Вера… ты стонешь на весь лифт. Ты пахнешь сексом и стонешь на весь долбанный лифт… Пахнешь сексом и стонешь…
Скулю в подушку, ощущая, как там внизу, между складок будто бы давление повышается, а разбухший по ощущениям клитор простреливает жгучими волнами, раз за разом.
Мышление выдаёт всё более развязные картинки. Я и Адриан. Полураздетые в лифте. Моя юбка задрана до пояса, волосы в беспорядке. Ширинка на его брюках разворочена, а пульсирующий член внутри меня.
Адриан продолжает шептать на ухо непристойности, от которых я воспламеняюсь, тело будто бы покачивается на шарнирах, но сильная рука надежно меня фиксирует. Я пытаюсь получить хоть капельку трения между ног. Ёрзаю, подрагиваю, сокращаю и расслабляю внутренние мышцы, превращаюсь вся в один громадный сгусток похоти и желания.
Скулю, реву. Но не хочу останавливаться. Только не сейчас, когда белый, приятный свет так близко…
Выдавив из себя писк, последний раз осознанно подёргиваюсь в его руках и отпуская себя на волю, действительно… расслабляюсь. Именно в этот момент, в этом доме без всякой стимуляции встречаю один из самых ошеломительных оргазмов в своей жизни.
— Ш-ш-ш, тише, маленькая, — шепчет Адриан, когда чувствует на руке слёзы.
Отпустив мою талию, быстро опускает ладонь вниз и обжигает промежность прикосновением. Растирает влагу похлопываниями, продлевает мой оргазм.
— Анд — рей… — запрокидываю голову, выгибаясь в поисках его губ.
Адриан тут же целует жадно, какие уж здесь прелюдии? Вгрызается в мой рот, пытаясь проникнуть языком как можно глубже.
Повторяет им движения пальцев на клиторе.
— Я тебя сейчас трахну, — хрипит. — Вера, сейчас…
К чёрту…
Разворачиваюсь и опрокидываю его тело на кровать.
— Я… сама тебя трахну, — сообщаю, перемещая ногу через бёдра.
Быстро вытягиваю кожаный ремень из брюк и распечатываю ширинку, нетерпеливо сдвигаю резинку и извлекаю длинный член.
Провожу по нему ладонью сверху вниз до яичек. Вспоминаю ощущения от того, когда этот член внутри, тянусь, чтобы облизать. В голове один за другим взрывы происходят.
Что я творю вообще?.. Дура…
— Потом Вера… сядь уже, — требует Адриан, приподнимая меня за локти.
Направляю крупную темную головку в себя и медленно нанизываюсь. Стенки внутри ещё пульсируют, растягиваются и обволакивают ствол своим теплом и влагой.
Сердце вот-вот выпрыгнет.
Чувствуя в теле дикую усталость после оргазма, прижимаюсь к широкой груди Адриана и тянусь за поцелуем, отдавая инициативу в его руки.
Заглядываю в глаза.
Покорность… Ты ведь её добивался?
Ладони жадно обхватывают округлые ягодицы, сминают их, и резким движением своих бёдер Адриан выталкивает моё тело наверх, словно пушинку. А затем снова вминает в себя насаживая. Берёт властно, доказывая свою правоту, что подчиняться — не так уж и плохо.
— Ох, — хриплю, вздрагивая.
Он увеличивает темп, дышит тяжело, издаёт рычащие звуки, а через секунду я чувствую внутри разливающееся тепло… оттого, что Адриан Макрис кончает прямо в меня. А я, кажется, только что проиграла ему желание…
Глава 14. Вера
— Верочка, возьми ещё манты с бараниной, — предлагает Лейсан Сабитовна. — Очень вкусно, по рецепту моей бабушки. Кушай для здоровья.
С некоторым сомнением смотрю на блюдо в центре стола. После фееричного завершения сеанса расслабления я сбежала в душ, а когда спустя полчаса вернулась, Адриан был уже одет и попросил меня скорее собраться на ужин, чтобы не задерживать Умаровых.
— Ох, — пытаюсь вдохнуть, но получается уже с трудом.
Пуговица на джинсах молит о пощаде, но я беру на себя этот «мучной» грех, пытаясь игнорировать насмешливый взгляд зелёных глаз.
— Спасибо, мне кажется, я из-за стола не выйду, а покачусь… Как разбитое колесо.
Камиль Рустамович тихо посмеивается. По-отцовски, что ли. Сердце пронзает острый клинок. Мой папа тоже совсем недавно был таким… а сейчас превратился в алкоголика.
— Наговариваешь на себя, — машет рукой хозяйка стола. — Такая худенькая. Правду говорят, что экран восемь килограммов добавляет. По телевизору ты стройная, а в жизни Вера, совсем тростиночка. Адриан, — обращается она к греку, который как раз подносит ко рту чашку с кофе. — Почему не откармливаешь будущую жену?.. Ей ведь ещё ребёночка вашего вынашивать, — договаривает чуть тише.
— Ой, нет, — поднимаю руки, сдаваясь. — Это не для меня.
— Что? Дети? — округляет глаза Умарова.
— Ага, — киваю активно, прикрывая рот салфеткой. — У моей лучшей подруги двое — сын Ваня и дочка Маша. И это ужас, конечно. То болеют, то садик закрыли, то школа снова на карантине. Как вообще работать с таким графиком, а? Я бы памятник Янке при жизни поставила.
Лейсан Сабитовна посмеивается.
— Ну-ну, время покажет, девочка. Не загадывай. Дети — знак свыше. Аллах никогда не даёт ничего просто так, и тем более не отбирает. Попомни мои слова.
Да боже мой…
Хорошо, что у меня сейчас безопасный период и секс с Макрисом будет без последствий. Смилостивься надо мной, Аллах, — ёрничаю про себя, закатывая глаза от божественного вкуса баранины. — Пусть маленькие Макрисики обойдут стороной наши благодатные поля и высадятся в другом огороде.
Мужчины переключаются на разговор о золотодобыче.
— Маркшейдеры закончили свою работу на новом объекте?
— Да, — Камиль Рустамович кивает. — Замеры залежей произвели, теперь дело за геологами. По результатам их анализа нужно будет принять решение, стоит ли брать в работу этот участок. Если нет, начать разрабатывать новый.
Макрис кивает.
— Я бы хотел поучаствовать в их исследовании. Для того, чтобы, так сказать, изнутри разобраться в процессе.
Умаров довольно улыбается.
— Без проблем, Адриан. Я поговорю с руководителем их группы, с вами свяжутся. Сделка через месяц, поэтому есть время вникнуть без лишней суеты.
Месяц.
Меня снова как из ведра ледяной водой окатывает.
В ушах шумит.
Заканчиваю с мантами и окидываю взглядом широкий стол, на котором хаотично расставлены тарелки разных размеров. Манты, шашлык, люля-кебаб, несколько видов салатов, плов, и ещё куча-куча всего.
— А у вас есть тренажёрный зал? — спрашиваю больше в шутку.
— Конечно, Вера, — отвечает мне Камиль Рустамович, отвлекаясь от разговора. — Если есть желание, можете позаниматься.
— Спасибо, — отзываюсь на любезность улыбкой и отодвигаю тарелку решительно. — И за ужин спасибо. Очень вкусно.
— Будь здорова, Верочка, — кланяется мне Лейсан Сабитовна и кивает горничной, которая тут же начинает убирать грязную посуду.
— Как дела у Феликса? — спрашиваю больше для поддержания разговора.
— А завтра сама у него спросишь. Он как узнал, что ты у нас гостишь, сразу взял билеты на самолёт.
Правую щёку покалывает, но я упрямо не смотрю больше в сторону мужчины, с которым час назад у меня случился самый ошеломительный оргазм в жизни.
Чёртов фокусник.
Он сделал это без рук.
Немыслимо. О чём я думала
