Его руки скользнули вдоль бедер Морган. Охваченная сладостной дрожью, она выгнулась, целуя Райли в губы. Их языки соединились в страстном танце. У Морган успела мелькнуть смутная мысль: надвигается буря. И она идет ей навстречу.
Райли застонал, выкрикнув ее имя, не пытаясь больше притворяться, что сам он остался в стороне от нашествия ураганного вихря. Одним движением сорвав с Морган комбинацию, он отшвырнул ее в сторону и вдруг застыл, смущенный наготой девушки.
— Это всего лишь я, — выдавила та.
Глаза Райли вспыхнули голубым огнем.
— Я даже представить не мог, какая ты красивая, — прошептал он, не отрываясь от нее.
— Я чувствую то же самое, — тихо произнесла Морган.
Слова явно не могли полностью передать его чувства, Райли обхватил ее лицо и одарил страстным, жарким поцелуем, от которого по всему телу девушки разлился жар раскаленной под солнцем пустыни. Она откликнулась на его поцелуй, отвечая на страсть страстью, на ласку лаской, гадая, от чего же она, в конце концов, умрет: от наслаждения или мучительно-нестерпимого вожделения.
Взяв в свои ладони ее тяжелые груди, Райли нагнулся, целуя соски, твердые, будто камешки со дна каньона. Морган сдавленно вскрикнула, сгорая в пламени страсти, и откинулась на кровати. Изнывая от желания ощутить на себе вес его тела, она увлекла Райли за собой.
— Морган, подожди, подожди, — вдруг выдохнул Райли, протягивая руку к пакетику на тумбочке.
— Я их купила, и я же начисто про это забыла, — спохватилась Морган.
Его беззаботная улыбка обезоружила ее.
— Я принимаю эти слова за комплимент.
— По-моему, ты имеешь на это полное право.
— В твоих глазах сверкают золотистые искорки, — вдруг стал серьезным Райли. — Почему я их никогда раньше не замечал?
— Райли, — рассмеялась Морган, провокационно поводя бедрами, — мы ведь еще не были так близки. — Схватив его за плечи, она добавила по-детски наивно: — А я даже понятия не имела, что в сексе может быть что-то веселое. Несколько секунд назад мне казалось, что я умру, если ты прямо сейчас мною не овладеешь, а теперь смеюсь над твоей шуткой. Странно, не правда ли?
— Возможно, это и называется близостью, — сказал Райли, и от его улыбки у Морган внутри все перевернулось.
— Я об этом не думала. Но я вовсе не хотела, чтобы ты останавливался. — Он тоже рассмеялся, и девушка вспыхнула. — Когда ты смеешься… ты просто неотразим.
— Неотразим, значит? — прошептал Райли, с легкостью усаживая ее на себя. И вдруг в его голосе зазвучали совершенно незнакомые нотки: — Ну, Морган, держись!
Он проник в нее так, словно она была сотворена специально для него. Время смеха прошло. Неудержимый ритм захватил их обоих. Морган не отрывалась от лица Райли, желая, чтобы он увидел не только ее обнаженное тело, но и раскрытую душу. Захлестнутая силами, древними как сам мир, она чувствовала нарастающую в нем бурю, а затем их обоих швырнуло в самую сердцевину урагана. Сорвавшиеся с их уст крики наслаждения слились воедино; дрожь, сотрясавшая тело Морган, постепенно затихла.
Девушка обессиленно рухнула вниз, все же не забыв о больной ноге Райли. Он, утонувший в волнах ароматных волос, нежно поцеловал ее, и Морган снова подумала, что он принадлежит ей, ей одной.
— Я хочу оставаться так до конца жизни, — прошептала она, прижимаясь щекой к его лицу.
— Ну, как ты?
— Как? — не в силах отдышаться, засмеялась она. — Опустошенная, пресыщенная, истощенная, умиротворенная и ошеломленная… Я ответила на твой вопрос?
Райли взял ее за подбородок.
— Ты хочешь сказать, что, может быть, видела вспышку молнии?
Он говорил совершенно серьезно. Улыбка Морган погасла, в глазах блеснули слезы.
— О, Райли, — жалобно всхлипнула она, — не то, что молния — весь белый свет перевернулся!
— И у меня тоже, — тихо ответил он. — Морган, не плачь. Я не могу видеть, как ты плачешь.
Ему на щеку упала горячая слезинка.
— Я так счастлива, что мне страшно, — прошептала Морган.
— Тебе нечего бояться, — обнял ее за плечи Райли. — Ведь мы вместе.
«Но долго ли это продлится? И что будет после?»
Морган не знала, откуда донесся этот голос, и не желала прислушиваться к нему. Только не сейчас, когда Райли обнимает ее так, будто она единственная женщина на всем свете.
Вздохнув, она положила щеку ему на плечо.
— Не возражаешь, если я посплю? — зевнув, спросила она.
И тотчас же заснула.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Морган разбудило громкое пение, доносившееся из ванной. Опера, удивилась она. «Кармен». Вот уж действительно история бурной любви. Правда, если она не ошибается, с трагической развязкой.
Почему Райли не разбудил ее, когда проснулся сам?
Наверное, потому, что они, очнувшись от сна с первыми лучами рассвета, снова слились в объятиях любви, после чего заснули, обессиленные и счастливые.
Потянувшись, Морган уткнулась лицом в подушку, впитывая запах тела Райли. Как же ей хорошо! А единственное желание — опять предаться любви. Прямо сейчас.
Ничего подобного у нее не было ни с Томасом, ни с Чипом. Тогда она испытывала даже какое-то облегчение, радость по поводу того, что можно снова стать самой собой.
Но по-настоящему собой она стала только с Райли.
Пение прекратилось, а вместе с ним и шум воды. Интересно, удастся ли ей снова заманить Райли в постель? По крайней мере, попробовать надо.
Через минуту Морган услышала его шаги. Приоткрыв один глаз, она произнесла с томной дрожью в голосе, достойной самой Кармен:
— Я слезами обливаюсь, глядя на себя. Одна-одинешенька в огромной пустой кровати…
Стремительным рывком она сорвала полотенце, которым обмотался Райли.
Присев на кровать, он погладил девушку по голове:
— Уже жалуешься?
Выбравшись из-под одеяла, Морган улеглась ему на колени.
— Брошенная, всеми покинутая. А ты всегда поешь в ванной арии из опер?
— Мне нравится и рок, и кантри. — Райли лениво провел ладонью ей по животу. — Морган, как ты думаешь, который час?
— Половина девятого, — сказала она наобум.
— Пять минут двенадцатого. А в двенадцать к нам придет Майк. Мы с ним добрые друзья, но все же мне бы не хотелось, чтобы он увидел, как я надругаюсь над твоим прекрасным телом.
— Пять минут двенадцатого? — ахнула Морган. — Не может быть.
Райли сверился с электронными часами на тумбочке.
— Точнее, шесть. Ночью мы выложились до конца, или ты уже забыла?
