как будто забыв об осторожности нарочно пытается их спровоцировать.
Стараясь не слишком раздражённо смотреть на бывшую любовницу, я пробую терпеливо до неё донести:
— Поверьте, леди, причины есть. И возможно, довольно скоро вы о них узнаете. — Заметив, что девушка так просто сдаваться не собирается, заговорил тише, чтобы перейти на более личный тон: — Маргарет, между нами, действительно больше ничего не будет. Услышь меня.
— Что я сделала не так? — вдруг всхлипывает Маргарет. — Только скажите и я исправлюсь, подстроюсь…
Только этого не хватало. Мне никогда не нужна была послушная кукла рядом. Зачем вечное отражение подле меня? И раз по-хорошему не получается, решаю перейти к более жёстким мерам.
— Пожалуйста, перестань, — холодно прошу, а затем хлестко добавляю: — Где твоя гордость? Нельзя же так унижаться.
— Но я люблю вас, — выдыхает девушка, справившись с подступающей истерикой. От её слов так сильно веет недосказанностью, почти ложью и мне становится противно. А ведь я уважал её, потому постарался поступить по чести. Вот только взамен Маргарет стала неаккуратна и вот так легко попалась.
Глядя на одну из самых завидных невест двора Мэйвера уже без прежней жалости, решаю ей подыграть и произношу:
— Это не взаимно. Поверь, нет ничего хуже, чем невзаимная любовь. Нам было хорошо вместе, я всячески помогал тебе, но теперь всё. Наши пути расходятся.
— Не понимаю…, — шепчет она, пряча зелёные глаза за пушистыми ресницами.
— Знаю, — спокойно отвечаю, — но тут я бессилен. У меня больше нет к тебе чувств и единственное, что могу сделать — отпустить тебя. Со временем станет легче, поверь, ты сможешь снова полюбить.
На этом Маргарет стоило остановиться, но видимо у неё были далекоидущие планы, которые я так легко разрушил. Она вскинула лицо и едва ли не прокричала:
— Никто с вами не сравнится!
Больше не скрывая своего отношения, я поморщился и отвёл взгляд. Пробегая им по окнам ближайшей галереи, вдруг заметил знакомый силуэт. Рейна? Но что ей делать так близко к драконьему логову? Да, таргийку бы сюда не пустили, а это значит мне скорее всего просто померещился серый цвет её волос. Кажется, я и правда помешался.
Снова посмотрев на ту, кто совсем недавно будоражил мою кровь, вдруг понял, что мои нынешние чувства к собственной жене уже в разы превосходят прошлый интерес. А ведь Рейна и Маргарет полные противоположности друг друга как внешне, так и по темпераменту.
— Не правда, — в итоге отвечаю замершей рядом леди. — Тот, кого ты действительно полюбишь, не за его положение и полномочия, окажется для тебя в разы лучше меня.
— Как вы смеете? — слишком ненатурально возмущается Маргарет, начиная активно обмахиваться веером. — Мои чувства к вам настоящие и искренние!
И снова провал. Веер в пальцах, украшенных золотистым узором, замирает, в зелёных глазах вспыхивает досада, а я улыбаюсь только уголками губ и чеканю:
— Ты забыла? Я чую ложь. Теперь тебе лучше уйти.
Короткий вздох доносится из женской груди, но он полностью отражает в себе моё разочарование. Маргарет приседает в поспешном книксене, бормочет рубленое прощание и спешит скрыться с моих глаз. Наверняка они сейчас источают холод, которому позавидует серебро Рейны.
И снова в моих мыслях Рейна. С её появлением всё вокруг постепенно начинает меняться, кажется, что и я сам будто сдвинулся с мёртвой точки. Взять хотя бы попытку наладить отношения с семьей матери. Раньше мне не хотелось этого делать не только потому, что они не стремились сделать первый шаг, но из-за понимания — придётся рассказать о клятве, данной отцу.
Если так подумать, то император всё хорошо просчитал. Он знал, что гордость не позволит мне хоть кому-то раскрыть эту тайну. Так и случилось. Мне оказалось проще прослыть сыном, преданным семье Мэйвера, чем признаться в своей детской глупости. Тем более раньше это касалось только меня. К тому же я думал, что мне всё равно никто не сможет помочь. Даже если бы отец матери относился ко мне нормально, что бы он сделал? Меня уже связали клятвой.
Однако теперь появилась надежда избавиться от поводка императора — пусть ещё призрачная, но она есть, ведь лжи в словах жены не было. Или же она очень правильно подбирала слова. А ещё в данный момент на мне лежит ответственность не только за себя, но и за другого человека — куда более слабого, хрупкого и одинокого. Ведь если Рейна не попытается меня предать, то я должен буду защищать её. Полная свобода действий в этом поможет.
Хм, интересно какой их этих моментов в большей степени позволил мне при встрече с кузеном так просто озвучить то, что я предпочитал скрывать? Странно, но теперь мысль о собственной наивности не вызывала тех чувств, что раньше. Если правда позволит защитить жизнь, которая была спасена мной из прихоти, то думаю не так уж плохо будет перейти из категории жестоких покорителей в разряд наивных глупцов. Тем более что реакция по факту чужого человека смогла удивить. Кузен не высмеял меня. Он очень, очень сильно разозлился и предметом его злости оказался не я.
Глава 11
— И вон тот срежь, нет не этот, тот, что растёт в са-а-амом центре клумбы, — не скрывая усмешки командует одна из фрейлин.
Леди Оливия, блондинка, чьи волосы слишком осветлены настоями, славилась при дворе кротким, но при этом гадким характером. Даже водяная змея, что красовалась на гербе её семьи, покажется безобидной рядом с леди Оливией. Вообще-то это её работа, следить, чтобы возле кровати принцессы всегда стояли свежие цветы, но если мне не хочется снова обнаружить платье, залитое грязной водой, то лучше просто подыграть дрянной блондинке и её ближайшим подругам. Полчаса терпения обернутся парой дней спокойствия.
Я без лишних эмоций подхожу к нужному цветку, наклоняюсь и добавляю его к букету. Леди, всё это время наблюдавшие за мной с дорожки, смеются. Однако мне непонятна причина нынешнего злорадства — в любой работе нет ничего постыдного. Может, их забавляет нечто не настолько глубокое? Здесь ведь всё сводится к нарядам, а мой сейчас был испачкан землёй и разрисован росой. Но я в этом опять же не видела затруднений. Большую проблему я отмечала в отношении цветов — лучше было посадить их горшок, чтобы они жили и радовали глаз как можно дольше. Или вообще не лишать их родной почвы и просто приходить сюда, чтобы любоваться ими. Именно эти мысли бродили в моей голове, пока я вновь и вновь наклонялась к очередному стеблю.
Скоро
