к жене, попросил умерить аппетиты - сначала осторожно, потом требовательнее. Супруге не понравилось. Боб закрыл ей доступ к деньгам. Случился скандал.
Отношения ухудшались ускоренными темпами. Боб пригрозил разводом, что означало для Мэри Эллис крушение надежд в особо жестокой форме - на пике их исполнения. Почва под ногами заходила ходуном, воображение рисовало жуткие картины. Снова возвращаться в дремучий Томпсон, теперь с двумя детьми и без всякой новой перспективы? Страшно подумать.
Супруги разъехались, но официально не развелись.
Потом случилась трагедия. Как-то ближе к вечеру Мэри Эллис позвонила в полицию и несвязным от волнения голосом сообщила: муж целый день не отвечает на звонки. Сегодня они договорились встретиться за ланчем, Боб не пришел. На работе тоже не появился, оттуда ей два раза звонили с вопросами.
Дала его адрес, полиция выехала немедленно - сигнал поступил из района, где редко случаются криминальные вещи.
Подозрения о несчастье подтвердились уже на подходе к дому. Дверь открыта и очевидно взломана. Не профессионально - отмычкой, а по-любительски, чем-то вроде топора или лома: замок сорван, боковая планка выдрана. Такие разрушения невозможно произвести бесшумно, если хозяин находился дома - услышал бы, принял меры безопасности. В конце концов убежал бы.
Но Боб не убежал. Он лежал неподалеку от двери, лицом вверх, в кровавой луже, мертвый. В доме беспорядок - одежда разбросана, лампы разбиты, книги на полу. Беспорядок какой-то ненастоящий, наводил на мысль об инсценировке. Специалисты знают почерк грабителей: первым открывается нижний ящик, потом средний и верхний. Просмотрев, их не закрывают, чтобы не терять время. Вещи не выбрасывают, а лишь прощупывают.
Здесь же все хаотично, без системы, будто капризный ребенок прошелся.
Место происшествия осматривал дежурный детектив Алан Грибс, ему и поручили расследование. Приступил с энтузиазмом. Затруднений не ожидал, казалось, дело из категории раскрываемых за сорок восемь часов. Убит не рядовой гражданин, а человек из Голливуда, значит, был на виду, имел много знакомых, если кто-то что-то слышал, непременно проговорится - даст зацепку, раскрутится клубок.
Классическое правило в расследовании убийств «первое подозрение падает на супруга». Грибс проверил новоиспеченную вдову - расспросив друзей Салливана, сильно подозревал у нее корыстные мотивы. Версию принял за основную и стал разрабатывать.
Но скоро отказался - Мэри Эллис имела алиби, непоколебимое как горный кряж Сан Габриэль. Она заранее о нем позаботилась?
Другие версии: ограбление, проблемы на работе или с соседями, возможная связь с криминальной средой не получили подтверждения.
Время шло. Грибс приуныл - дело обещало зависнуть. Он еще не отправил его в архив, но и не занимался активно. Ничего не оставалось, как ждать счастливой случайности, которая подтолкнет забуксовавшую машину отдела убийств, или надеяться на анонимный «золотой» звонок, который наведет на след.
Случайность произошла через тринадцать месяцев.
Расследование хоть и не получало новых импульсов, окончательно не замирало. Полиция тихо интересовалась членами семьи Роберта Салливана и однажды обнаружила любопытное фото в социальной сети. Мэри Эллис лежала голая на кровати, усыпанная двадцатидолларовыми купюрами от шеи до щиколоток, что дало повод журналистам тут же окрестить ее «зеленой вдовой». Фото в равной степени эффектное и провокационное, а учитывая нераскрытое убийство ее супруга - наводящее на мысли.
Случай получил широкую огласку. Почуяв сенсацию, газеты взвыли от восторга, перепечатали снимок и занялись собственным расследованием. Оказалось: смерть Салливана обогатила Мэри Эллис на полмиллиона долларов - страховки, сберегательные счета, авторские отчисления и прочие активы.
