на молнию и облегающее каждый маленький бугорок и изгиб. Вырез греховно низок, что позволяет моей груди упираться в ткань. Мои волосы собраны в элегантный пучок, маленькие локоны вьются по всей длине, а в пряди я вплела несколько заколок с драгоценными камнями. Мне понадобилось три урока на YouTube и целый баллончик лака для волос, чтобы уложить волосы.
Подавив бушующий внутри нервный поток, я нерешительно открываю дверь, и мои глаза становятся широкими, как блюдца, при виде Хейза в костюме. Костюме.
Я знаю, что уже видела его полуголым, но не думаю, что когда-нибудь устану смотреть на его тело. У Хейза один из тех торсов, которые сужаются к тонкой талии и бедрам, которые, вероятно, могли бы раздавить арбуз без особых усилий. Его темно-русые волосы убраны назад, лицо чисто выбрито, и от него пахнет дурманящим одеколоном, который посылает потоки удовольствия между моих ног.
Хейз бросает на меня взгляд, и его щеки загораются таким румянцем, что могли бы дать фору Аризоне.
— Ты прекрасно выглядишь, — говорит он, и в уголке его губ появляется ямочка. В его руках что-то шуршит, и тогда я замечаю букет цветов, который он мне принес.
Ни один парень никогда не дарил мне цветы. Уайлдер точно никогда не дарил, даже на нашу годовщину или в День святого Валентина.
— Ты принес мне цветы? — Я задыхаюсь, принимая их от него и делая глубокие вдохи. Он выбрал розовую, фиолетовую и белую цветовую палитру. Похоже, что среди них есть гвоздики, сирень и розы. Они потрясающие, и от этого жеста у меня в животе запорхали бабочки.
— Тебе нравится? Я не знал, какие цветы тебе нравятся, и не хотел спрашивать, потому что это испортило бы сюрприз.
Я жутко краснею.
— Они идеальны. — Я машу ему рукой, приглашая войти, и направляюсь на кухню в поисках вазы, чтобы поставить их в нее.
Дружелюбное мяуканье раздается из массы меха, обвивающей его ноги, и он приседает, почесывая Кранча за ухом.
— Должно быть, ты ей очень нравишься. Обычно она ни с кем так не общается, — говорю я ему, беря вазу с верхней полки шкафа. Хорошо, что на мне каблуки, иначе я бы опозорилась, встав на цыпочки.
— Я всегда хотел завести домашнее животное, — признается он, переключившись на потирание белого пятна под ее подбородком.
Я наклоняюсь над раковиной, срезая стебли под углом.
— Собачник?
— Кошатник, — поправляет он.
О, ничего себе. Здесь только что стало жарко?
— Ну, ты можешь приходить к Кранчу, когда захочешь, — смеюсь я, ставя цветы в вазу и распушивая их лепестки.
Хейз подходит ко мне и притягивает меня к своему твердому телу. Мое сердце замирает от его прикосновения, а дыхание перехватывает в горле.
— Когда я приду, это будет не для того, чтобы увидеть твою кошку, Айрис. — Его голос — насыщенный, властный, мужественный, источающий щепотку высокомерия, перед которым нижняя половина меня не может устоять. От его тона все мои эрогенные зоны покалывает.
Я по глупости думаю, что он собирается поцеловать меня — как вчера вечером после игры, — но он этого не делает. Он покусывает мою челюсть, затем проводит языком по участку кожи под ухом, втягивает мочку в рот и посасывает.
Я стону от удивления, непроизвольно откидывая голову назад и сжимая бедра. Боже мой. Забудьте об ужине. Мы должны сразу перейти к десерту.
Я нахожусь на девятом облаке, пока он не вырывает меня из оцепенения, чмокнув в щеку.
— Мы должны идти. Мы же не хотим опоздать на ужин.
* * *
Ресторан, в который меня привел Хейз, оказался намного шикарнее, чем я ожидала. Pasta La Vista: заведение, специализирующееся на лучших блюдах из пасты в Риверсайде. Как только я переступила порог роскошных двойных дверей, я почувствовала себя Дороти в стране Оз. Шторы из красного бархата ниспадают каскадом по бокам продолговатого стекла, образуя бордовый бант в витражном центре. Столы, обтянутые белым шелком, расставлены по просторному помещению, светящаяся хрустальная люстра эффектно мерцает на непрактично высоком потолке. У каждого входа стоят растения в горшках, а по ресторану расхаживают многочисленные официанты и официантки.
Я проскальзываю на свою половину кабинки, вытирая липкие ладони о платье. Подходит наш официант с набором меню и бесплатной корзинкой с хлебом, и моя нога не перестает ударяться о нижнюю часть стола.
Я не смогу позволить себе ничего из этого меню. Одна только вода стоит пять долларов. ПЯТЬ.
Я хмурю губы.
— Все выглядит так…
— Пафосно? — Хейз хихикает, его ухмылка сияет под ярким освещением.
— Дорого, — тихо пробормотала я, внезапно почувствовав себя не в своей тарелке. Не только среди всех этих людей, но и с Хейзом.
Когда я немного покопалась в информации о нем, на фотографиях с ним всегда присутствовали длинноногие блондинки или грудастые брюнетки. У них были стройные, подтянутые тела, а кожа постоянно была загорелой. Я не могу легко загореть. На моем теле нет тощих мышц. У меня мягкий живот, растяжки на бедрах и шрамы от прыщей. Я не в привычном для Хейза вкусе.
Хейз опускает меню, тянется через стол и берет мою руку в свою.
— Я хочу, чтобы ты заказала все, что захочешь, хорошо? Неважно, сколько это будет стоить.
— Хейз…
Его пальцы крепко сжимают мою ладонь, от чего по предплечьям пробегают мелкие мурашки.
— Я серьезно, Айрис. Я угощаю.
Я закрываю рот, потому что чувствую, что споры с Хейзом ни к чему не приведут. Он не отпускает мою руку до тех пор, пока нам не принесут еду, и я тут же снова жажду его прикосновений.
Он заказал стейк средней прожарки, миску томатных ригатони, весенний салат и соте из сладкого картофеля. Это как четыре отдельных блюда, которых мне хватило бы на целую неделю. Не представляю, как он сможет съесть все это за один присест. Я решила заказать феттучине альфредо, что может быть хорошей идеей, а может и нет, учитывая, что жирная пища мне не по вкусу.
Хейз берет вилку и начинает разделять стейк на кусочки.
— Итак, что заставило тебя стать сценаристом?
Я уже наполовину прожевала свою пасту, поэтому неловко подношу руку ко рту, прежде чем сглотнуть.
— В колледже я специализировалась на английском языке. Мне всегда нравилось писать, но у меня не было возможности стать автором.
В его хрустальных радужках полыхает веселье.
— Боже, ты бы мне пригодилась в колледже. Я был отстойным в английском. Едва сдал экзамен. — Он переключает свое внимание на картошку, заглатывая пять кусочков за один укус.
— На чем ты специализировался?
Спортивная
