Джей-Джей остановилась на пороге, собрала всю свою волю и состроила улыбку.
— Как у нас здесь дела? — бодрым тоном спросила она, входя в комнату.
Берди попыталась ответить улыбкой, но слабое усилие быстро потухло. Роженица закричала.
Джей-Джей взяла ее за руку и начала бормотать какие-то утешительные слова. Схватки у Берди, казалось, продолжались целую вечность. Несколько сломанных костей по боли не шли ни в какое сравнение. Наконец измученная женщина откинулась на подушки.
— Простите, не надо бы так кричать, но очень больно.
— Кричи сколько хочешь. — Джей-Джей бумажной салфеткой вытерла у нее с лица пот.
— Врач хочет знать, какие интервалы между схватками и долго ли они продолжаются, — раздался за дверью голос Люка.
— Я не засекала время… — Крик Берди прервал ее на полуслове. Когда роженица затихла, Джей-Джей чувствовала себя такой же усталой, как и она. — Надеюсь, врач понял, сколько это длится, — не оборачиваясь, бросила Джей-Джей.
— Он хочет знать, видишь ли ты что-нибудь.
— А что я должна видеть? Ох… — Джей-Джей высвободила руку из хватки Берди, прошла вдоль кровати и подняла одеяло у ног. Она дважды открывала рот, прежде чем ей удалось выдавить из себя слова: — По-моему, я вижу макушку ребенка.
Берди снова начала кричать.
— Люк, Люк! — Сердце у Джей-Джей подпрыгнуло к горлу. — Люк, ох, Люк…
Он уже стоял рядом с телефоном, прижатым к уху.
— Давай, О'Брайн, осторожно, не тащи, держи под подбородок, так, поддерживай головку, хорошо, хорошо работаешь, Берди, о'кей, о'кей!
Спальню наполнил крик ребенка.
Как в тумане, Джей-Джей взяла жгут, который протянул ей Люк, перевязала пуповину в двух местах и разрезала ее ножницами между узлами. Люк заверил ее, что все простерилизовал. У нее в руке появилась подогретая пеленка. Она вытерла новорожденному лицо, прочистила носик и улыбнулась, глядя в несфокусированные голубые глаза.
Несмотря на вытянутую голову, сморщенное лицо и отвратительную слизь, покрывавшую тело малыша, Джей-Джей подумала, что это самое красивое и удивительное создание, какое она видела в жизни.
Берди плакала и задавала вопросы, которые вряд ли кто-то мог услышать за криком младенца.
Он начал дрожать. Джей-Джей поспешно отогнула одеяло, под которым лежала Берди, разорвала ночную рубашку и осторожно положила младенца лицом к материнской груди. Потом она одернула рубашку и укрыла мать и дитя одеялом.
— Берди, какой красивый! — Слезы затуманили глаза Джей-Джей.
— Он очень красивый, — Берди расслабленно улыбнулась новорожденному. — Спасибо, Джей-Джей.
— Ммм, — прокашлялся Люк. — Это она.
Берди и Джей-Джей одновременно подняли одеяло, осмотрели малыша и заулыбались.
— А я и не заметила, — призналась Джей-Джей.
— Джей-Джей, еще один… — прошептала обомлевшая Берди.
— Это не ребенок, — после поспешной проверки успокоила ее Джей-Джей.
— По-моему, это отходит послед. — Люк стоял у изголовья и наблюдал за матерью и новорожденной.
— Ох, — воскликнула Джей-Джей, — мы сейчас вот что сделаем. Люк, полотенце! — Она завязывала полотенце между ногами роженицы, когда громовые удары сотрясли парадную дверь.
Через минуту в комнату вошел врач и улыбнулся Берди.
— Похоже, что вы уже справились без нас. — Он надел манжет тонометра на руку роженицы. Второй вошедший взял малышку.
В спальне столпилось слишком много народа, и в воздухе не осталось кислорода. У Джей-Джей кровь отхлынула от головы. Спотыкаясь, она побрела в кухню. Голоса из спальни доходили до нее словно сквозь вату. Она вымыла руки и рухнула на ближайший стул. За ее спиной продолжалась суета. Мужские голоса задавали вопросы, Берди тихо отвечала, громко кричал ребенок.
Джей-Джей сидела, не в силах обернуться. Звуки доносились уже из холла. Открылась и закрылась парадная дверь. Потом в доме воцарилась тишина.
Джей-Джей посмотрела на свои еще дрожавшие руки. Она приняла роды! Никогда в жизни Джей-Джей не испытывала такого ужаса. Но она все сделала правильно, и ребенок спасен. Триумф и удовлетворение переполняли ее. Ей хотелось встать и закричать во всю силу легких.
В холле раздались шаги.
Джей-Джей посмотрела на свою запачканную юбку и тут же вскочила и сдернула с крючка рядом с плитой большой фартук. Она всовывала в него голову, когда в кухню вошел Люк. Он остановился у нее за спиной, завязал на талии тесемки и положил руки на плечи.
— Ты хорошо поработала, О'Брайн.
— А еще говорят, что смотреть телевизор — пустая трата времени. Проголодался? — Она включила горелки на плите и поставила кастрюли. — Все почти готово. Не знаю, как ты, а я умираю от голода. Надеюсь, в больнице покормят бедную Берди. Она так и не пообедала. — Вода закипела, и Джей-Джей засыпала макароны.
Люк взял сыр и терку и продолжил начатую Джей-Джей работу, которую прервал новорожденный.
— Я серьезно. Ты очень хорошо поработала, О'Брайн. Вот теперь я знаю, какая ты способная. Я бы даже доверил тебе мою любимую корову.
— Корову?! — вихрем обернулась Джей-Джей. — Нельзя сравнивать жизнь человека… — Насмешливый блеск в глазах Люка остановил ее. — Чудовище, — поняв шутку, бросила она. — Красивая девочка, правда?
— Красивая? Не хотелось говорить при Берди, но я никогда не видел такого безобразного младенца. Красное лицо, вытянутая голова… Берди держалась хорошо, но ей, должно быть, стало тошно. Пройти через такие муки ради тощего сморчка.
— Когда ребенок рождается, он всегда так выглядит, — улыбнулась Джей-Джей. — Через месяц она будет совершенно другой.
— Когда это ты успела стать специалистом по младенцам? — спросил Люк, расставляя тарелки и раскладывая приборы.
— У меня два младших брата и два племянника. — Она смешивала сыр и молоко с чуть подсохшими макаронами. — Но поверь мне, нянчить младенца намного легче, чем принимать его.
— Ты и правда нянчила?
— И чертовски хорошо, — с вызовом объявила Джей-Джей, садясь за стол напротив Люка. — Племянникам сейчас четыре и шесть. Когда они приходят в гости, я знаю, где купить хорошую пиццу, потом веду их в зоосад или на аттракционы, или в парк. А еще они любят смотреть бейсбол. Почему ты так разглядываешь меня?
Люк покачал головой, не отвечая.
— А на каких лошадях вы катаетесь в парке?
— Мы любим просто рассматривать их. — Она усмехнулась. — Представляю, какие у них были бы глаза, если бы они увидели Хондо и Джонни. Я хочу сфотографироваться рядом с ними и послать племянникам. Только без куртки твоего дяди.
— Обязательно.
