Рана не была залечена до конца — рваные края оголены, мышцы и вовсе разорваны. Некогда. Остановил кровотечение и на том хватит. Надо успеть предостеречь союзников.
— Стоять! — крикнул я приближающимся всадникам, но те оголтело мчались как бешеные псы за раненой добычей.
«Дураки! Он же убьёт их!»
Тогда я пошёл на кардинальные меры. Рука очертила стену огня перед скачущим воинством, и лошади в испуге затормозили. Некоторых выбросило из седла, но один самый ретивый боец, самодовольно образовал себе коридор магией воды и промчался вперёд, подстрекая и остальных.
Я обернулся и увидел, как корка льда спала с руки гиганта, и кнут неожиданно свистнул к предводителю союзников и попал прямо в грудь.
«Идиот!» — выругался я про себя.
Всадник слетел с лошади, которую кнут схватил за две ноги и подбросил вверх так, что та улетела на деревья и застряла там, воткнувшись в ствол. Её испуганное ржание огласило всю округу. Наездник безжизненно валялся на земле, но я не видел вокруг него крови, потому шмыгнул в тень и тут же помчался к нему скольжением.
Едва я затянул его к себе, как в землю с нахлёстом ударила плеть. Вскоре Соловей жахнул и второй стрелой льда — это дало мне возможность втащить из опасной зоны командира ликвидаторов.
«Так, нужно осмотреть его. Ага, все органы целы, никаких порезов, разрывов и даже на коже нет повреждений. Броню только помяло. Это как вообще?»
А потом я увидел на его груди орден святого Александра Невского, причём не простой квадратик, как принято у всех, кто отправляется на военные действия, а прям заметная такая блямба официальная. Артефакт с барьером против физического урона вытащил любителя покрасоваться с того света — его жизни ничего не угрожало. Похоже, просто ударился головой при падении.
Я убрал стену огня и передал офицера его подчинённым.
— Не подходите близко. Пробуйте атаковать навесом, — я не был уверен, что кто-то из них сможет выстрелить на такое же расстояние, что и Соловей, но попытка не пытка.
Магический лук бьёт дальше обычных заклинаний, но требует сноровки и дорогостоящих расходников. Не самый лучший выбор с точки зрения одиночки, но как член отряда, он идеально дополнял остальных. Я слышал, что у императора имелась своя высокоранговая эскадра таких молодцов.
Один-два ещё ладно, а вот сразу штук тридцать-сорок — это очень большие расходы и их способны потянуть лишь самые богатые аристократические семьи в Российской империи.
Я переключился обратно на Инженера и создал теневого клона. Вместе с ним приблизился на расстояние десяти метров, для прицельной атаки и без всяких изысков влил в одно заклинание двадцать один круг огня. Получился фантомный топор из магмы, которым я управлял на расстоянии.
Он не был рассчитан на множество атак, однако мне нужна была всего одна. Удар отсёк вторую руку ровно в том месте, где уже была пробоина от церковной магии, и вскоре кнут перестал жить своей жизнью, потеряв связь с хозяином.
Прилетела ещё одна морозная стрела и снова парализовала гиганта, в этот раз ногу. Я не знал, как Соловей отыскивал слабые места, но снаряд точно угодил в маленькую щель и достиг цели — враг не смог встать.
Следом полетело множество снарядов от других магов — они не давали продохнуть спятившему некроманту, постоянно прижимая того к земле.
Я присел и зарядил очередь из каменных пуль прямо в открытый бок противника. Они крошили дерево в щепки, высекали искры о железные листы, пока, наконец, не достигли своей цели — оболочки, где был спрятан Инженер.
Неожиданно я упал на колени, потому что визг, раздавшийся оттуда, едва не оглушил.
— Захлопнись! — я с трудом заставил себя оторвать руки от ушей и воткнул уже каменное копьё в разворошённое пространство.
С его попаданием шум утих, тело в последний раз дёрнулось и застыло в позе выпяченной вверх груди. Я встал и помахал остальным, чтобы прекратили навесной огонь. Враг был повержен.
Тот самый процентиль, который формирует наше Эго, Инженер отдал стихии растений, и та смогла поддерживать уже умерший организм. Я подобное в первый раз видел. Обычно те, кто так делал с другими стихиями, просто умирали. Например, зачарователи при создании стопроцентилевых мечей-атлантов.
Каждым магом двигало что-то своё: кто-то хотел оставить след в истории, другие стремились увековечить себя как самые лучшие мастера, ну а кто-то жаждал достичь могущества и рисковал перешагнуть через эту черту. Однако стихия не принимала их и уничтожала. В случае с Инженером там и не пахло ста процентилями, ибо у него было три стихии: некромантия, земля и растения.
«Это не похоже ни на одну знакомую мне технику… Нет, стоп — как раз таки похоже! На мою!»
Я даже покрылся весь мурашками, начиная понимать, что сейчас осознал. Некроманту было больше двух сотен лет. Не исключено, что именно такой человек смог бы освоить руническую магию и ввести её в свой обиход. У него было на это куча времени и ресурсов.
Сплетение различных стихий осуществимо только при таком подходе. Тем более у Инженера излечивался камень! То есть этот чёртов гений смог наложить эффект целительства от некромантии к неодушевлённой материи. А это значит, что он, как никто другой, приблизился к обособлению исцеляющей магии от некромантской мерзости.
— Артём, ты в порядке? — послышался голос Джона.
— А? — ошалело спросил я его.
— Ты выглядишь, как будто бабушка оставила тебе в наследство дворец в Москве.
— Дворец, млять! — я вспомнил, что в городе находилась ещё куча отступников. — Бес, надо срочно выручать Беса! Там ещё полно врагов!
Лицо клирика помрачнело, и он стремглав развернулся и помчался в сторону полузатонувшего города, увлекая за собой бойцов. Я же остался один на один с поверженным чудовищем и приказал голему оторвать от грудной клетки гиганта железные листы.
Растительная ткань уже стала рыхлой, потому мой слуга без видимых усилий убрал эту броню, рассыпая по округе опилки. Затем он разорвал кокон, и я увидел мозг с застывшими белками глаз некроманта. По моему
