я мысленно прощаюсь с брендовой парой обуви. И мне ни капельки не жаль. Я просто меняю ее на этот полный жизни, бесценный момент. Присаживаюсь и касаюсь пальцами воды, закрываю глаза, умываю лицо. Джуди придерживает меня за плечо. Все это время мы молчим.
— Хочу предложить тебе одно увлекательное занятие, — заявляет Джуди, когда мы сидим на краю старого причала.
Промокшая обувь сушится рядом, а мы болтаем босыми ногами, купаясь в солнечных бликах над водой.
На нас обоих шорты защитного цвета по колено и белые футболки — эдакий парный наряд. Волосы Джуди собраны в хвост. И она напоминает мне героиню-крутышку из какого-нибудь боевика, вроде «Мортал Комбат». На ее стройной фигуре такая одежда смотрится очень сексуально. Надеюсь, я произвожу впечатление не хуже.
— Звучит угрожающе, — отвечаю, с прищуром глядя вдаль.
— Сейчас, — она снова запускает руку в свой волшебный рюкзачок и шебуршит в поисках чего-то необходимого для задумки.
А я пользуюсь моментом, чтобы проверить, насколько эффектно играют бицепсы, если посильнее упереться ладонями в причал и напрячь руки. Вполне неплохо… Тренировки явно идут на пользу.
— А как ты узнала об этом месте?
— Мистер Дарси рассказывал, что они когда-то сбегали сюда ото всех с женой. Катались на лодке. Говорит, что это он нанял рабочих и даже принимал участие в строительстве причала. К сожалению, лодка не сохранилась. Но мне было интересно найти это место. Оно необыкновенное.
— Да уж. А ты упертая.
— Только дошло? Вот, держи. — Джуди наконец достает два надувных шарика; себе оставляет розовый, а синий протягивает мне.
— И что надо делать?
— Надувать, конечно. Что еще?
— Ну, например, в детстве мы набирали внутрь воды и кидали с балкона в прохожих.
Джуди смотрит на меня с укором.
— Понял-понял.
Когда шарики надуты, Джуди связывает их вместе и говорит, что это символ нашей любви и всего, что мы хотим сохранить в своей жизни.
— Но в небо они не поднимутся. Пустим по воде?
— Вот еще. Нечего загрязнять окружающую среду. Заберем обратно.
— И будем смотреть как они сдуются?
— Хватит все портить, Лео.
Я замолкаю, а она достает еще два шарика. Только черных. Протягивает мне один. Когда мы их надуваем, говорит:
— А теперь избавимся от того, что нам мешает. Назовем это вслух, заключим в шарик и взорвем.
— О’кей. Только ты первая.
— Хорошо.
Джуди держит шарик перед глазами, а в другой руке у нее маникюрные ножницы. Она сводит брови и со всей серьезностью говорит прямо в этот черный комок, проталкивая слова внутрь:
— Я хочу избавиться от страха Лео бывать на людях, чтобы мы смогли посетить еще много интересных мест.
После этого Джуди решительно замахивается на шарик ножницами, но я перехватываю ее руку.
— Стоп-стоп-стоп. Так не пойдет. Я думал, каждый будет говорить о себе. И разве мы не принимаем друг друга со всеми недостатками?
— Но ведь это мешает жить и тебе. И от этого можно избавиться.
— И вовсе нет. Я уже привык и был всем доволен. Но теперь оказывается, это беспокоит тебя. Прости уж, но это не лечится. — Указываю на ногу.
— Дело ведь не в ноге. Дело в том, как ты к этому относишься. Лео, неужели ты думаешь, что все люди враги и желают тебе зла?
— Опять двадцать пять! Не ожидал от тебя. Думал, мы решили все в самом начале. День так хорошо начинался, но…
— Но что? Он до сих пор хорош.
— Может быть, для тебя.
— Лео, ты ведь сам себя ограничиваешь. Ты мог бы даже продолжать заниматься любимым делом. Например вести канал по реабилитации или ЛФК. Ты ведь все еще можешь делать многие упражнения.
— И ты туда же…
Вспоминаю рассуждения Дэна о том, что многие остаются в спорте и после травм. Как бесит! Почему все считают, что разбираются в моей собственной жизни лучше меня?
— Терапия окончена, Джуди. Ведь ты ради этого меня сюда притащила?
Кое-как помогая себе руками, поднимаюсь с причала и, спотыкаясь иду обратно к машине.
Я чувствую себя обманутым. Я доверился ей и считал, что она приняла меня таким, какой я есть. Почти забыл о своих ограничениях, о том, что моя жизнь отличается от других. Думал, что мы оба счастливы. Но оказывается, все не так. Она просто ждала подходящего момента, чтобы попытаться меня переделать.
Я так зол! Кажется, у меня из ушей идет пар.
— Прости. Я не хотела тебя задеть, — склонив голову, бормочет Джуди, когда я везу ее обратно. — Наверное, это слишком личное. Если хочешь, оставим все, как есть.
В ее руке покачиваются два связанных шарика — синий и розовый. Они смеются над нами, потому что правда останутся вместе, даже когда сдуются. А мы?
— Ты даже не понимаешь, что ты наделала! Ты все разрушила. Наши отношения строились на принятии друг друга любыми. А теперь я знаю, что ты несчастлива со мной, с тем, что я могу тебе дать. Я не тот, кто тебе нужен. Тебе этого недостаточно. Ты хочешь другого. Как мне выкинуть это из головы?
— Это не так!
— Ты ведь не просишь от бабочки плавать, а от рыбы летать. А если просишь, выходит, что тебе нужна не рыба, а бабочка, и наоборот.
— Да что на тебя нашло? Какие рыбы и бабочки? Перегрелся что ли? Конечно, мне нужен именно ты! Я ведь хотела сделать сюрприз. Думала, это тебя вдохновит выйти из своей скорлупы и жить полноценно.
— Вот видишь! Сама сказала. Для тебя я неполноценный.
— Знаешь что? Давай ты просто успокоишься. Мне трудно подобрать слова, когда ты только и ищешь повод для обиды. Просто выдохнем. И завтра начнем все заново, будто ничего не было. Буду ждать тебя после работы, как обычно…
Глава 14. Где я?
Говорят «Утро вечера мудренее». Это явно не мой случай. Словами не передать, как я зол на Джуди, хотя утро давно прошло. Ну честное слово! Как психотерапевт она должна была понять свою ошибку и хотя бы извиниться. Не говоря уже о том, что она моя девушка и уже неплохо знает мои принципы, склад характера, мысли и слабые места. Задела за живое и сделала вид, что все в порядке.
«Буду ждать тебя после работы, как обычно».
Пф! Вы это слышали? Уму непостижимо. Она воспринимает меня как должное. Словно я какое-то приложение, будто слушаться ее — моя обязанность. Привыкла, что я всегда под боком, жду как верный пес, встречаю каждый день, везу куда попросит и даже ни разу не опоздал. И все ей мало. Вот не будет меня рядом, сразу почувствует разницу.
Плюс ко всему ученики стали забывать про
