сверток.
— Напугалася? — улыбнулась она мне. — Благодарность от тетки Марфы.
С этими словами она поставила поднос с кофейником, чашкой и блюдом с ароматными пирожками мне на стол. До меня донесся запах кофе. Настроение тут же улучшилось. Я подскочила с кровати и налив кофе в чашку с наслаждением отпила.
— Доброе утро, Лешка, спасибо тебе и тете Марфе, — обрадованно поблагодарила я.
— И тебе спасибо, умелица, наши швеи не нарадуются твоей поделке.
— Лешка, а всем утром приносят кофе?
— Ишь-чё, обрыбятся, лодыри окаянные! — возмутилась Лешка. — Сколь лет в академиях научаются, а простому люду и «спасибки» не скажут!
Лешка развернула пакет и повесила готовое платье мне на спинку стула.
— Ты кушай, вона какая худющая… Аль дома не кормили?
— Кормили, — ответила ей, и пошутила: — Видно не в коня корм.
— Не в коня, значица, — задумчиво и осуждающе она посмотрела на меня. — Ничё откормим!
— Лешка, а можно договориться, со столовскими гоблинами, чтобы кофе по утрам варили? — и добавила, подумав — А вечером чай попить можно было?
— А чё ж нельзя? Можно, — ответила благодушно гоблинша. — У них жизня тож не сахар. Подсобишь и благодарностей не оберешься.
— Что нужно сделать? — заинтересовалась я.
Лешка хитро сощурила глаза:
— Помывочные щетки смогеш сделать?
Я задумалась. За утренний кофе и вечерний чай стоило постараться.
— Идет, — согласилась я, прихлебывая кофе.
— Форму-то вчерашнюю я заберу, нашивки пришью, да в талии подправлю. Негоже красавице, как пугало ходить. Ты давай-ка приводь себя в порядок, да на занятие поторопись. Разнос оставь, попозжее заберу. Покедова!
И Лешка исчезла. Я допила кофе, и пошла приводить себя в порядок.
Умывшись, я сделала себе прическу. Некоторые девушки в академии ходили и с распущенными волосами, что меня порадовало. Дома я всегда часть волос собирала на затылке в одну красивую сложную косу, оставляя остальные падать на спину свободными подкрученными волнами. Под эту прическу и был настроен второй гребень, так что привести себя в порядок мне труда не составило. Краситься не стала, делала это редко, только слегка припудрила лицо, чтобы скрыть конопушки.
Вернувшись в комнату, я принялась одеваться, попутно поедая пирожок с мясом и запивая следующей чашечкой кофе. Надев белье, я влезла в нижнюю сорочку, надела подъюбник и платье с галстуком. Немного покрутившись перед зеркалом, осталась довольна внешним видом. Форма мне действительно шла и подчеркивала фигуру. Подхватив сумку и мешочек с заготовками для артефакта, побежала на практику.
Корпус с лабораториями располагался между моим общежитием и женским, поэтому добежала я за две минуты. Лаборатория артефакторов, судя по указателям, находилась на третьем этаже. Войдя в фойе, я увидела толпу адептов, ожидающих занятия. Они собирались небольшими группками и разговаривали между собой.
Артефакторские факультеты были всегда немногочисленными. Артефакторика считалась сложной наукой и опасной. Часто неправильно сделанные артефакты взрывались. Чтобы они работали, нужно было уметь подобрать нужную фазу луны и звезд, правильно рассчитать вектора силы, углы преломления потоков магии в схемах артефактов, правильно выбрать камни и сделать зелья, уметь делать алхимические сплавы и плавить металлы. Стать хорошим артефактором было сложно и не всем по силам. К тому же артефакторика была весьма дорогой. Для артефактов нужны были кристаллы, дорогостоящие металлы и драгоценные камни, нужны были специальные инструменты и приборы. Можно было работать и с более дешевыми аналогами, но тогда и свойства артефакта были слабее. Конечно, стоимость артефакта во много превышала стоимость материалов, но и сами материалы нужно было сначала купить. Бедному и среднему сословию артефакторика была просто не по карману, поэтому обучались, как правило, весьма обеспеченные существа.
Я никогда не задумывалась о стоимости тех материалов, которые мы с отцом использовали, и всегда просто брала, то что нужно. Если я считала необходимым вставить бриллиант, или взять дорогой металл, я брала именно его. Уже готовую работу анализировал отец и указывал мне, можно ли было использовать более дешевый аналог. Он учил не только делать хорошие магические вещи, но и оценивать их рентабельность и доступность. Приучил меня понимать, что бытовые артефакты должны быть доступными обычным существам.
В академии адепты могли получить все материалы на кафедре, но тогда готовые изделия становились собственностью академии, как и их разработка. Учебные заведения получали хорошую прибыль от них. Если заготовки были использованы адептом свои, то артефакт принадлежал только адепту. Новые разработки патентовались и продавались на артефакторские фабрики, с которых изделия поступали в свободную продажу. И лишь немногие, самые талантливые, работали на индивидуальные заказы. Их артефакты оставались уникальны и очень ценились.
Если знать схему артефакта, его структуру всегда можно разрушить. Может это и будет сложно, но осуществимо. Если же схема изготовления неизвестна, то и разрушить артефакт практически нереально, все равно, что найти иглу в стоге сена.
— Добрый день, — поздоровалась я со всеми.
На меня все обернулись и замолчали.
— Лея, здравствуй, — обрадованно прозвучал голос Линетты. И она выскочила из группки адептов.
— Идем, я тебя познакомлю с ребятами.
Схватив меня за руку, она подвела к своему курсу. Кружочком стояло пятеро адептов, три девушки и два парня. Линетта по очереди представила мне каждого.
— Ребята, знакомьтесь с новой студенткой — Леей Харель.
Воодушевления от знакомства в присутствующих я не ощутила, они вяло здоровались со мной. К разговору также прислушивались и все остальные.
— Линетта, — спросила я, — а занятия проводятся у разных курсов вместе?
— Нет в разных лабораториях. Тут их несколько, остальное — склады и кабинет декана.
Из угловой лаборатории как раз вышел декан Сомерсет:
— Третий курс заходим на практическую работу, — объявил он, пропуская адептов.
— Пока, — попрощалась я с Линеттой, и поспешила в аудиторию.
Лаборатория имела стеклянную крышу, и такую же стену. По периметру располагались в три ряда лабораторные столы, за которым адепты размещались по одному. Столы были рассчитаны на работу стоя, но рядом имелся высокий табурет, для того, чтоб артефактор мог отдохнуть, если уставал, или хотел продолжить работу сидя. Я заняла свободный стол и выложила свой старый конспект и мешочек с заготовкой. Все приготовились.
Декан вышел вперед
