— Эй, друг! — послышался у них за спиной негромкий мужской голос. Дмитрий Игоревич обернулся.
От черного раскидистого тополя, который рос метрах в десяти от подъезда, отделилась черная тень. Незнакомец подошел к нему. Это был высокий, худощавый мужчина. Зубы его тускло блеснули во тьме.
— Сигареткой не выручишь? — спросил он.
— Да, конечно.
Профессор полез в карман за сигаретами. Вынул пачку, протянул ее незнакомцу. Тот взял сигарету и вставил ее в рот.
Дмитрий Игоревич снова полез в карман. Мужчина выхватил из-под полы куртки кусок железной трубы и коротко, почти без замаха, ударил профессора по голове. Земцов обхватил ладонями голову и упал на колени. Из-под прижатых к голове пальцев вытекла темная струйка крови.
Мужчина ударил еще раз. Потом еще. Кусок трубы поднимался и опускался еще пять раз. Закончив работу, мужчина отбросил трубу в сторону, ссутулился и зашагал прочь.
2
За два дня до этого.
— Егор!
Мария бросилась Кремневу на шею, потом обхватала узкими ладонями его небритые щеки и принялась покрывать поцелуями его лицо.
— Ну-ну-ну, — засмеялся Кремнев и погладил Марию по стройной спине.
Она отпряла, сердито посмотрела ему в глаза и вдруг проговорила с напускной строгостью:
— Кремнев, какого черта ты не позвонил?
— Хотел сделать тебе сюрприз, — весело ответил Егор.
— Балбес! Забыл, в каком я положении? Мне сейчас сюрпризы противопоказаны! Если в следующий раз заявишься без предупреждения — не пущу домой. Заруби это себе на носу!
Егор вытянулся по стойке «смирно» и энергично откозырял:
— Слушаюсь, господин маршал!
Они засмеялись и обнялись. Егор поймал губами теплые, мягкие губы Марии и крепко ее поцеловал.
— Черт, Машка! Как же я скучал по тебе!
Мария улыбнулась:
— Врешь, конечно, но все равно приятно. Наверное, проводил дни и ночи в объятиях каких-нибудь экзотических красоток?
— Да какое там, — махнул рукой Егор. — Может, проведешь меня в комнату? Или теперь мы будем жить в прихожей?
— Болтун! Проходи, переодевайся, а я пока разогрею твой любимый борщ.
— У нас есть борщ?
— Есть!
— Гм… Может, и котлеты имеются?
— По-киевски, как ты любишь.
— Ну, жена, удивила!
Веки Марии едва заметно дрогнули, но она не повела и бровью. Егор стушевался. Слово «жена» вылетело само собой, как цитата из какого-то фильма, и он не придавал ему никакого значения, но — слово не воробей, вылетит — не поймаешь.
Мария, заметив, как стушевался Егор, быстро перевела разговор в другое русло.
— Пойдем уже, хватит топтаться на пороге.
В гостиной Мария снова вернулась к гастрономической теме:
— Кстати, борщ и котлеты — это еще не предел мечтаний, — сказала она интригующим голосом. — В холодильнике тебя ждет еще кое-что. Кое-что холодное.
— Минеральная вода?
— Близко.
— Неужели кока-кола?
— Близко, но нет.
— Дай-ка подумать… О! Кажется, я догадался! В холодильнике меня ждет холодная, запотевшая бутылка водки!
— В точку! — насмешливо кивнул Мария. — Я подумала, что под борщ да под горячие котлеты…
Кремнев шагнул к жене, обнял ее за талию и чмокнул в щеку.
— Ты мое спасение, — с нежностью проговорил он. — Что бы я без тебя делал?
— Ел бы бутерброды с кетчупом и запивал пустым чаем.
Егор поморщился:
— Фу, какая гадость. Неужели я когда-то был таким неразборчивым?
— Ты и сейчас такой. Но я тебя переделаю. Дай срок.
Полчаса спустя Егор доел котлету и отодвинул от себя тарелку.
— Ну, а теперь рассказывай, — сказал он.
— Что именно? — вскинула брови Мария.
— Все. Как ты себя чувствуешь? Как наш богатырь?
Мария засмеялась.
— А с чего ты решил, что это богатырь? — лукаво спросила она. — Может быть, это богатырша!
Егор наклонился и взял Марию за руку.
— Если так я буду только рад, — сказал он, с нежностью глядя ей в глаза.
Она подозрительно сощурилась:
— Правда?
— Конечно, — кивнул Егор.
— Гм… — Несколько секунд она смотрела Кремневу в глаза пристальным, изучающим взглядом, потом высвободила руку из его пальцев и сказала: — Тогда, пожалуй, я могу показать тебе фотографии.
— Какие фотографии? — не понял Кремнев.
— Сейчас узнаешь. Скушай еще котлетку, а я скоро.
Мария встала из-за стола и вышла из кухни. Егор проводил ее удивленным взглядом. Затем пожал плечами и повернулся к плите. Удивление не помешало ему быстро расправиться со второй котлетой. Вскоре Мария вернулась.
— Вот, взгляни, — сказала она и положила перед Кремневым пачку снимков.
— Что это? — не понял он.
— Фотографии.
— Я вижу. Только… — Кремнев всмотрелся в снимки и пожал плечами: — Ничего не понимаю. Это что, студийный брак?
Мария покачала головой:
— Нет. Это фотографии твоей дочери.
— Что? — Егор скользнул взглядом по снимкам и ошалело уставился на Марию. — Как ты сказала?
— Я сказала, что это фотографии твоей дочери. Сегодня утром я была в клинике и сделала УЗИ.
— И врач сказал тебе, что у нас будет…
— Дочь! — выдохнула Мария. — Ты рад?
Егор поскреб пятерней в затылке.
— Да, но… — Он слегка качнул головой, словно вышел из обморока и старался поскорее прийти в себя. — Черт! Конечно, я рад! Но…
Егор схватил бутылку, плеснул себе в рюмку, залпом выпил, вытер ладонью губы и лишь затем был в состоянии продолжить:
— Как он это определил? Тут же ни черта не видно!
— Тебе не видно, а ему видно, — с улыбкой сказала Маша. — Дай сюда, пока не заляпал.
Она хотела забрать фотографии, но Кремнев удержал их.
— Подожди. Дай полюбоваться.
Егор сдвинул брови и уткнул взгляд в снимок. Мария подперла подбородок кулаком и выжидающе смотрела на Кремнева. Пауза продолжалась почти минуту. Наконец Маша не выдержала.
— Ну? — спросила она нетерпеливо. — Что скажешь?
Егор поднял на нее сияющий взгляд.
