Показывайте.
* * *
Канцлер встал и терпеливо ждал, пока покалывание в суставах не уменьшилось. В последний год суставы беспокоили его всё больше и больше, он пробовал новые мази и лекарства, некоторые в той или иной степени помогали.
В чём он был совершенно уверен, так это в том, что переезд в Вольный город, ровно, как и полное искоренение всех следов его прошлой криминальной жизни, дало ему возможность хотя бы дожить до больных суставов. Насколько он знал, все прочие члены банды сгинули или на каторгах, или в безвестных могилах.
Так что излишний вес, суставы и мощные процессы потери волос (за исключением ноздрей, по какой-то причине там, где он их стыдливо удалял, они как раз упорно регенерировали), одышка и потеря нескольких зубов воспринимались им, как ни странно, с оптимизмом.
Он двинулся по достаточно небольшому помещению его «офиса», когда дверь решительно распахнулась.
На пороге стоял измученный, но довольный собой адвокат Филинов, который лучезарно улыбнулся:
— Я успел⁉
Канцлер непроизвольно крякнул, откашлялся и ответил:
— Да. Успел.
…
— Постараюсь Вас надолго не задерживать, но… У меня заказ.
— Сегодня я намерен пойти в театр, так что никаких срочных заказов! — твёрдо ответил пожилой фальсификатор.
— Да Предок с вами, меня давно научили отличать важное от срочного. Никакой спешки, мне бы просто понять… скажем так, бюджет, смету задачи.
— То есть документ не один? — Канцлер с сомнением посмотрел на кресло, стоит ли ему сесть, чтобы не тратить силы на стояние или не стоит лишний раз «гонять» суставы.
— Да. История такая. Есть автомобили.
— Сколько?
— От десяти до пятнадцати. А это влияет на цену?
— Ага. Дальше, — подумав, Канцлер всё же сел и придвинул к себе листок бумаги, делая пометки.
— Я сделаю документы по покупке этих документов сводным списком на кустовскую фирму.
— От кого покупаем? И сразу же, изображаем покупателя и продавца?
— Покупатель настоящий. Только продавца. Подписи и печати.
— Я так и думал. Фирменный бланк?
— Пожалуй, да.
— С водяными знаками?
— А дорого будет?
— одиннадцать с половиной за каждый лист защищённых бланков. Плюсом к остальной смете. Откуда будем показывать ввоз?
— Думал про Турцию, Стамбул. Как считаете?
— Если нужно показать непроверяемое происхождение, то вполне пригодно. Уже есть конкретная фирма?
— Нет. Нужен реально существующий крупный оптовик, занимающийся техникой, машинами, лодками и прочим. Знаете такого?
— На память не назову, но если дадите пару дней, то у меня будут оттиски печатей, образцы подписей и бланки подходящей фирмы. Но Вам придётся положится на мой выбор. Либо приносите свой, но риски будут Ваши.
— Уважаемый Канцлер, риски в любом случае есть всегда, я об этом предупреждаю клиента, а вот насчет Вашего выбора, то Вам я всецело доверяю, выбирайте, ищите, понадобится больше, чем пара дней, ничего страшного.
— Хороший подход. Таможенные документы на ввоз будем делать?
— А как же!
— Новороссийская таможня?
— Думаю, да.
— А я бы в Вашем случае применил другую. Опять-таки, если Вы доверяете моему чутью.
— Доверяю. Давайте поставим статус доверия Вашему профессионализму как нечто основополагающее. А что не так с Новороссийской таможней? Она же самая массовая?
— Да, это так. Но у них есть скверная привычка всегда отвечать на запросы из Кустового. Таким образом, если наши документы захотят проверить на качество подписей и печати, то мы проверку пройдём, а вот если сделают запрос…
— Всё раскроется, пузырь лопнет. Предложите решение проблемы?
— Да, предложу. Нужен один из второстепенных таможенных постов Северного Кавказа, работающий по сухопутному трафику. Ведь груз могли ввезти из Турции по автомобильным дорогам?
— Могли, хотя это сложнее и дороже. А что это даст?
— Ну, внутренние посты не отвечают на запросы. Они не обязаны отвечать, вот и плюют, просто выкидывают такие письма и всё. Притом у них там тоже есть свой серый трафик. Проще говоря, «контрабас». И это многим известно, но на это закрывают глаза, потому что они никогда не пропускают оружие и английский порошок.
— Ну да, — легко согласился я, — эту дрянь тащат как-раз таки через наш чудесный город. Что-то ещё?
— Транспортные документы, декларация с отметкой «ввоз запрещён», корешок уплаты таможенных пошлин. Пожалуй, я не смогу Вам за пару минут посчитать стоимость работы, уж простите, Аркадий.
— Это Вы меня простите, господин Канцлер. Появился тут как чёртик из коробочки, набросился. А у Вас уже конец рабочего дня.
— Böse Kühe haben krumme Hörner, — с почтением ответил на это Канцлер.
Я лишь растеряно моргнул, поскольку мои познания в немецком ограничивались «Hände hoch» и «Hitler kaputt».
— Давайте остановимся на том, что Вы сможете мне озвучить приблизительную смету послезавтра. И сроки, чтобы без спешки всё сделать в отменном качестве. Качество важнее скорости.
— Этот подход меня радует. Дисциплина и порядок. Завтра к полудню смету посчитаю, — отмахнулся он. — Как говорится, Liebe macht blind.
— Эээээ, красивый у Вас язык, герр Канцлер.
— Gut.
— Тогда до завтра?
— Да. Вы идите, я минутку посижу, потом буду закрывать лавку. Идите, идите.
Глава 8
С дураками бессмысленно спорить, они затянут вас в свою среду обитания, а там задавят за счёт опыта.
Примерно то же самое намерен был сделать я. Буду тянуть этих отбитых наркобарыг в своё поле, а там давить за счёт методического профессионального мастерства. Что может адвокат против наркомафии? Ну, допустим, у конкретно этой есть легальная фирма (и возможно, что даже не одна), которая позволяла платить легальные зарплаты, проводить платежи и вообще выполнять легализаторские функции.
Подозреваю, что бухучёт у них вполне себе на уровне, тем более, что хозяйственной деятельности в обычном смысле этого слова они не вели. То есть, подавать жалобу, чтобы их проверили фискальщики, смысла не было. Да и в таком случае вмешается их чиновничья крыша и такую жалобу отправят прямиком в урну. А может и стоит попробовать, особенно, если Тайлер сможет разузнать фамилию и должность этой «крыши». Нет, определённо, у меня будет для Канцлера ещё пара небольших заказов уже лично от себя.
Я приехал на Чёрный рынок слишком рано, чтобы идти к немецкому фальсификатору, поэтому ноги сами собой зашагали в центр Чёрного рынка.
…
— Николай Викторович? К Вам можно? — постучал я в открытую дверь
