Взвизгнув тормозами, Сэм остановился у дома Патрисии и, взглянув на часы, понял, что по скорости побил все олимпийские рекорды, домчавшись за шесть минут. Перескакивая через три ступеньки, он взлетел на нужный этаж и заколотил в дверь.
– Ты без рубашки! – воскликнула Патрисия, открыв дверь. – Милдред появится с минуты на минуту. Ты не можешь оставаться в таком виде.
– Ты накрасила губы?
– Да.
– Оставь след здесь, – велел Сэм, протягивая ей белую рубашку.
– Где? Как?
– Поцелуй воротник рубашки! Не раздумывай, Патрисия. У нас нет времени. Целуй!
Патрисия схватила рубашку и ткнулась губами в то место, куда указал Сэм. Сэм слегка растер пятно.
– Отличная работа, – похвалил он. – Где твои туфли?
– В шкафу.
– Давай сюда.
Пока Патрисия ходила за туфлями, Сэм достал из пакета свои. Один ботинок он бросил в коридоре, прямо у самой двери, второй – через десять шагов, у двери в спальню. Черные шпильки Патрисии разбросал по гостиной.
– Ты наденешь рубашку наконец? – нервно спросила Патрисия, идя вслед за Сэмом на кухню. Вид его обнаженной мускулистой спины лишал ее самообладания.
– В чем дело, Патрисия? Тебе не нравится мое тело?
Сэм задал этот шутливый вопрос, не оборачиваясь. Когда же он повернул голову, то увидел, что все лицо Патрисии залито румянцем, что она стыдливо отвела взгляд от его обнаженного торса и посматривает исподтишка. Сэм взглянул на нее долгим, пристальным взглядом.
– Эй, Патрисия Пил! По-моему, я тебе нравлюсь. Вот бы не подумал!
Патрисия поджала губы. Сэм стоял, облокотившись спиной и локтями на стойку, и ухмылялся, глядя, как она извлекает из пакета вечернее платье.
– Ладно, Пат. Уверен, что ты тоже была бы ослепительна в таком виде. Проверим?
Патрисия смотрела на Сэма во все глаза. Но тут раздался звонок в дверь, короткий и чопорный, означающий, что по ту сторону стоит Милдред ван Хесс собственной персоной.
Сэм сунул в руки Патрисии пиджак и брюки.
– Брось на пол в спальне, – велел он, – рядом с твоим платьем. Постель убрана?
– Да, я всегда…
– Разбери!
Патрисия молча, выполнила указание. Когда она вернулась, в дверь звонили настойчивее, а Сэм невозмутимо возлежал на диване с чашкой кофе и спортивной газетой в руках. Он взлохматил волосы и выглядел очаровательно домашним.
– Пойди и открой дверь.
– Но ты без рубашки…
– Открой!
Поджав губы, Патрисия направилась к двери.
– Милдред! – воскликнул Сэм, откладывая газету. Он вскочил с дивана, почесал заросшую щетиной скулу и потянулся. – Рад видеть вас. Патрисия сказала, что вы намерены заняться подготовкой к свадьбе.
Милдред в строгом костюме пастельных тонов стояла в холле и смотрела на Сэма во все глаза.
– Я не ожидала застать вас здесь, – сказала она.
Сэм бросил взгляд на свою обнаженную грудь, будто только что сообразил, что не одет должным образом.
– Нынешним утром мои манеры просто ужасны, – шутливо извинился он и схватил рубашку с ручки бамбукового кресла. – Не хотите ли чашку кофе, Милдред?
Милдред открыла рот. Закрыла. Снова открыла. Затем перевела взгляд на Патрисию, которая передернула плечами с выражением «Ох уж эти мужчины!».
Наконец безупречные манеры Милдред взяли верх, и она вежливо произнесла:
– Да, я бы не отказалась от чашечки. – Она поставила на стол белую коробку из известной кондитерской. – Я как раз купила несколько пончиков.
– Отлично! – воскликнул Сэм, хватая коробку. – Патрисия не балует меня сытными завтраками.
– Да как ты… – гневно начала Патрисия, но тут же замолчала и уже другим тоном попросила: – Дорогой, сделай всем кофе. Чашки в шкафу над мойкой, если ты забыл.
– Не забыл, милая, не забыл, – сладко пропел Сэм из кухни. – Почему бы тебе не показать Милдред квартиру? Она у тебя очень своеобразная.
– Сэм, я не могу пригласить Милдред в спальню, – запротестовала Патрисия.
Лохматая голова Сэма высунулась из кухни. У него на лице играла многозначительная улыбка.
– Детка, я думаю, Милдред не осудит тебя за то, что ты еще не успела убрать постель.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Три часа спустя дробный перестук каблуков и бодрое «до свидания» возвестили об уходе Милдред ван Хесс.
– Эта женщина запросто могла спланировать день высадки союзников в Европе, – восхищенно произнес Сэм, стоя в проеме двери и небрежно обнимая Патрисию за талию. – Теперь я понимаю, почему она много лет проработала личным помощником Рекса.
– Удивительная женщина, – согласилась Патрисия.
– Но у меня есть один вопрос. А вдруг все бабочки умрут?
– Не должны. Они будут находиться в специальной упаковке всего одну ночь, – ответила Патрисия. – По замыслу Милдред, гости откроют коробки, когда мы с тобой сядем в лимузин, чтобы отбыть в свадебное путешествие.
Патрисия высвободилась из объятий Сэма и захлопнула дверь.
– А мы действительно собираемся пожениться? – спросил он. – Патрисия, тебе не кажется, что все зашло слишком далеко? Может, лучше во всем признаться, пока Милдред не заказала всех этих бабочек? И торт? И платье?
– Теперь уже поздно отступать, – ответила Патрисия, убирая со стола кофейные чашки. – Мы оба взрослые люди и сможем справиться с ситуацией. Поживем немного вместе в твоем доме – он просторнее – и тихо разойдемся через приличествующий промежуток времени.
– Тихо разойдемся? Какая бездушная формулировка!
– Альтернативы нет. Вернее, есть – остаться вместе навсегда. Что скажешь?
Сэм бросил на Патрисию пристальный взгляд. Они оба помолчали.
– Я очень тебе благодарен. Даже если мы сейчас положим конец этой истории, ты повела себя как… даже больше, чем друг.
– Да?
– Я сделаю все, что ты пожелаешь.
– Не надо.
– Что там у тебя? – Он, подошел сзади, как раз когда она нагнулась, чтобы поднять с пола его ботинок. Его руки легли Патрисии на бедра. Она резко выпрямилась и обернулась.
– Я собирала твои вещи. Ты можешь ехать домой, – ответила она спокойно. – Я понимаю, у тебя уйма дел…
– Нет, сейчас главное мое дело – ты. – Сэм сделал шаг вперед, и Патрисия инстинктивно отступила, упершись спиной в дверь спальни. – Мы с тобой много ворковали, обнимались и целовались этим утром для Милдред…
Это была правда, и эти несколько часов объятий и прикосновений сделали свое дело – ее контроль ослаб.
