глаза. С другой стороны, это ему должно быть неловко. Куда больше чем мне. Но что-то мне подсказывает, что у него таких терзаний нет. Возможно, даже он сделает вид, что ничего не было.
Господи, бред какой-то. Я не могу тут отсиживаться. Мне к Кире надо.
Поправив себя со всех сторон у зеркала, я выхожу в коридор, и сразу, не смотря по сторонам, двигаюсь в сторону комнаты Киры. Приоткрываю дверь, а малышка еще спит.
Ладно, тогда побуду пока у себя. Аккуратно закрываю дверь, разворачиваюсь и ахаю от неожиданности.
Он здесь.
Стоит посреди коридора, на меня смотрит. Уже в костюме. Не хватает только пиджака. Но мужчине так даже лучше. Ему очень идет эта белая рубашка, которая не болтается на теле, как на большинстве мужчин в офисах, а обтягивает в меру мускулистые плечи, торс. Ох, мне лучше не засматриваться.
— Не проснулась еще? — спрашивает меня мужчина.
— Нет. Пускай поспит еще немного, — говорю я, двигаюсь в его сторону. Мне нужно пройти мимо него, чтобы попасть обратно в свою комнату. И с каждым шагом у меня нарастает страх, что вчерашнее повторится.
Нет, он не посмеет…
— Пойдем со мной, — мягко говорит мужчина, не успеваю я дойти до него.
— Куда?
Он не отвечает, просто уходит, а мне ничего не остается кроме как последовать за ним.
Войдя в кухню, я вижу уже Матвея, который хмурится при виде меня. Отец ему завтрак приготовил. Не самый полезный, но явно вкусный.
Я аж выдыхаю. Никаких разговоров тет-а-тет не будет. Кажется, я была права. Егор Алексеевич намерен делать вид, что ничего не было. На него просто что-то нашло, и этого больше не повторится. Он взрослый мужчина, и быстро пришел в себя. Мне тоже следует сделать вид, что ничего не было и забыть. Сделать вид, думаю, смогу, а вот забыть…
Впрочем, недолго нам осталось видеть друг друга.
— Доброе утро, Матвей, — здороваюсь с мальчиком.
— Привет, — отвечает мне мальчик, чему я искренне изумляюсь.
Мужчина отходит к стулу, на котором висит его черный пиджак, достает из внутреннего кармана что-то.
— Держи, — подходит ко мне и протягивает банковскую карточку. — Код вышлю тебе сообщением.
— Хорошо… — беру ее, встречаясь с зелеными глазами мужчины, пропадаю на несколько мгновений. — Мы после десяти пойдем.
— Езжайте на такси.
— Да мы, наверное, прогуляемся. А обратно на такси вернемся.
— Пускай так, — одобрительно кивает, по-прежнему смотря в мои глаза неподвижно.
Сердце мое словно к горлу поднимается, а по позвоночнику бегут мурашки. Сейчас еще тяжелее, чем после поцелуя.
Исключено…
Между нами ничего не может быть. Совсем ничего.
И на то много причин.
Очевидно Егор Алексеевич время от времени позволяет себе общение с женщинами, но я не хочу быть одной из этих женщин. Надеюсь, он понял, какую ошибку вчера совершил.
— Пап, посмотри, — отвлекает Егора Алексеевича сын. Спасибо Матвею. Иначе бы так и продолжали пялиться друг на друга.
— Ну, что там у тебя? — мужчина садится за стол, заглядывает в планшет к сыну. — Ну нет, — отказывается от чего-то там. — Плохо себя ведешь в последнее время. Получишь, если покажешь мне хорошую успеваемость в школе в течении месяца.
— Блин… — тяжело вздыхает Матвей.
Улыбаясь, я отстраняюсь к кофемашине, делаю себе латте. Сейчас нальется чашечка и пойду потихоньку будить Кирочку.
— Вот тебе стимул. И прекрати быть таким дикарем. Мира вроде не кусается.
— Я сказал ей «привет».
А, это отец велел ему со мной поздороваться, когда я войду. Я уже успела обрадоваться, что у нас с Матвеем потепление.
— Что, сложно было?
— Нет.
— Вот и все. Язык не отвалится. Ешь давай, скоро поедем. Мне надо быть в офисе пораньше.
Это последнее, что я успеваю услышать, ухожу из кухни в сторону гостиной.
Захожу в комнату, бужу Кирочку и, пока та ленится вставать, выпиваю кофе.
— Папа твой с Матвеем только что ушли, а мы сейчас пойдем завтракать.
Я специально оставила дверь приоткрытой, чтобы услышать, когда они уйдут. Только что хлопнула входная дверь.
— Не хочу кашу…
— А мы что-нибудь другое придумаем. А потом поедем в торговый центр.
— А! — ахает малышка, тут же соскакивая с постели. — Правда?!
— Да, — белозубо улыбаюсь. — Твой папа разрешил.
— Да-да-да! Я хочу новую куклу!
— Значит, купим.
Егор Алексеевич не сказал, какой суммой располагать, но я думаю, что он может позволить купить дочери красивую новую куклу. Если брать в расчет сколько он платит мне, то мы можем особо не экономить.
Спустя два часа мы с малышкой выходим из подъезда. Торговый центр и правда очень близко. Не спеша дойдем за десять минут.
Немного вдалеке видим идущую нам навстречу соседку с собачкой. Зинаида Михайловна, кажется.
— О, доброе утро…
— Здрасти! — здоровается малышка.
— Здравствуйте, — и я здороваюсь, но более спокойно.
— Куда собрались?
— Мы идем в торговый центр! За куклой! — говорит Кира, наглаживая пса по кличке «Зефир».
— О, как здорово. Ох, и удивлена я, — смотрит на меня загадочно женщина. — Думала, что ты уже уволилась.
Блин… Да какое ей дело? Что же она так ненавидит Егора Алексеевича? Наверное, общалась с его женой.
— Да нет, у нас все хорошо, — улыбаюсь я вежливо. — Вы извините, нам пора бежать. Кир, пойдем.
Беру малышку за руку и скорее увожу ее дальше по тротуару.
Глава 21
Давно я не получала такого удовольствия от хождения по торговому центру.
Все дело в Кирочке.
Ее улыбка, восхищение — на вес золота.
Я раньше и не замечала за собой особой любви к детям. Наверное, дело в самой Кире. Мне так хорошо с ней. А ей со мной.
Мы уже купили с ней очень красивую куклу, немного вещей, теперь вот в кафе сидим. Я заказала ей фруктовый чай и ее любимый десерт.
— Приедем домой, будем играть с куклами! — с предвкушением говорит Кира.
Я улыбаюсь ее, делая глоток кофе, а в следующую секунду меня отвлекает мой смартфон на краю кофейного столика.
Напрягаюсь. Это Егор Алексеевич. Проверка.
— Да, слушаю.
— Как проводите время?
— Отлично. Хотите поговорить с Кирой?
— Дай мне папу! — просит Кира, и я передаю ей телефон. Она с восторгом рассказывает отцу о наших скромных приключениях. — Ага! Мира, папа хочет с тобой поговорить, — протягивает мне обратно мой телефон Кира.
— Вот так мы провели время, — говорю я мужчине, вернув телефон к уху. — Сейчас десерт доедим, и домой.
— Я сама за вами приеду. Что за кафе?
— А зачем? — вырывается у меня напряженно. — Это совершенно не обязательно. В смысле, у вас же дела…
— У
