— Ты спишь уже?
— Да нет уже. Ты так рано.
— Я предупреждал, что заеду в субботу.
— Я думал, это будет вечером. — Шорох в коридоре. Значит, Валера все-таки его ждал, только не успел меня предупредить.
— Дел много, поэтому приехал утром.
— Тебе бы отдыхать иногда.
— Скажи это преступникам, у которых нет выходных. Где твои квартиранты? — Спрашивает незнакомый голос. Знает про меня и Вовку. Но у Ромы того, что заезжал, голос другой был.
— Вовка, Ева. — Зовет Валера.
Надо выходить. А страшно.
— Привет, как тебя зовут? — мужчина спрашивает у брата, который уже там.
— Вова.
— Я Юра.
— Как Гагарин?
— Точно. — Усмехается. — Хорошо, когда тебя сравнивают с космонавтом, а не дрессировщиком кошек. Не слышал? Юрий Куклачев.
— Надо посмотреть про него.
Поправляю волосы, одежду и тоже выхожу. Прятаться тут долго бессмысленно. Этот мужчина вряд ли уйдет быстро.
— Здравствуйте, — здороваюсь в дверях кухни и тут же ежусь от взгляда. Мужчина, что сидит на диване на кухне, одет в черную водолазку, такого же цвета брюки. Взгляд сразу с добродушного, направленного на Вову, перетекает в ощупывающий, на меня. Кто я? Для чего я тут? Что от Валеры хочу?
— Юрий, — поднимается и протягивает руку. Сканирует меня безэмоционально.
— Ева, — тихо отвечаю и пожимаю в ответ.
Он высокий такой. Как насквозь меня читает.
На Валеру кидает быстрый взгляд и на меня возвращает. Отпускает руку и возвращается на свое место.
— Юр, завтракать с нами будешь?
— Нет, спасибо, кофе если можно. Без сахара и молока.
Неудивительно даже. Не удивлюсь, что он и сладости не ест.
— Ева, сделаешь мне тоже кофе тогда, пожалуйста, потом поем?
Киваю в ответ и отворачиваюсь. Кому готовила?! У самой тоже аппетита нет.
Сейчас кофе им сделаю и исчезну. Чтобы не мешать и про меня забыли. Ставлю вариться кофе, а Вовке накладываю завтрак. Самой ничего не хочется в присутствии этого человека.
Валерин друг, я поняла. Но мне совсем некомфортно в его присутствии. Он как будто уже заранее настроен ко мне предвзято. Позвонки горят под его взглядом. Как оценивает меня. Мои действия.
Мужчины кофе пьют, Вова завтракает, я убираю что-то очень “важное” сейчас. Мою посуду.
— Ева, ты чего не ешь?
— Я сейчас, — не отказываются, но специально нахожу то, что надо сделать именно сейчас. Одно желание. Улизнуть отсюда.
Насколько этот Юрий непринужден с Валерой, но я чувствую, как следит за мной. Кто он такой вообще? Общих друзей обсуждают. Имя Рома звучит. Его я видела уже. Варю знаю.
Осознание, что это тот самый его друг из прокуратуры, добивает окончательно. Смотрю, как держится. Повадки уверенного строгого, часы дорогие, одет лаконично, но не с рынка.
Вова доедает и убегает смотреть про Куклачёва дальше. А я вытираю руки о кухонное полотенце.
— Ева, присядь к нам, — Валера ко мне обращается и мне приходится слушать его. Беру свою кружку с чаем и сажусь к ним. Мужчина в черном красив, но мне его красота страшит. Опасная красота. Я боюсь такой. Женщинам вообще надо держаться от него подальше.
— Ева, у меня к вам пару вопросов. В отделение вы приехать отказались. — Глазами в кружку. Чаинки считаю, что ему нужно пытаюсь предугадать. — Я видел ваши фотографии, на которых засняты следы насилия. — На Валеру взгляд бросаю. Зачем всем это рассказывать про меня? — Вы жили с отчимом и вашим братом. Как Олег относился к вам? — При упоминании имени отчима во рту тошнотворный вкус чувствую.
— Как к приемной дочери. — Боюсь, лишнее сказать.
— Откуда синяки?
— Я удалилась. Кожа нежная.
Чувствую, как Валера смотрит на меня. Знает о моих кошмарах, понимает, что я многое не рассказываю.
— Физическое насилие в семье может квалифицироваться, как Умышленное причинение легкого вреда здоровью, Побои, Истязание, Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. Максимальное наказание по этим статьям УК РФ лишение свободы на срок до двух лет. Его в судебном порядке можно лишить родительских прав, требовать его выселения в виду невозможности совместного проживания с ребенком.
— Лишить прав? У меня брат маленький. Вы его куда потом, в детдом сдадите? у меня нет работы, нет профессии, я не могу содержать нас двоих.
— Вольтер говорил, кто прощает преступление, становится его сообщником. Он будет и дальше совершать это все. Или вы собираетесь до конца жизни прятаться тут? — сказать нечего. Может он и прав. — Не понимаю женщин, которые терпят насилие. Разве что им это нравится. Быть жертвой.
Валера молчит, но знаю, что тоже хочет узнать все. Помочь вроде хочет. Но не понимает, что они, два взрослых мужика, сейчас давят на меня, заставляя все рассказать. Они совсем что ли. Да я себе язык скорее отрежу, чем буду это в подробностях рассказывать.
Глаза закрываю. Вспоминаю все.
— Зачем вы мучаете меня? — Смотрю на Юрия. — Зачем копаетесь в этом, если я не прошу? — На Валеру взгляд перевожу. Он зачем это делает? Зачем целует меня, бережет, а потом топит вместе с другом.
— Юр, давай остановимся на сегодня. Хватит.
— Хорошо, но я вас не понимаю, Ева, зачем вы его покрываете?
— Я сказала же, из-за брата. — Бросаю в ответ и со стула вскакиваю. Валера следом.
— Вы можете усыновить ребенка, государство будет оказывать вам поддержку, квартира у вас есть. Зачем вы его покрываете?
— Я боюсь, — срываюсь в ответ и из комнаты выхожу.
— Чего боитесь? — в спину мне кидает.
— Сильному мужчине никогда не понять беззащитную девушку. — Оборачиваюсь в ответ.
— Юр, хватит.
— У вас есть защита. — Несносный мужчина не слушает никого. Даже друга.
— Я не нужна государству! Я никому не нужна! — слёзы режут глаза. Руку по стене стучу и выбегаю из комнаты. Захлопываю дверь в комнате и на кровать падаю.
Из квартиры этой убраться хочу. Быть тут с ними находиться не хочу. Предатель. Смотрел, как меня мучают, и ничего не сделал.
— Юр, она маленькая совсем, не видишь что ли? Твои методы тут не сработают.
Пока жду, когда дверь входная хлопнет, и он уйдет, быстро переодеваюсь. Я тут не останусь. Маленькая, значит.
— Ева, — Валера в комнату заходит, а я, не отвечая, отталкиваю его, чтобы пройти. — Ева, подожди.
За локоть берет. Останавливает.
Противно так от касаний этих. Час назад приятно было, а теперь противно.
