перекрёстке, бегун задумался: «Куда дальше?.. Позади меня раскалывается земля… Слева на меня надвигается огненный смерч… Откуда он взялся в городе?.. Справа с фонарных столбов, крыш и тротуаров на меня косо поглядывают, почему-то бодрствующие, вороны, голуби и воробьи… А что впереди?.. Холодные стены недостроенной девятиэтажки… Попробую укрыться там…»
Спасаясь от птиц и невесть откуда появившихся человеческих силуэтов с красными глазами, марафонец пробежал все этажи и остановился только у края крыши.
Трус дал себе возможность ещё раз поразмыслить: «Я стану прыгать?.. Прыгну и погибну… Если не прыгну, меня убьют… Боюсь ли я смерти?.. Нет!.. Я здорово сражался со сторожевой собакой!.. Буду героем и пойду грудью на свои страхи!..»
Он резко повернулся спиной к пропасти и, подняв подбородок и кулаки, ринулся на своих преследователей. Странная вещь — враги исчезли, и герой остался в одиночестве.
«Я свободен! Буду делать, что захочу!» — воскликнул сонным голосом безногий пожилой обитатель коробки от холодильника. В паре метров от него окурок, небрежно брошенный из жилого дома, послужил рождению огненной пасти, которая успела проглотить несколько пакетов с мусором…
*
Сигаретный дом
Бермудов Степан Аристархович жил одиноко на четвёртом этаже новенькой пятиэтажки. Это был человек: лет 35-ти среднего роста и телосложения; с лёгким облысением и небольшой проседью у висков. Работал в отделе маркетинга одной из аптечных сетей. Работал исправно уже несколько лет. Никак не мог добиться продвижения в карьере, хотя и мечтал об этом непрерывно… Была у него неутолимая страсть — езда на велосипеде.
Однажды вечером, вернувшись с работы, Степан поднимал по лестнице велосипед на пятый этаж. — Там обычно транспорт бывал пристёгнут к перилам. На пролёте между вторым и третьим этажами курильщики злобно посмотрели на Степана.
Курильщик с татуировкой красной розы на правом плече (рыча):
— Эй, мужик, твой велосипед нам покоя не даёт…
Степан (сдержанно):
— А мне какое дело?
— Эй, куда пошёл? Я к тебе обращаюсь, спортсмен, колёса твоего транспорта пачкают стены… Ставь его во дворе…
— Паровозы, научитесь дымить вне дома, а потом советуйте…
— Что ты там сказал?..
Но Бермудов уже ничего не отвечал и только шёл дальше. Совершив необходимые действия, он спустился на четвёртый этаж и вошёл в свою квартиру. В квартире два года к ряду стойко сохранялся запах сигаретного дыма. Не всегда было ясно, как он проникал внутрь, но он проникал ежечасно. Хозяин подошёл к окнам, думал, что на этот раз повезёт, но не повезло… Окна его квартиры выходили обзором на соседские дома, которые стояли очень близко. На их балконах в эти минуты оказались курильщики. Проветрить помещения не было возможности. В бессилии Степан сел за кухонным столом. Мысли разные лезли ему в голову…
«За что мне всё это?.. Может, я проклят?.. Точно, это проклятие… Здесь все курят кроме меня… А надо мной ещё и алкоголики живут, по ночам шумят… Может это ад и есть?.. Сколько я боролся и всё впустую… Пытался говорить с ними по-человечески… Не помогло… Писал обличительные и язвительные стихи, расклеивал их на всех этажах… Не задумались… А ещё почти каждый день вредят моему велосипеду, недавно передние тормоза поломали… Совести у них нет, нужны иные меры…»
У соседей над Бермудовым послышался грохот и крики. «Что-то рановато сегодня они начинают… Эх, была не была, пойду припугну их полицией…»
Стук в двери. На пороге показались знакомые подвыпившие лица, которые немного смутились, увидев мрачного Степана Аристарховича.
Человек с глубоким шрамом на лбу:
— Что ты хочешь?
— Не шумите сегодня и ночью не шумите…
— Ты нам кто? И что ты сделаешь? Ха-ха…
— Я вызову полицию…
— Полицию? Да пошёл ты к чёрту вместе с ней!..
— Не ты ли, выкормыш борделей, мне указать решился путь?..
— Повтори-ка…
Товарищ человека со шрамом:
— Мне страшно, Федя, посмотри в эти пустые глаза…
Проснулся Бермудов утром в своей квартире и как обычно после лёгкого завтрака стал собираться на работу. Зачем-то проверил дверь, она оказалась не запертой. В этот момент его осенило, а ведь он не помнит, чем закончился вчерашний разговор, и как он вернулся к себе… «Так-так, снова фокусы…»
Когда Степан вытащил свой велосипед во двор, то сильно удивился: жильцы его дома курили в специально отведенном для этого месте.
Фёдор (учтиво):
— Степан Аристархович, простите нас…
Бермудов подошёл ближе. В «курилке» было семеро мужчин, трое из них были со сломанными носами.
— Кто это вас так?
— Вы, голубчик, вы, дорогой… Не помните?.. Как? Вы вчера нас побили и посоветовали всем передать, чтобы курили вне дома…
— Фокусы…
— Что?
— Ничего… Простите и вы меня, буду аккуратен с велосипедом…
Степан поехал на работу. «Подарки диабета… Этих случаев становится больше после того, как меня перевели на российский инсулин… Как-то меня не могли скрутить полицейские в автобусе, думали, что я наркоман, а я был в беспамятстве. Благо отец успел вовремя на встречу и меня выручил… Ещё мне люди рассказывали, что, однажды, стоял я у обочины дороги и хлопал в ладоши, а тамошние коты мяукали в такт. Вот бы вспомнить это… А теперь сломанные носы… Что же будет дальше?»
*
Любовь это бред?
Ночь. Неосвещённая комната. На кресле сидел высокий темноволосый молодой человек, которому не было ещё 30-ти лет. Звали его Ратибор. Довольно-таки редкое имя. Сидел он, закрыв глаза, откинувшись на спинку кресла и положив свои ноги на квадратный пуфик. Не спалось ему, мысли разные приходили в голову. «Ну, вот опять этот странный гул… Машины едут где-то далеко, но звуки получаются адские… Как будто демоны призывают кого-то… Жутко становится, но это иллюзорность… Я люблю тебя, Изабелла… Снова это чувство вырывается из глубин моего сердца… Я же его запрятал, не оставил ему воздуха, почему оно не задохнулось?.. Зачем мне оно?.. Эти адские звуки, они только крепчают…»
Ратибор жил один уже несколько лет. Внезапно он поднялся, прошёлся по комнате, отпил немного кипячёной воды из чашки и замер. «И как я не заметил?.. Соседи не спят, из их двора тянет весельем… О! Там счастливая семья! Несколько детей! Но они в доме, наверное, видят сны… А родители что-то празднуют, гостей позвали… А какое мне дело? Никакого…»
Шатаясь, хозяин мрака вернулся в кресло. «Что это в моей душе?.. Я снова вспоминаю наши встречи… Изабелла, ты показывала мне внешний мир, мир людей… Ты делилась со мной богатством своего внутреннего мира… Как я любил твои стихи! Я и сейчас их люблю!.. С жаром жду от тебя новых творческих свершений!.. Я помню, как мы
