он не улыбается. Его губы приоткрыты, а веки опущены от вожделения. Я прикусываю губу, когда он встаёт на верхнюю ступеньку. Он не вздрагивает от температуры воды, но его член твердеет у него между ног. Чёрт возьми. Я опускаюсь всё ниже, пока моя вздымающаяся грудь не вызывает рябь на воде. Я наблюдаю за ней, бегущей по поверхности воды и касающейся бёдер Сета, отчего его ягодицы становятся влажными.
Быстро и стремительно он опускается в воду. Когда Сет оказывается по плечи в воде и на небольшом расстоянии от меня, сама вода перестаёт быть прохладной. Она становится тёплой, и температура поднимается с каждой секундой. Я подплываю к нему поближе, пока он не оказывается достаточно близко, чтобы до него можно было дотронуться. Сет с доброй улыбкой опускается, чтобы быть на одном уровне со мной. Я окидываю взглядом его чёрные, как смоль, волосы, тёмные глаза и полные губы. Мне очень повезло, что он есть в моей жизни. Я обвиваю руками его шею, и он притягивает меня к себе. Где бы я была без него? Всё ещё работала бы на Мейсона? Всё ещё встречалась бы с Блейдом? Каждый сделанный нами выбор, каким бы глупым он ни был, привёл к этому моменту. В этот момент я понимаю, что действительно важно. Моя семья важна. Незапланированные моменты важны. Мы не должны включать секс в нашу повседневную жизнь. Мы должны строить свою жизнь вокруг ежедневного секса. Работа — это то, что «можно» делать, а не «нужно». Вы всю неделю изнуряете себя работой, но ради чего? Двухдневный перерыв, если повезёт? Где здесь место для жизни? Как ты думаешь, когда ты умрёшь, люди будут помнить то, каким трудолюбивым ты был работником, или те беззаботные моменты, которые ты провёл с ними? Когда ты умрёшь, люди будут плакать над твоим гробом, жалея, что у них не было времени, чтобы побыть с тобой, а не хвалить тебя за надёжность или долгие часы работы.
— Я хочу куда-нибудь поехать, — говорю я Сету.
Мы оба хмуримся. Даже я не уверена, откуда это взялось.
— Куда ты хочешь поехать?
Я пожимаю плечами.
— Может быть, в Париж или Италию. Только ты, я и Хлоя.
Он изучает моё лицо.
— А что насчёт тренажерного зала?
— А что насчёт него? Давай, Сет. Мы управляем этим заведением. Назначь пару человек ответственными и поехали. Ты не чувствуешь, что тебе нужен перерыв? Я не проработала и недели, а уже вымоталась. Ты тоже.
Я обхватываю его ногами за талию, и он тянет меня за собой к бассейну.
— Думаю, я мог бы поручить Дэррилу заниматься залом. Ему нужны дополнительные деньги сейчас, когда его дети становятся старше. Но что будет, когда мы вернёмся? Я не хочу возвращаться к тому, что было до сегодняшнего вечера. Я не хочу, чтобы ты чувствовала, что мы изменились.
Он проводит пальцами по моему предплечью.
— Я всегда буду хотеть тебя. Всегда.
Я улыбаюсь ему.
— Я знаю.
Глава 9
Сет
Я протягиваю руку и вытаскиваю Оливию из бассейна, наслаждаясь видом её покачивающихся грудей. Когда она выпрямляется, я протягиваю руку и обхватываю их ладонями. Оливия пытается оттолкнуть меня, но я отказываюсь отпускать её.
— Прекрати. Ты же знаешь, я считаю тебя идеальной, — говорю я ей, проводя большим пальцем по её затвердевшему соску. Она смеётся надо мной. — Только у одного из нас красивое тело времён «до Хлои», и оно у тебя.
Я закатываю глаза.
— Разве я испытывал когда-нибудь отвращение? Я знаю, что ты вытолкнула кричащего человека из своей вагины, и я всё равно прикасался к ней ртом. Это о многом говорит.
Оливия смеётся, и я отпускаю её, когда она тянется за своим платьем и сумочкой.
— Ты отвратителен.
Я протягиваю руку и вырываю платье у неё из рук.
— Твоё тело прекрасно. Я едва могу оторвать от него руки.
Она откидывает ткань и натягивает её на бедра. Когда она делает это, я замечаю улыбку на её губах.
— Ты слишком милый. Для твоего же блага.
Её кожа покрывается мурашками, и она вздрагивает, когда дует тёплый ветерок. Я уже давно застегнул брюки, но Оливии потребовалось некоторое время, чтобы собраться с духом и выйти из бассейна. Не говоря ни слова, мы вышли из соседского двора и оказались на нашей улице. Оливия смогла выйти через ворота, но мне пришлось перелезать через стену, потому что предварительно нужно было закрыть ворота. Наконец, мы оказались на пороге нашего дома, и я был невероятно счастлив. Я с обеда мечтал о том, как положу голову на подушку и просплю несколько дней подряд. Судя по тому, как Оливия приваливается к дверному косяку, предположу, что она думает о том же.
Сегодняшний вечер должен был быть простым. Ужин. Секс. Сон. Каким-то образом мы умудрились пропустить ужин, выпить слишком много пива, понаблюдать за тем, как незнакомые люди сходятся в поединке, затем нас вышвырнули из такси, мы решили отправиться в отпуск и вломились во двор к соседям, чтобы поплавать в их бассейне. И вот мы здесь, усталые и босые, но счастливые. Я чувствую, что мы сейчас в лучшем состоянии, чем были этим утром, и это напомнило мне кое о чём. Не могу поверить, что забыл отдать ей подарок. Я планировал подарить его, когда мы вернёмся в номер после ужина. Я приготовил его специально для неё. Из заднего кармана я достаю маленький серебристый тканевый футляр и протягиваю его Оливии. Её усталые глаза переводят взгляд с моего лица на ладонь.
— Что это?
— Открой.
Она неуверенно протягивает руку и забирает у меня маленький футляр. Я достаю из другого кармана ключи от дома, но не отрываю от неё взгляда, пока она осматривает его.
— Оливия… — Я смеюсь. — Открой.
Её пухлые губы растягиваются в красивой широкой улыбке, а пальцы сами собой натыкаются на содержимое, когда она нетерпеливо пытается открыть футляр. Наконец, у неё получается, и когда она заглядывает внутрь, её улыбающийся рот принимает идеальную форму буквы «о».
Она задерживает дыхание.
— Сет…
Я знал, что ей это понравится. Я вставляю ключ в замочную скважину и поворачиваю до тех пор, пока дверь не открывается. Я едва успеваю переступить порог, как она всем весом наваливается на меня. Я, спотыкаясь, отступаю на несколько шагов и обхватываю её за талию, чтобы сохранить равновесие. Она сжимает меня руками и бёдрами, а её губы покрывают моё лицо и шею тёплыми поцелуями. Я несу её
