Джаспер указал на него носком туфли:
— Неужто надеешься выпутаться?
Несмотря на почти вечернее время, Джаспер выглядел так, будто вылез из постели минуту назад. В халате из тяжелой парчи, небрежно перехваченном поясом, он сидел, развалившись, в мягком кресле. Пустой графин и три грязных бокала на столике перед креслом без слов говорили о событиях прошлой ночи. Капитан королевской конной гвардии, Джаспер не упускал случая покрасоваться перед публикой, чаще ухмылялся, нежели улыбался, и был мастером раздеть взглядом любую даму. Они с Джеффом всей душой друг друга ненавидели — с тех самых пор, как достигли возраста, когда их оставляли в одной комнате со строгим указанием играть мирно.
Будет как нельзя более кстати, если шафером при венчании с Летти, любви в которой не больше, чем в уличной девке, согласится быть нелюбимый, пусть и близкий, родственник.
Джефф не ответил на вопрос, и широкоскулое лицо Джаспера расплылось в насмешливой улыбке. Он шлепнул рукой по колену:
— Не надеешься, верно ведь? Черт возьми, тебе придется жениться на этой прохвостке! Вот потеха так потеха! Не слышал истории забавнее недели две, ей-ей!
Джефф пошел к большому зеркалу в дальнем конце комнаты, пнув в сторону валявшуюся под ногами пустую бутылку.
— Похоже, у меня нет выбора, — сухо ответил он и с возмущением взглянул на свои сапоги — обыкновенно вычищенные до блеска, они уже успели покрыться слоем пыли. — Боже правый, Джаспер! Слуга хоть изредка у тебя убирается? Или ты держишь его лишь затем, чтобы не пускал гостей, которым ты должен?
Пропустив язвительные вопросы мимо ушей, Джаспер живо наклонился вперед:
— Я тут полдня выслушивал прелюбопытные истории. Правду болтают, будто тебя застали в комнате на постоялом дворе с малышкой Олсуорси и будто на вас обоих недоставало главных предметов одежды?
— Нет, — кратко сказал Джефф. По крайней мере их с Летти Олсуорси увидели не в комнате, а на улице. И потом, за нее он не отвечал, а сам явился к постоялому двору, одетый как подобает.
— Вот досада! Так я и знал. Наш благовоспитанный Джеффри выскочил голый из постели — слишком не похоже на правду. Но сплетню сочинили отменную — согласен? О тебе сегодня трещат куда больше, чем о Принни.
Джаспер положил ноги в домашних туфлях на потертую низкую скамыо. В отличие от линялой мебельной обивки, туфли, под стать халату, были из темно-алого шелка и расшиты золотистой нитью. У Джаспера была привычка делать заказ новому портному всякий раз, когда выдавали жалованье. Комнаты он менял. едва ли не столь же часто.
— Дьявольски не повезло, вот что я тебе скажу, — протянул Джаспер. — До чего было бы славно, если б можно было безнаказанно поразвлечься с одной сестрицей, а под венец идти с другой.
— Я иначе смотрю на жизнь. — Джефф устремил на кузена грозный взгляд и после минутного молчания прибавил: — А с Мэри Олсуорси отнюдь не развлекался — хотел на ней жениться.
— Ну и дурень. Мэри… Мэри… Ни в коей мере… — Джаспер вяло махнул рукой с трубкой. — Недурной каламбур, хоть я и не мастак умничать. Впрочем, знаешь ведь, как говорят: «Вино вошло — разум вышел».
— Вина в тебя, по всему, вошло хоть отбавляй, — укоризненно заметил Джефф, бросая многозначительный взгляд на пустой графин перед Джаспером.
— Теперь не всякому дано потешиться контрабандным французским бренди, — отозвался Джаспер. — А по благопристойности я, право, скучаю. Желаешь выпить, кузен?
— Не с тобой.
— Горюешь о ненаглядной навек потерянной Мэри? Да стоит ли? Во тьме что одна сестрица, что другая — какая разница?
— Будем считать, что в тебе до сих пор говорит вино, и оставим этот разговор.
— А что, если я не согласен? Вызовешь меня на дуэль? — Джаспер выдохнул густое кольцо дыма и нанизал его на мундштук трубки. — Только вообрази, как опечалится твоя дражайшая мамаша. Нет, нет, наш правильный Джеффри не станет так глупить, верно я говорю? Если только… Признаться, мне всегда было интересно, до какого состояния надо довести нашего непорочного Джеффри, чтобы он наконец сломался.
— Попытаешься выяснить на деле, и я больше не заплачу ни единому твоему кредитору, — спокойно сказал Джефф. — Представь, как в таком случае опечалится твоя дражайшая мамаша.
Джаспер окинул его холодным взглядом:
— Ты всегда умел заставить человека пожалеть, что он родился у своих отца с матерью.
— Ты тоже. Знаешь что, Джаспер, — заметил Джефф, — с каждой нашей встречей ты становишься мне все более омерзителен.
— Рад стараться, мой дорогой кузен.
Братья обнажили зубы в улыбках, полных взаимного презрения.
— Будешь завтра моим шафером?
Джаспер вытянул длинные ноги.
— С удовольствием. Всю жизнь мечтал побывать на казни. Особенно на твоей.
— Не забудь надеть судейскую шапочку.
— Послушай-ка, мой друг, — окликнул Джаспер Джеффа, когда тот уже пошел к двери. — А что, если сделать так, чтобы этой младшей сестры не стало? Тогда спокойно женишься себе на старшей. Вспомни историю Генриха VIII и остальных мучеников. Подумай, на что ты себя обрекаешь.
Джефф покинул комнаты кузена под звуки издевательского хохота. Джаспер пошел не тем путем, выбрав военную стезю, мрачно подумал он. Лучше бы кривлялся в «Друри-Лейн». Не следовало приходить к нему.
И думать, будто день окажется приятнее ночи.
Глава 6
Жених не пожелал внести невесту в дом.
Не подать руки, однако, не мог — вокруг толпились три сотни гостей, неотрывно следивших за молодыми и готовых ухватиться за любую мелочь, чтобы снова распустить сплетни, Летти, грех не заметить, не липла к Джеффу и не вцеплялась в его руку. Хотя в подобных глупостях она и не нуждалась. Интриганка добилась своего. Роковые «да» были произнесены. Когда новоиспеченные муж и жена шли через заполоненный народом дом к зале для балов, где на столах красовалось достаточно пирожков с омарами, что было не стыдно пригласить самого принца Уэльского, пальцы Летти, едва касавшиеся рукава Джеффри, жгли ему руку, точно факел.
Мэри на свадьбу не явилась, срочно уехав присматривать за больной родственницей. Впрочем, как подозревал Джефф, это было скорее проявлением такта, нежели милосердия, — объясняя, к кому отправилась Мэри, Олсуорси называли родственницу то одним именем, то другим.
Волосы Летти, соприкасавшиеся с накрахмаленным кружевом высокого воротника, еле слышно шуршали, будто что-то нашептывая. Джефф уловил хмурый взгляд невесты, которых было предостаточно за сегодняшнее утро, но снова сделал вид, что ничего не замечает.
Ее саму он тоже с удовольствием принимал бы за пустое место, однако эта задачка была из непосильных. Тонкий цветочный аромат волос Летти щекотал ноздри, будя воспоминания, смешивался с теплым запахом чистой кожи. Полные плечи, не закрытые платьем, порозовели от духоты — слишком много было людей вокруг. В районе ключицы темнела веснушка. Французы в праздные времена старого режима непременно придумали бы ей глупое имя, что-нибудь вроде «прикоснись ко мне». Веснушка притягивала взор столь же властно, как трепещущий веер у полуобнаженной груди.
