так, то кто его знает. Вдруг для него это обыденность – напиться и целоваться с друзьями.
Позавтракать нормально уже не успеваем. Хватаю со стола парочку горячих бутербродов и запихиваю в рот.
– Держи, лягва, – Вадим протягивает кофе в термокружке и идет заводить машину.
– То есть теперь ты зовешь меня лягушкой?
– А ты себя в зеркало видела? Лягушка обыкновенная.
– Кто бы говорил! Я хотя бы не лезу целоваться, когда напьюсь.
Вадим останавливается, и его спина напрягается.
– Прости за это, – говорит он с явным сожалением.
Чувствую себя дурой. Зачем вспомнила?
– Да ничего, перепил, с кем не бывает. Я вон тоже, как идиотка, на стол полезла.
На это друг ничего не отвечает и просто выходит из дома. Несмотря на разговор, в машине между нами все равно чувствуется небольшое напряжение. Сейчас не хватает только Миши, закатывающего глаза со словами: «А я говорил, что дружбы между парнем и девушкой не существует». Блин, про этот факап ему точно знать не обязательно.
– Как дела с проектом? – спрашивает Вадим, сосредоточенно смотря на дорогу.
– В процессе. Думаю, что на следующей неделе мы с Александрой должны закончить, – отвечаю и отхлебываю кофе. Боже, как вкусно. Он добавил туда ложечку корицы, как я люблю.
– А как Александра?
– Интересуешься, не ведет ли она себя как надменная стерва? Не парься, это, видимо, побочный эффект в присутствии таких красавчиков, как ты. Да и сама она слишком умная и интересная, чтобы меня бесить. Хорошо, что ты выбрал ее. Ну и меня. Уверена, тебе понравится.
Это правда. Я в восторге от того, что у нас пока получается. За месяц мы виделись с Александрой еще дважды: один раз в том же мексиканском ресторане и один раз неподалеку от института. Встречи проходили без Вадима, может, и правда именно поэтому дизайнер больше не вела себя высокомерно. Да и я постаралась абстрагироваться от мысли, что мы создаем проект дома, в который Вадим переедет один, без меня, и перестала выплескивать свое недовольство на других.
– Рад слышать. А что с конкурсом твоим?
У нас что, сегодня день разговоров? С чего это такая заинтересованность? То домой возвращается под ночь и ни слова за несколько дней не скажет, то сразу два вопроса за минуту.
– Позавчера отдала свою картину, через пару недель придут результаты первого этапа.
– Уверен, ты пройдешь. У тебя даже в детстве рисунки были потрясающими, – говорит он. – Я после пар сразу в мастерскую. Надо кое-какие дела решить. Видел, что твои пары заканчиваются позже, поэтому скину тебе на такси.
– У меня вообще-то есть деньги.
– Я сказал скину, значит, это не обсуждается, – качает головой Вадим, так и не повернувшись в мою сторону. – Все, приехали.
Ну окей. Пожимаю плечами. Раз такой щедрый, пусть скидывает на бизнес-класс. И стоит только подумать об этом, как на телефон незамедлительно приходит сообщение из банка.
Сколько?! Смотрю на сумму широко раскрытыми глазами.
– Считай это извинением за комод, – тихо смеется парень.
Хм, а мне нравится такой подход. Но вслух говорю совсем другое:
– Поздновато ты. Но если за комод, то ты забыл еще один нолик. Там процент за месяц накапал.
– Мелкая, не наглей.
На парковке института еще вдалеке замечаю знакомую девушку.
– Кстати, а почему ты ей не скажешь, что я твоя подруга?
– Ты про Алину, что ли?
– Ага.
– Для тебя имеет значение, что она думает?
– Нет, но если эта психичка плеснет мне в лицо кислотой, это будет на твоей совести.
– Алина порой приставучая, но точно не психичка, – усмехается Вадим.
– Ты просто понятия не имеешь, на что готова пойти влюбленная разъяренная женщина.
Смиренно отсидев первую пару, на перерыве узнаём о том, что препод по истории искусств заболел и его сегодня не будет. Так до третьей пары, на которой нам обещали мини-проверочную, образовалось окно длиной в два часа.
– Пойдешь с нами в столовую? – Настя кивает на Сыря и еще двух однокурсниц, стоящих у двери.
– Давай я подойду чуть позже. Мне надо кое-что доделать.
– Окей, если что, пиши, мы можем переместиться в курилку.
Ребята уходят. Я достаю планшет и открываю папку с проектом дизайна дома Вадима. Аудитория постепенно заполняется ребятами с другого курса, поэтому беру сумку и выхожу в коридор. На сегодня по плану мне нужно отправить Александре свои мысли по кухонно-гостиной зоне. А уже через неделю мы должны завершить проект. Сажусь на подоконник и приступаю к работе.
– Какие люди… – раздается знакомый голос. Влад вальяжно облокачивается на подоконник в нескольких сантиметрах от меня и с любопытством заглядывает в планшет. – Дом проектируешь? – спрашивает он.
– Типа того.
– А что, у нас художники теперь дизайном занимаются? Что по стоимости за услуги?
– Сказали, не обидят.
– На доверии работаешь, что ли?
– А у тебя проблемы с доверием? – парирую в ответ.
– Определенно, – отвечает Влад. – Присяду?
Двигаю сумку, и парень усаживается рядом. Я хотела поработать над проектом в одиночестве, теперь же это невозможно, поэтому со спокойной душой кладу планшет в сумку и с любопытством наблюдаю за Владом.
– Что пишешь? – спрашиваю второкурсника, заносящего какие-то заметки в толстый серый ежедневник.
– Планы, задачи и другие неинтересные вещи, – отзывается он, не поднимая головы.
– Необычно.
– Почему же?
– Ладно я, у меня этих ежедневников и скетчбуков уже, наверное, больше сотни. Но от тебя не ожидала. Давно просто не видела не рисующего человека, а записывающего что-то в блокнот.
– Привычка от отца. Не могу иначе.
– Интересно, кем же тогда работает твой отец.
– Если упрощенно, то он прокурор, – отвечает Влад.
Ого. Тогда не удивлена, почему он решил возглавить студсовет.
– И что, прямо все записываешь туда?
– Абсолютно все, – кивает парень. – Знаешь, что у меня записано в планах на сегодня?
– И что же?
Он начинает водить пальцем по странице и затем показательно останавливает его на одном из пунктов.
– Пригласить тебя пойти со мной вечером на спектакль.
Заход красивый, но…
– Влад, я же тебе сразу сказала, что у меня есть парень, – выдыхаю я.
За этот месяц уже его третья, не считая дня рождения, попытка меня куда-нибудь позвать.
– Ну я по-дружески.
– Тогда будь другом, пригласи кого-то другого.
– Ну наличие парня тебе же не мешает каждый день уезжать из института с Черепшиным?
– Следишь, с кем я уезжаю?
– И приезжаешь.
– Но только чисто по-дружески?
– Клянусь! – кладет руку на сердце Стрельцов.
– Я пошла, – спрыгиваю с подоконника.
– А спектакль? – кричит мне вдогонку парень.
– Не-ет, – отзываюсь, не поворачиваясь к нему, и пишу Насте:
«Вы еще в столовой?»
