Успеем наверстать, нам бы только с этим делом разобраться. — Ромка притянул к себе мальчика и заглянул ему в глаза: — Ты не волнуйся, мы еще в самом начале пути, не все же сразу должно удаваться. Где-то же он есть, этот пес. А я тебе уже пообещал, что он обязательно найдется. Понял?
Мальчик кивнул.
Рома, а сам-то ты веришь в то, что говоришь Венечке? — спросила Лешка, когда они, оставив Венечку в вагоне ехать дальше, вышли на своей «Рижской».
А если не верить, то и браться ни за что не стоит, — тут же ответил ее брат. — Конечно, верю!
Насчет родителей Лешка была права. Разгневанная Валерия Михайловна встретила их у самого порога.
Где вас носит который день? — Ее грозный голос не предвещал ничего хорошего.
Понимаешь, у одного нашего знакомого собака пропала. А он в больнице лежит и не знает об этом, а если узнает, то у него снова сердечный приступ будет. Вот мы и помогаем его дочке Банга искать — так его собаку зовут, — опустив некоторые подробности, сказала чистую правду Лешка.
Ну и как, нашли? — немного смягчилась мама.
— Нет пока, — буркнул Ромка.
Дело это, конечно, благородное, но учиться-то ведь надо. — В прихожей появился еще один родитель, Олег Викторович. — Конец года все-таки. А у вас всегда находится что-то важнее уроков. То вас от компьютера не оторвешь, то домой с улицы
Сам сказал, что наше дело благородное, — подловил отца Ромка и со значением взглянул на сестру. — Не волнуйся, мы его скоро завершим; И уроки мы все выучим, честное слово. Вот прямо сейчас я уточню кое-что по физике и примусь за алгебру, — кинувшись к телефону, он набрал Аринин номер. Но ему никто не ответил, а на автоответчик при родителях он ничего не стал диктовать.
А Лешка уже сидела за компьютером и писала письмо Артему в Англию, как она это делала почти каждый день с тех самых пор, как их друг уехал учиться в далекий город Бирмингем. Она описала Артему все последние события, а потом к ней присоединился брат и отослал другу свои задачки по физике.
Пусть решает. Он же должен понимать, что мне теперь не до них, — заявил председатель международного детективного клуба.
Глава IX
ПИАЛА НА ПОДОКОННИКЕ
Утром Лешка встала рано-рано и потрясла брата за плечо:
— Рома, вставай быстрее, а то я никак не могу пропустить школу.
А кто заставляет? — пробормотал Ромка, зарываясь в подушку.
Но должны же мы все выяснить о Банге! Я предлагаю до начала уроков съездить к Василию и спросить, забирал он его из деревни или нет. А вдруг он успел его кому-нибудь продать? От него, мне кажется, всего ожидать можно, и от его родственничков тоже, особенно когда они поняли, что толку от дога в деревне немного. Тетка же та мерзкая сказала, что чем его держать, лучше поросенка откармливать.
Брат мигом вскочил и стал одеваться.
Омочка! — воскликнул его любимец — желтый волнистый попугайчик, чью клетку хозяин забыл на ночь завесить покрывалом.
Ты, Попка, молчи, — погрозил ему пальцем Ромка и, взяв зеленую пачку «Трилла», стал сыпать корм прямо сквозь верхние прутья клетки. — Тебе тут хорошо, сидишь себе в теплой квартире и ешь когда и сколько хочешь. Банг, может, тоже к хорошей жизни привык, а теперь у него что?
А что с Матвеем Юрьевичем будет, если мы его не найдем! — в который раз воскликнула Лешка. — И еще мне Венечку жалко. Он так переживает!
Я же вам сказал, что все будет окей! — прикрикнул Ромка и, вспомнив о спящих родителях, понизил голос и добавил: — Забыла? Еще и не с такими делами справлялись!
Перед уходом следовало погулять с Диком. Он давно наблюдал за своей хозяйкой, с нетерпением ожидая выхода во двор. Тихо-тихо, чтобы никого не разбудить, Лешка выскользнула с псом за дверь и, наблюдая, как весело понесся ее любимец по дорожке за брошенным ему камешком, подумала, что ни за что и никогда не выпустила бы Дика на прогулку одного, даже если бы у нее была температура сорок градусов: мало ли что может случиться с собакой на улице? Чтобы так поступать, надо ее совсем не любить. Впрочем, понятно, что этот Георгий никаких чувств к Бангу и не испытывал. Просто хотел показать Арине, какой он хороший и заботливый, да только ничего у него из этого не вышло.
Так же тихо она привела Дика назад, и они с Ромкой, собрав учебники и даже не попив чаю, отправились к Василию.
Спит небось еще, — сказала Лешка, входя в знакомый подъезд.
Разбудим! — Ромка со злостью нажал на звонок.
Но Василий не спал и дверь открыл мгновенно. Руки у него были в грязи, а из квартиры доносился запах помойки.
В чем дело? — спросил он, с недовольством разглядывая пришедших. — Что-то вы ко мне повадились.
Вы — вор! — негодуя, воскликнул Ромка. — Вы во второй раз украли чужую собаку. Признавайтесь, куда вы ее дели?
Ты чо? — Мужик покрутил пальцем у виска. — Совсем сбрендил? Зачем мне лишний грех на душу брать, других собак, что ли, мало? Я Георгия обо всем расспросил, понял, что к чему, и вчера, между прочим, хотел хорошее дело сделать: сам за ней в деревню мотался. Так вот, я туда приехал — а пса там нет. Кольки моего дома тоже не оказалось. Завтра он должен ко мне заехать, тогда и скажет, куда его дел. Если отдал кому, я сам его оттуда заберу.
Ваш Колька ничего не знает. Когда он на рынок уезжал, то собака на месте была. Нам его соседка об этом сказала, — сообщила Лешка.
Да? — удивился Василий. — А я тетю Маню вчера почему-то не встретил. А куда ж этот пес подевался-то?
Наверное, его снова украли.
Украли? В нашей-то деревне, где все на виду? Куда его там спрячешь? — хмыкнул мужик. — И кому он вообще сдался?
Дверь его квартиры открылась шире, и на пороге появилась толстая блондинка с черными бровями. Ее раскрасневшееся, должно быть, от кухонной работы лицо выражало недовольство. В руках у нее была большая кошелка, в которой что-то звенело.
Картошку не забудь помешать, — обратилась она к мужу, не обратив никакого внимания на брата с сестрой.
Поняв, что она напрасно рано поднималась с постели и теперь будет весь день зевать, Лешка вдруг жутко разозлилась.
Если бы не вы, Банг сейчас бы дома жил. И никто бы его на цепи не держал. Вы что, не знаете, что догов на цепь не сажают? — накинулась она на мужика.
На что ж тогда они нужны, как не дома охранять?
Девочка презрительно взглянула на Василия своими большими глазами.
Для любви и верности. Да только вам этого не понять.
Вы его точно никому не продавали? — на всякий случай решил еще раз убедиться в невиновности Василия Ромка. — А то мы и пожаловаться на вас, между прочим, можем.
— Да хоть папе римскому, — вдруг озлобился мужик. — В должности меня не понизят, некуда, а в тюрьму за собаку не посадят. Что-то я о таком никогда не слыхал!
