class="p1">Решила сильно не мудрить и приготовить стейк, а к нему запечь картофель с хрустящей сырной корочкой. Пока планировала сама слюнки глотала, а Адриан мужчина, он должен любить мясо. Должен и точка! Если откажется, то привяжу его к стулу и буду кормить насильно. Что бы он там не говорил про магию, которая восполняет его силы, я это так не оставлю.
Готовка успокаивала. Мечущиеся мысли пришли в норму, и я уже не так боялась того, что оказалась в чужом мире. Не попади я в дом к этому странному мужчине, всё могло быть совсем иначе. А сейчас что? У меня есть крыша над головой, еда и даже иногда приятный собеседник.
Когда уже почти всё было готово, и мне оставалось только сервировать стол, пришёл Адриан. Обернувшись, бросила ему:
— Мыть руки и за стол, — а видя, что он собирается отказаться, строго добавила: — И это не обсуждается!
Мужчина усмехнулся, но сделал так, как я просила. Маленькая, а победа.
Усевшись за стол, я посмотрела на Адриана и сказала:
— Ты должен поесть, хотя бы в качестве извинения за то, что рассматривал меня под хвостом, — припечатала, зная, на что надавить. И, чудо, это подействовало.
Мужчина тяжело вздохнул, отрезал кусочек мяса и отправил его в рот, а за ним второй и третий. Он каждый раз закрывал глаза и урчал, словно довольный кот. Это зрелище было таким, таким… захватывающим, что я даже забыла, что вообще-то тоже голодна. Пришлось опустить взгляд и приняться за свою порцию.
— Это было очень вкусно, — похвалил меня Адриан, когда на тарелке не осталось ни крошки. Я же, кажется, покраснела. И смущённо кивнула в ответ, принимаясь убирать посуду со стола.
— Где ты так научилась готовить? — спросил он меня, когда я стала мыть тарелки.
Пожала плечами и призналась:
— Разные кулинарные шоу смотрела.
— Кулинарные шоу? — переспросил с непониманием.
Эм, я и забыла, что миры у нас разные. Пришлось объяснять:
— У нас есть такие гаджеты, вроде того, по которому ты связывался со своим отцом и другом. Так вот, на них можно ещё и видео разные смотреть. Например, как построить дом, или собачью будку, или вот как приготовить идеальный стейк из говядины.
— И что, по такому ви-иде-ео-о, — выговорил он, смешно растягивая гласные, — Можно понять, как строить дом?
Нет, ну если строить такую махину, как та, где мы сейчас находимся, то вряд ли, у нас-то дома всяко попроще. Но вдаваться в подробности не стала, только произнесла с улыбкой:
— Можно, если очень постараться.
Неожиданно в кармане мужчины что-то запищало и он достал тот самый аппарат для связи. Посмотрел на него, нахмурился и поднялся со стула:
— Извини, и спасибо большое за обед.
Потом, чеканя шаг, вышел из кухни. Я же прибрала всё и отправилась в свою комнату. Захотелось прилечь.
Кажется, я уснула, потому что проснулась, когда за окном уже начало смеркаться, но разбудило меня нечто другое.
В кресле сидел Адриан и смотрел на меня горящим взглядом с вертикальными зрачками. На его лице светились крупные чешуйки… Это было бы захватывающей картиной, если бы не тихий рык:
— Упрямая кошечка…
Мамочки!
Адриан плавно поднялся с кресла и сделал шаг в мою сторону. Холодок прокатился по спине и замер где-то в районе копчика. Мне бы бежать, да тело будто парализовало. Ещё один шаг и я почувствовала, как мир совершает кульбит, в спешке меняя местами потолок и пол. И под ошарашенный мужской голос:
— Марго, — я вдруг понимала, что чем-то укрыта с головой. Вот я сидела на кровати в чужой одежде, а сейчас — запуталась в этой самой рубашке. Что, я опять стала кошкой?
Жалобное «мяу» стало подтверждением моей неприятной догадки.
— Прости… — прошептал Адриан, пытаясь освободить меня от плена ткани, но я выпутываться не хотела. Я разозлилась. Что? Опять? Я только-только обрадовалась своему человеческому облику, и вот, снова.
Ручищу сумасшедшего хозяина оцарапала, а когда он всё же вытащил меня, ещё и укусила от души.
— Прости, прости, прости, — всё твердил он. Да что мне с его извинений? Зачем пугал вообще? Я тут стараюсь, порядок навожу, пытаюсь покормить его повкуснее, а он… Эх. Мужлан, одним словом.
Всё это я кричала возмущённо, не оставляя попыток удрать от него подальше, но Адриан, как назло, держал крепко и гладил, гладил, гладил.
Когда я выдохлась, и замерла, тяжело дыша, он выдал фразу, из-за которой я буквально подпрыгнула к потолку:
— Я просто хотел проверить, что ты говоришь правду.
Проверить? Проверить? Я ему покажу, проверку! Со злостью утопила собственные зубы в мягкой коже ладони, и меня отпустили. Ждать, пока снова схватят, не стала и рванула к приоткрытой двери, а оттуда вдоль по коридору. Какой-то туман застилал глаза. Неужели кошки тоже умеют плакать? Вот и думай после этого, что они неразумные животные. Ничего подобного! Они куда разумнее некоторых людей.
Коридор закончился и я оказалась в тупике. Шаги за спиной приближались, ничего лучше не придумала, чем проскользнул в какую-то маленькую комнатушку и спрятаться под низеньким диваном.
— Марго, прости, я всё исправлю.
Интересно, каким это образом? Опять напугает? Да только обратно я превратилась не от страха, а по какой-то непонятной причине. И что, быть мне теперь кошкой до конца моих дней? У-у-у-у, гад, а я, между прочим, доверять ему стала. Видимо, зря. Мужчина вообще доверять нельзя, жаль, что выяснила я это лишь опытным путём.
Затаилась, даже уши к голове прижала. В моём убежище было пыльно, а ещё имелась паутина и те, кто её соорудил. Пауков я не любила, куда больше чем мышей, но ради того, чтобы меня не нашли, решила потерпеть неприятное соседство.
Шаги Адриана замерли напротив двери комнатушки. Он постоял так немного, а потом со скрипом открыл дверь. Снова замер на месте, будто бы прислушиваясь. Я затаила дыхание, чтобы случайно не выдать себя, и пропустила момент, когда мужчина сделал ещё один шаг и отдёрнул штору, нагибаясь к полу.
— Вот ты где, — с улыбкой прошептал он, на что я зашипела и отодвинулась подальше к стене, чтобы он точно не достал меня. — Марго, я, правда, не хотел.
Хотел! Ещё как хотел! Сам признался! Провыла всё это протяжным мяу. И замолчала, а потом вовсе отвернулась, потому что так горько стало, и слёзы снова подступили к глазам. А я не хотела, чтобы он видел меня такой раздавленной.
— Марго, выходи, давай попробуем исправить эту… — он запнулся, подбирая слово. — Эту оплошность.
Лучше бы молчал, честное слово,
