хвосте. Проснувшись, Катя с интересом смотрела на Последнего.
— Что делаешь?
— Да так, ничего важного. Ты почему так рано проснулась? Надеюсь, я тебя не разбудил?
— Нет, просто выспалась. Ты говорил, что расскажешь, что стало с городом менторов. Расскажешь сейчас? Всё равно все спят.
— Значит ты не забыла.- Лицо Последнего помрачнело. — Ты знаешь, из-за чего мир изменился?
— Папа говорил, что кто-то запустил ракеты и многие погибли.
— Почти так. Были выпущены ракеты с ядерными зарядами. Из двухсот ракет и бомб двадцать упали на этот город. Все семьдесят тысяч человек погибли в один миг.
— Ты там был? Может кому-то удалось выжить.
— Нет, Катя, не удалось. Когда я выполз из лаборатории, в которой проснулся, первым делом я направился в тот город. Добравшись туда, я увидел множество кратеров от взрывов и следы душ, которые остались там.
— Следы душ? Что что?
— Когда умирает ментор, на этом месте остаётся энергетический и эмоциональный след. Там они все остались. Поэтому я и говорю, таких людей больше нет.
— Ясно. Значит никого не осталось?
— Никого. И за всё время, ты первая у кого есть пси — ген.
— Жаль про это слышать и про то, что город разрушили.
— Да это был красивый город. А главное, в нём не было страха, никто никого не боялся. Я хотел там поселиться.
— Ты там бывал?
— Да, после одной из операций меня туда направили, по официальной версии я должен был изучить настроение жителей, а по факту - просто отдохнуть недельку.
— А почему просто не дать тебе выходной или отпуск?
— Я служил в особом отряде, нам не был положен отпуск или выходные. Мы полностью принадлежали империи, и мы были на полном содержании.
— Это похоже на рабство, — с возмущением заявила Катя.
— Нет, Катя, это был осознанный и добровольный выбор, мой и моих товарищей. Я выбрал полное служение империи, и я многое отдал на её благо. И если бы мне довелось вернуться назад, я бы поступил точно так же.
Катя смотрела на Последнего с удивлением. Она не могла понять, как подобное, сильное и могучее существо, могло добровольно отдать свою свободу. Лагерь начал постепенно просыпаться. Катя поднялась и пошла помогать Саше перевязывать раны. Последний направился к Павлу, чтобы обсудить ситуацию.
— Доброе утро. Надеюсь, вы хорошо отдохнули.
— Доброе. Неплохо. Надеюсь, за ночь никаких проблем не было?
— Всё в порядке. Я вот что хотел, из-за повреждений твоего меха, скорость движения придётся снизить. Не больше десяти километров в час.
— Проклятье. А если ускоримся?
— Выйдет из строя вся гидравлика. Вот тогда точно волка на металлолом переплавлять.
Павел закрыл глаза и шумно выдохнул.
— И на кой чёрт я в это ввязался. Сидел бы сейчас бумаги перебирал и горя не знал.
— И долго бы ты так протянул?
— Недолго, — честно признался Павел. — С учётом такой малой скорости мы прибудем в город на закате.
Павел вышел к своим людям и сказал:
— Так, народ, у нас возникла проблема. Как говорит наш временный механик, — на этих словах он указал на Последнего- нас придётся снизить скорость в два раза. Это означает, что мы придём к месту назначения к закату. И идти будем без остановок. Завтрак и обед на ходу. Если кто — то устал трястись, может идти пешком, не отстанете. Всё, выдвигаемся.
Лагерь начал собираться. Павел подошёл к Последнему.
— Последний, я бы хотел пересмотреть наш уговор.
— С какой стати? — Последний напрягся.
— Ты несколько раз спасал мне жизнь. К тому же ты подлатал бойца и починил моего волка. Так что я решил вернуть тебе все шкуры волков. А так как мы уже почти пришли, взамен я попрошу оставить нам мясо. Согласен?
— Это неожиданно. — Последний призадумался. — Не часто ваш брат заключает сделки в ущерб себе. Ну хорошо, согласен.
Они вновь пожали руки. Последний начал перекладывать шкуры в свой рюкзак.
— Не рановато ты вещи перекладываешь? - спросил подошедший Седой.
— Я предпочитаю всё своё носить с собой. Так надёжнее.
— Не боишься спину сорвать или рюкзак порвётся?
— Нет, не боюсь. — Последний снисходительно улыбался. — У меня армейский рюкзак, он прошит титановыми и кевларовыми нитями. А моя спина и не такой груз выдерживала.
Караван начал движение. Волк Павла еле передвигал лапами, а скрип суставов далеко разносился по степи. Катя шла рядом с Последним, отвергнув предложение ехать у него на плече, заявив, что она достаточно вынослива для такого похода. Но спустя всего час Катя, начала отставать. «Выносливости у неё маловато. Если она действительно решит всерьёз развивать пси — силы, нужно будет заняться её физической подготовкой», — размышлял Последний, наблюдая за Катей. Его глаза начали слегка светиться и из-под плаща начали вылетать блестящие цилиндры, истончаясь и соединяясь в тонкий блестящий посох.
— Катя, держи, — сказал Последний, передавая ей посох. — Опирайся на него, это поможет сохранить силы.
— Нет, спасибо, — ответила Катя, сбивая дыхание. — Я же говорила, я дойду сама.
— Держи, держи, — настаивал Последний. — Нам ещё долго идти. У тебя ещё будет возможность показать свою силу и выносливость.
Катя молча взяла посох. «Я слабая. Он после засады ещё не до конца восстановился, но уже мне помогает. Это я должна ему помогать. Если я хочу у него учиться, я должна стать гораздо, гораздо сильнее». Катя продолжила путь, но уже опираясь на посох. И, действительно, идти стало гораздо легче, было ощущение словно силы восполняются. Она посмотрела на Последнего, его глаза всё ещё светились.
— Мне, действительно, стало легче. Может тебе стоит поберечь свои силы, ещё недавно ты был еле живой.
— Я в порядке. Я просто контролирую посох, пока он стабилизируется. Тебе не о чем волноваться.
Его слова Катю не убедили, но давить на него она не стала. От посоха исходило приятное тепло, помимо этого она чувствовала лёгкое покалывание в руке. Она не чувствовала неудобства от этого, но всё равно ей было интересно из-за чего оно возникло.
Ближе к полудню Последний достал из рюкзака пищевой кристалл и протянул его Кате.
— Держи, будем считать, что это обед.
— Спасибо.
Достав ещё несколько, он передал их Дмитрию, Надежде и
