История о том, как был расшифрован третий и наиболее важный язык надписи Дария, долгая и сложная. На это ушли годы упорного труда таких ученых, как Вестергард, де Солcи, Опперт, де Лонгперье, Роулинсон и Хинкс. Особенно велика заслуга Хинкса, гениального ирландского лингвиста, который почти никогда не покидал свой приход. Короче говоря, к 1850 г. загадка ассиро-вавилонского языка была почти решена и наступил период перевода обширной литературы, найденной в царских дворцах усилиями Ботта, Лэйярда и других.
Но, несмотря на блестящие и убедительные доказательства, предоставленные Хинксом и Роулинсоном, находились известные ассириологи, которые не принимали ни теорию, ни переводы британских дешифровщиков. Критики Роулинсона утверждали, что письменность, в которой один и тот же знак означает около дюжины различных звуков, не смогли бы прочитать даже ее создатели. Кроме того, когда письменное слово изображается знаком-картинкой, переводчик не может быть уверен в его точном значении. Некоторое представление о невероятных трудностях, с которыми приходилось сталкиваться востоковедам, занимавшимся ассиро-вавилонской клинописью, можно получить, рассмотрев один из 627 знаков надписи. Возьмем, например, знак:
изначальная пиктограмма которого была:
Один эксперт предполагал, что эта пиктограмма означает зерно, высыпающееся из сосуда; другой утверждал, что это половой член с яичками; третий считал этот рисунок дверью, а четвертый – мужским и женским половыми органами в соединении. Все эти предположения породили следующие возможные прочтения знака: вихрь, зачатие, входить, копать, одевать, бог Мардук, болезнь, голубь, венерическое заболевание и т. д. Неудивительно, что Фредерик де Солcи, ведущий французский востоковед середины XIX в., задавался вопросом: что думать о системе письма, в которой, к примеру, один и тот же знак означает множество разных понятий и может произноситься как а, ба, па, бу, и, я, нит, ку, ду… и т. д.? При этом предполагалось, что перевод вавилонской надписи Роулинсона был всего лишь ничем не обоснованной догадкой.
Споры между сторонниками и противниками теории Роулинсона – Хинкса разрешились довольно эффектным образом, и сделал это математик Уильям Генри Фокс Тальбот (Толбот) (1800—1877), пионер в области фотографии и изобретатель калотипии – способа получения отпечатков с негатива, который, с некоторыми усовершенствованиями, применяют до сих пор. Между прочим, его книга, озаглавленная «Карандаш природы», стала первым изданием, проиллюстрированным фотографиями (1844—1846), и найти ее можно только в самых крупных национальных библиотеках. Блестящий математик, особенно в области интегрального исчисления, увлеченный астроном, филолог, любитель древностей, член парламента – это был поистине великий представитель Викторианской эпохи. Он обладал настолько разнообразными и глубокими познаниями, что его увлечение ассиро-вавилонскими надписями не представляется удивительным. После нескольких лет напряженных исследований, которые были для него своего рода интеллектуальным хобби, Тальбот сделал перевод ассирийского цилиндра эпохи Тиглатпаласара I (1115—1077 гг. до н. э.). Он отослал свой перевод президенту Королевского азиатского общества в запечатанном конверте, сопроводив его необычной просьбой – для того чтобы проверить систему Роулинсона – Хинкса, эти два человека должны независимо друг от друга сделать переводы надписи на цилиндре Тиглатпаласара, запечатать их в конверты и отослать на суд компетентных ученых, которые подтвердят или опровергнут идентичность переводов. Азиатское общество не только согласилось на это интересное предложение, но и попросило выдающегося немецкого востоковеда Жюля Опперта прислать свою версию перевода клинописного текста. Итак, перевод Фокса Тальбота решено было сравнить с тремя независимыми текстами, чтобы никто не мог обвинить Королевское азиатское общество в обмане.
Четыре запечатанных конверта два наблюдателя открыли 29 мая 1857 г., а египтолог Дж. Гарднер Уилкинсон написал в отчете следующее:
«Мое впечатление, полученное от сравнения нескольких отрывков различных переводов, таково, что схожесть (очень часто совершенная, слово в слово) настолько велика, что было бы неразумно предполагать, будто перевод сделан произвольно или на неопределенных основаниях».[12]
На основании публикации четырех вариантов, выполненной Азиатским обществом, ученые и широкая публика могли теперь сами решать, кто прав. Вот несколько первых строк ассирийского текста, данных в независимом переводе четырех экспертов:
РОУЛИНСОН
«В начале моего царствования Ану и Вул, великие боги, мои повелители, хранители моих шагов, пригласили меня починить это мое святилище. Итак, я сделал кирпичи; я уровнял землю… я заложил ее основание, большой крепкий камень».
ТАЛЬБОТ
«В начале моего царствования Ану и Ем, великие боги, мои повелители, защитники моих следов, дали мне повеление перестроить их храмы. Я сделал кирпичи, я выровнял место (?), я заложил основание на высоком холме земли».
хинкс
«В начале моего царствования Ану и Ив, великие боги, мои повелители, поводыри моих ступней, повелели мне перестроить этот их храм. Я сформовал грубые кирпичи, я очистил его мусор и достиг дна. Я заложил основание на великом искусственном холме».
ОППЕРТ
«В начале моего царствования боги Ану и Ао, великие боги, мои повелители, приказали мне проявить силу и разрушить их здания. Я слепил кирпичи; я осмотрел землю; я сделал их основание крепким, чтобы они могли противостоять сотрясению гор…»
Из этого примера очевидно, что ассириологам, в частности Роулинсону и Хинксу, удалось прочитать вавилонскую клинопись, даже если некоторые слова, в особенности личные имена людей, названия животных, предметов и т. д., оставались непонятными. Но все же противники принципа «полифонии» Роулинсона (термин, под которым он понимал использование одной и той же системы письма разными людьми, говорящими на разных языках) продолжали оспаривать его переводы, и одним из них был французский ученый и дипломат граф де Гобино, прославившийся своими расистскими теориями (он был одним из основателей «арийской» идеологии нацизма). Гобино опубликовал собственные переводы различных вавилонских надписей. Его система прочтения основывалась исключительно на арабских корнях, и в результате он транслитерировал царское имя Навуходоносора как «Нннеммммресусус», что выглядит куда экстравагантней, чем «Набиккудурраюхур» Хинкс а.
Факт состоял в том, что почти до конца XIX в. значительная часть ученого сообщества продолжала сомневаться в работах Роулинсона, Хинкса, Опперта и других ведущих ассириологов. Особой критике их труды подвергались во Франции. Кроме того, лично Роулинсона некоторые континентальные авторитеты обвиняли в том, что он намеренно скрывал копии бехистунской надписи от ученого мира, а Исидор Левенштерн даже предположил, что исследователь сделал это ради того, чтобы прославиться, – серьезное обвинение для английского офицера и джентльмена, который рисковал собственной жизнью и использовал свое состояние, чтобы надпись на Бехистунской скале стала известна всему миру. Но даже в Англии ученые мужи такого уровня, как сэр Джордж Коурнвол Льюис и лорд Маколей, отвергали переводы Роулинсона с вавилонского, называя их откровенным подлогом.
