И так уж получилось, что за освобождение нам пришлось отдать ему всю свою ночную выручку. Этого мужчину я очень хорошо запомнила, а спустя пятнадцать лет ему хорошо «отомстила».
После такой бурной ночи я решила снять стресс «черным зельем». Я заняла у подруги денег и поехала к Димасику.
Он сказал, что на кухню меня не пустит, так как там куча народу, но может «вмазать» меня прям в парадной. А я попросила чуточку побольше, и Дима от щедрости малость переборщил. Сразу после укола, по словам Димы, я рухнула с подоконника на пол, и изо рта пошла пена, закатились глаза…
Ребята не рискнули вызывать скорую. Прощупав мой пульс, они сняли с меня полушубок и стали обливать водой, затем сделали искусственное дыхание. В конце концов, было решено вызвать мне рвоту.
Когда я пришла в себя и мне сообщили, что случился передоз, в результате которого я чуть не умерла, мне впервые пришла трезвая мысль о том, что пора бросать это дело и начинать идти к заветной цели. Однако, как у всех наркоманов, такие озарения быстро проходят, а даже наоборот, я еще больше погрузилась в пучину синтетического кайфа, счастья, которое можно купить за деньги. А денег-то у меня было предостаточно, я только не умела ими пользоваться в свои юные годы.
Глава 12
Диагноз
Но всему наступает предел, и пропасти тоже. Мне несказанно повезло, что он наступил скоро. Сейчас я расскажу о моей последней точке.
Мы пришли к Димону в воскресенье под вечер зимой, «вмазались» и «зарубились» (словили кайф).
Очнувшись, я пришла на кухню. Там меня угостили леденцом, и все деньги, которые у меня были, я вывалила на стол. Mеня снова «вмазали», и я ушла в сон «торчать».
Впервые мне были видения. Я видела маму, сидящую рядом, она говорила:
«Смотри, засранка! Что ты делаешь, куда ты лезешь? Это же смерть, немедленно остановись и прекрати, иначе ты умрешь как я – от героина!»
Я подпрыгнула на кровати:
– Дима, сколько времени?
– Девятый час.
– А что, еще воскресенье?
– Так уж неделя прошла.
И тут я поняла, что мама права: я ведь так и умереть могу. Да и деньги закончились. Последний аргумент оказался даже убедительней!
Я поперлась обратно в бордель, не зная, что со мной там будет. В конторе меня встретили с воплями, как родители загулявшую дочь. Я придумала подходящую легенду, которая всех успокоила. Сказала, что познакомилась на рынке с обеспеченным молодым человеком, и он пригласил меня пожить и потусоваться у него недельку.
Разумеется, никто до конца не поверил в эту версию, но по крайней мере сделали вид.
Закатив скандал, Ирен отправила меня на настоящую каторгу: стала опять нещадно гонять с одной «темы» на другую, приговаривая: «Гулять было хорошо – пришла пора и поработать».
Я, конечно же, старалась, что есть мочи, и чувствовала, что мне ужасно плохо: не было сил, все тело болело изнутри и снаружи.
Психологически, а затем и физически, меня «ломало»: хотелось к Диме домой, «под солнышко». Я сохла по героину, мечтала только о нем и ничего не ела, все время хотела спать и стремительно худела. Казалось, что меня, как березовый сучок, отломали от деревца.
И тут как-то на работе один финн спросил меня:
– А где это ты так загорела?
Подойдя к зеркалу, я с ужасом обнаружила, что мой цвет кожи приобрел ядовито-апельсиновый оттенок.
Наутро я позвонила Антону и спросила, что может быть со мной, и не от героина ли это. Он тотчас же приехал к нам в бордель, где и констатировал стопроцентный гепатит.
– Срочно надо в больницу, иначе печень откажет и ты умрешь! Или ты уже умираешь…
Мы с ним попрощались на всякий случай. Понимая, что в таком состоянии я долго не протяну, я решила ехать в Торжок. Необходимо было заработать денег только на дорогу, нужен был еще хоть один вечер.
Когда пришла сутенерша, я замаскировалась книжкой. Но это не помогло: Ирен была баба не промах. Она подошла поближе и спросила:
– Чего ждешь?
– Жду, когда ты меня отправишь на «тему», чтоб я могла поехать домой к доктору. Чего-то плохо себя чувствую…
– Ну сиди, жди…
Она села напротив и принялась наблюдать, как я читаю книжку:
– Что читаешь?
– Книжку.
– Вижу, что книжку.
Тут нервы ее не выдержали, и она дала мне по лбу.
– За что?! – удивилась я.
– Да за способности твои книжку вверх ногами читать! Удобно так? Посмотри, на кого ты похожа! Какому финну я тебя отправлю?!
Пока она орала, все девочки столпились вокруг меня, как в цирке. Ирен дала мне триста рублей на дорогу и официально уволила меня. В этот же вечер я купила билет на ночной поезд.
Отправление, как сейчас помню, было в 00:38.
Глава 13
Торжок
Вернувшись с вокзала, я собрала все свои манатки, переругалась в хлам с Ксюхой и поплелась на вокзал.
В душе моей засверкал теплый огонек, мне было приятно, что я еду домой.
В поезде я проблевалась. Затем подошла к проводнице и дала ей на случай моей смерти все свои данные: адреса и фамилии родственников, чтоб, если что, та сообщила им. Она, конечно, удивилась.
Это была женщина лет сорока, темноволосая, смазливая и очень жизнерадостная. Но знакомство со мной заставило ее в тот же миг перемениться.
Отдав ей свой паспорт, я сказала:
– Мне плохо. Если не дотяну до Торжка, пусть мой труп в Торжке вынесут.
Проводница напугалась до смерти, поэтому все время пути ходила проверять, жива ли я. Из-за ее беготни я, к своей досаде, никак не могла уснуть. Отключилась я только под утро. Вскоре меня разбудил громкий голос моей заботливой проводницы. Она радостно объявила громким голосом:
– Девушка! Торжок! Выходите!
У меня не было сил вытащить чемоданы; какая-то женщина помогла мне, выкинув из поезда мои вещи, следом за которыми выпрыгнула и я.
Оказавшись на природе, на заре, я не находила в себе сил сдвинуться с места. Меня сразу же обнаружил таксист и за умеренную плату взял мои вещи и довез меня до дому.
Впервые в жизни, вернувшись из Питера, я стояла на пороге своего дома без копейки денег. Однако, бабуля, встретив меня, очень обрадовалась. Она крепко обняла меня и спросила:
– Ой, Леночка вернулась! Ты надолго?
– Навсегда.
– Неужели! А что случилось? Оставайся, конечно, на работу тебя устроим, а первое время отдохни, можешь и не работать! Прокормим уж одну-то! Огород есть, слава богу, – тарахтела на радостях бабуля.
