Книга Нора, или Гори, Осло, гори - Юханна Фрид

Мы с Эмилем возвращались с очередного бесполезного сеанса у любительницы снюса. Она долго и подробно рассуждала на тему ребенка внутри каждого из нас – о маленькой Юханне и маленьком Эмиле. Представьте, что они встретились? Как бы они общались друг с другом? А как женщине Юханне следует ответить мужчине Эмилю? Вот как, Йорель, думала я. А как стерва Йорель обращается с дьяконессой Йорель? Она хотела знать, что мой внутренний ребенок думает о ревности, и выдала тираду о моем «проблемном» детстве, эмоциональной нестабильности и закончила фразой: «Никто не сможет тебя исцелить».

Эмиль тоже был недоволен тем, что его выставили трудным подростком, хлопающим дверьми и тренькающим на гитаре, так что мы сплотились перед лицом общего врага. Мы держались за руки, и настроение у нас было куда лучше, чем пять минут назад. Мы оба были убеждены, что Йорель пора завязывать с табаком. Я обдумывала ее вопросы о ревности. Мне казалось, что это неподходящее слово для описания моих чувств. Это было нечто другое, нечто большее. И дело было не в том, что я не хотела понять. Просто мне не нравилось, что какой-то соцработник, перековавшийся в пастора, засовывает в меня свои длинные грязные пальцы.

Выход не заставил себя долго ждать. Подруга Альва прислала мне статью, которая, по ее мнению, могла меня заинтересовать. Я прочитала ее в кровати, пока Эмиль спал блаженным сном любимого домашнего питомца у ветеринара. Статья называлась «Watch me» – «Смотри на меня». Автор – художница и писатель по имени Меган Нолан. Я буквально проглотила текст. Меган Нолан со стопроцентной точностью описала бурлящие во мне чувства, схожие с ревностью. У меня глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, как у героев комиксов. Закончив чтение, я поразилась тому, что Нолан удалось изложить всю суть на одном листе А4. Она писала: I tried to be open to what love might feel like when I knew I was not the prettiest girl he had touched[23].

The prettiest girl he had touched.

Посмотри на себя в зеркало.

The prettiest girl he had ever touched.

Посмотри в камеру на телефоне.

Эта фраза звенела у меня в голове. Отставив компьютер на пол, я легла на спину и уставилась в потолок. Казалось, я наконец нашла объяснение. И в то же время мне больно было думать, что кто-то другой прежде меня увидел это пятнышко истины, открыл обратную сторону луны. Меня переполняли эмоции. Она существует. Эта неизвестная местность. Я перечитала текст. Потом еще раз. Нолан писала, что она почти год была помешана на Лине, бывшей девушке своего бойфренда. В первый раз их пути пересеклись, когда Лина по ошибке добавила Нолан на Фейсбуке, а потом сразу написала и извинилась. Это была ошибка, her fingers must have slipped[24]. Откуда соскользнул? – спрашивает Нолан. Сперва одержимой выглядит Лина: она внимательно следит за Нолан в социальных сетях, а потом пытается обсудить с бывшим бойфрендом увиденное. Нолан знает, что за ней наблюдают, и внезапно осознает, что под лихорадочным взглядом Лины чувствует себя более настоящей. Она выкладывает сексуальное селфи, думая: «Надеюсь, тебе понравится». В блоге она приукрашивает свои отношения с бойфрендом, чтобы вызвать ревность Лины. Нолан обладает властью – не над Линой, но над тем, что та видит. И Нолан тоже начинает проявлять интерес к Лине. Она изучает ее посты, рассматривает ее фотографии. Однажды вечером, листая ленту, Нолан проглядывает свое фото и фото Лины, и внезапно ее осеняет: Her face is nicer than mine[25].

Нолан открывает для себя неземную красоту Лины, и с тех пор больше не может с ней соперничать. Она постоянно сравнивает себя с Линой, разглядывает старые фотографии своего парня с Линой и думает о том, как хорошо они смотрелись вместе, думает, что ей никогда не сравниться с Линой – the prettiest girl he had touched.

Ее лицо красивее моего.

Я знала это. И ее волосы. И ее ноги. И все остальные составляющие ее чистого, как хрусталь, существа.

Важный нюанс: в статье Watch me говорится, что парень по-прежнему без ума от Лины и предпочитает ее автору. Когда Нолан посвящает ему стихотворение об их отношениях, парень спрашивает: «А ты не пробовала его отредактировать?» Эмиль воспринимал меня по-другому, он никогда ко мне так не относился. Не советовал отредактировать мои стихи или меня саму. Как выразилась моя подруга Гордана на своем чудесном южном диалекте – «Когда он смотрит на тебя, у него в глазах сердечки». Как я могла об этом забыть? Этот взгляд.

В статье он тоже присутствует. Взгляд Лины прикован к Нолан, взгляд Нолан – к Лине. И к себе самой. Взгляд как абстракция и как реальное разглядывание фотографий. Смотреть. Листать. Проводить пальцем по экрану, снова и снова. Сверху вниз. Слева направо. Кровь бурлит в жилах. Нолан описывает «тошнотворное, но без сомнения эротическое волнение при виде нового снимка; порой я по-прежнему чувствую пульсирующую боль оттого, что у нее есть право существовать в этом мире и быть красивее меня».

Я знала, что за эротическое волнение она имеет в виду. Это возбуждающее ощущение в груди, животе, легких было мне хорошо знакомо, но раньше я не могла его объяснить. Проще было понять, глядя на ситуацию со стороны. Она смотрит на женщину неземной красоты. Она хочет быть этой женщиной. Ее бойфренд хочет заниматься сексом с этой женщиной. Она хочет стереть эту женщину с лица земли.

Размытое влечение. Вечное желание, заставляющее меня продолжать смотреть, потому что кнопки «Стоп» под рукой не было. Значение имели не столько сами снимки, сколько то, как я на них смотрела. Сам процесс разглядывания возбуждал. Я не знала, откуда оно взялось и из чего состояло, но знала, что оно заслоняет собой все остальное. Я словно уперлась взглядом в солнце, не видя больше ничего вокруг. Вот почему мне требовался другой человек, чтобы открыть глаза. Описанная другими, правда выступает наружу, как чернила на копировальной бумаге, если нажать как следует.

Этот взгляд так поглотил Нолан, что она не сомневалась: ее парень видит то же, что и она, – что Лина самая красивая девушка, какой он касался. Но это серьезный сбой в системе. Взгляды, изображения, субъекты находятся в постоянном движении, в вечно штормящем море.