и Массимо постоянно говорите о сексе рядом со мной.
— Не с тобой, — сказал Алессио, как будто это должно быть очевидно, а я была глупой, не замечая этого.
— Конечно, мы родственники, но Амо и я — нет.
Алессио покачал головой, приблизил свое лицо и сказал низким, предупреждающим голосом:
— Не говори ничего подобного
Невио, слышишь меня?
Я моргнула, глядя на него.
— А что, если он задаст тот же вопрос, что и ты?
— Тогда придумай ответ получше. Скажи, что вы вообще не разговаривали, или говорили о сахарной вате. Мне все равно, но не говори того, что сказала мне.
— Ты хочешь, чтобы я солгала Невио?
— Грета, — сказал Алессио умоляющим голосом, схватив меня за плечи, отчего я поняла, что это серьезно. — Невио ждет причины, чтобы убить Амо. Поверь мне, если я скажу, что он убьет его, если ты дашь ему этот ответ, или лучше скажи ему, что
Амо сидел рядом с тобой полуголый, массируя твои ноги, пока ты обнимала его рубашку.
— Ты неправильно излагаешь факты.
— Невио не будет заботиться о правильных фактах. Он возьмет факты, которые его устраивают, и пойдет с ними. Он не сможет контролировать себя, он не захочет.
Я вздохнула и кивнула. Наш разговор прервался, когда над нами появился дядя Савио.
— Твое присутствие необходимо, куколка, так что прекрати болтать.
Алессио пропустил меня вперед, и я подошла к Савио. Он был вторым младшим из моих дядей, ему было около тридцати лет, и он всегда называл меня — куколка. Я никогда не понимала, почему он это делал, ведь куклы выглядели в лучшем случае безжизненно, а в большинстве случаев — жутко. Когда я спросила его, почему он сравнивает меня с мертвым существом, он так рассмеялся, что я подумала, что он потеряет сознание и по-прежнему называл меня кукольным личиком, но поскольку он говорил это по-доброму, я не возражала.
Савио обхватил меня рукой, ведя в направлении общей зоны.
— Ты в порядке?
— Конечно, — сказала я.
Он покачал головой.
— Убеди своего сумасшедшего отца.
Я не успела спросить, что он имел в виду, потому что из общей комнаты донеслись повышенные голоса, заставившие мое беспокойство вспыхнуть. Когда мы вошли внутрь, атмосфера была настолько напряженной, что мне стало немного плохо. Папа и мужчина, удивительно похожий на Амо, стояли лицом к лицу и выглядели так, словно в любой момент могли броситься с кулаками. Выражение лица Амо говорило о том, что он готов присоединиться к ним. Только Нино, казалось, сохранял спокойствие. Больше я никого не видела, что было удачей. Невио и Массимо, вероятно, не улучшили бы ситуацию.
Как только отец заметил меня, он отступил от другого мужчины.
— Нино рассказал мне, что ты сказала.
Я ничего не ответила, не уверенная, что он хотела услышать. Я не слышала, что сказал Нино, но, зная его, он, вероятно, точно повторил мои слова.
— Поговори с Киарой, — сказал папа после того, как долго смотрел на меня. Что все пытались увидеть?
Я бросила на него озадаченный взгляд.
— Зачем? — мне нравилось разговаривать с Киарой. Ее добрые взгляды были очень близки к тому, как я видела мир, что было очень приятно, но я могла сказать, что у папы была причина для его просьбы.
— Римо, — твердо сказал Нино. — Она не подает никаких признаков. Успокойся.
Выражение лица Амо исказилось от ярости, как и у его отца. Очевидно, они знали, что происходит, даже когда я не догадывалась. По крайней мере, я была не единственной, кто, похоже, не понимал, что происходит, судя по анализирующему выражению лица Алессио.
— Мы уходим, пока это не закончилось очень неприятным образом, — сказал мужчина, который, должно быть, был Лукой Витиелло. Его рука была вытянута перед грудью Амо, как будто он боялся, что ему придется его удерживать. Все это было очень запутанно.
Нино держал отца за плечо и что-то бормотал ему на ухо. Папа пригласил меня вперед, и я сразу же подошла к нему, он взял меня за подбородок, его глаза были такими напряженными, что я с трудом отвела взгляд.
— Я в порядке, папа, только замерзла, — сказала я с ободряющей улыбкой.
Он кивнул. Затем он посмотрел поверх моей головы.
— Ты можешь идти.
— Я не спрашивал твоего разрешения, — сказал Лука Витиелло.
От выражения лица отца у меня по спине пробежала дрожь. Я коснулась его груди, и его взгляд нашел меня.
Нино шагнул вперед.
— Мы должны продолжить нашу встречу завтра, когда все успокоимся.
Амо засмеялся, но это был совсем не тот смех, который я слышала в подвале. Он был резким и насмешливым.
— И ты думаешь, что это произойдет завтра?
— Вам мир нужен больше, чем нам, — прорычал отец.
Я опустила взгляд, стараясь не позволить своему беспокойству взять верх. Здесь было слишком шумно, и все люди, их движения, запахи и голоса заставляли мой разум кружиться. Мне хотелось вернуться в подвал.
Сосредоточилась на мраморе под моими балетными туфлями, его упругости, твердости, холоде. Я очень медленно вдыхала и еще медленнее выдыхала.
2. 5. 7. 15. 25. 55. 75.
Повторив в голове свои любимые цифры, я почувствовала себя спокойнее.
— Mia cara? — Тихий голос отца пробился сквозь гул в моей голове. Я подняла голову и поняла, что мы одни. Он коснулся моей щеки. — Ты замерзла. Прими горячую ванну.
— Момо пропал.
Рот отца сжался от неодобрения. Он не очень любил Момо. Хотя это было связано не столько с Момо, сколько с тем, что папа не любил многие вещи, как людей, так и животных.
— Если мы не найдем его, пока ты не примешь ванну, ты можешь присоединиться к поискам, но сейчас я хочу, чтобы ты согрелась.
Если папа что-то требовал, я знала, что он не сдвинется с места.
— Где Невио и Массимо?
Обычно мой брат был на моей стороне, особенно в таких ситуациях, как эта. То, что его здесь не было, означало, что папа приказал ему держаться подальше. Возможно, из-за Амо, если Алессио был прав.
— Помогают твоей маме подчинить Джулио, пока у меня нет времени поговорить с ним.
— Это он поднял тревогу?
— Кто еще? — пробормотал Савио, возвращаясь в общую комнату, за ним
