любить готовку.
– Идем, солнышко, я тебе какао сделаю, – сказала мама улыбающейся Лизе, а я задержалась в коридоре. Мне позвонили. Номер незнакомый, и я не решалась взять трубку. Интуиция вопила, что я совершаю ошибку, но я отбросила подобные мысли прочь и поднесла телефон к уху.
– Слушаю.
– Добрый день. Это Анастасия… Эм… Кислая? – голос был смутно знаком и звучал неуверенно.
– Да, это я. Кто беспокоит?
– Это Карина.
Пауза. Я не сразу осмыслила, кто это.
– Карина…
Черт. А я ведь не знаю, какая фамилия у той Карины. Боялась ошибиться и принять эту девушку не за ту, о ком я подумала. Голос той Карины-разлучницы звучал грубо и визгливо, так что я сомневалась.
– Кривицкая, – уверенно ответила собеседница.
Тишина. Между нами повисло неловкое молчание. Сотня мыслей пролетела в моей голове.
– Что тебе нужно? Откуда у тебя мой номер?
Не то чтобы мне было всё это интересно, но я никак вдруг не могла закончить разговор. И что ей от меня надо сейчас? Дыхание перехватило, и я застыла, словно вкопанная. Словно в мои жилы залили расплавленный металл, а затем резко остудили. Парализовало всё тело, но сердце бешено стучало, а жжение в груди отдавало болью.
– Я у Темчика в телефоне скопировала.
– Ясно, – протянула я, не понимая, как дальше продолжить диалог. Да и зачем? Всё это в прошлом. – Так что тебе нужно? Я занята. Говори быстрее, и я пойду.
– Слушай, Ася, мы можем с тобой встретиться, чтобы никто не узнал об этом? Мне нужно с тобой поговорить без лишних глаз и ушей. Пожалуйста.
Почему-то в ее голосе я не слышала ни ноты раздражения или неприязни ко мне. Она будто обращалась за помощью к старой подруге, так странно это звучало из ее уст.
– Не вижу веских причин для нашей встречи.
– У меня для тебя информация есть. Важная.
Я не успела опомниться, как согласилась, даже не понимая, что делаю.
– Хорошо. Где и когда?
– Областная больница. Знаешь, где это?
– Да.
– Около него кафе есть. Такое, с зеленой вывеской и стрелками. Давай там через час. Это и правда важно.
– Хорошо.
– До встречи.
Она повесила трубку, а я осталась стоять на месте. А когда я очнулась и глянула на телефон в своей руке, поняла, что совершила глупость. И зачем мне встречаться с Кариной? И почему именно в больнице?
Маме я решила не говорить, не захотела ее волновать. Так что надо как-то ускользнуть, выдумав причину.
Я решила все-таки сходить, хотя бы взгляну на Карину и выскажу ей всё, что думаю о ней. Закрою этот гребаный гештальт.
– Мам, ты присмотри за Лизой, я отойду на час, окей? Мне старая подруга позвонила с университетских времен, всего на несколько часов в городе, хочу увидеться с ней.
– Хорошо, – кивнула мама, выглянув из кухни. Оттуда доносился веселый смех Лизы. – Ты уверена, что ты в порядке? Ты какая-то бледная, будто смерть увидела.
– Всё хорошо, – я натянула на лицо улыбку, что есть мочи, и надеялась, что мама не заметит фальши. – Мы просто не общались лет восемь. Ни слуху, ни духу, знаешь ли. Я просто удивлена.
– Ладно. Но на ужин точно останешься, поняла? Я сегодня рыбу запекаю. Ты ведь любишь скумбрию.
– Хорошо, мам.
Я отказываться не стала и быстро ретировалась, пока она не начала задавать дополнительные вопросы.
Карина уже была на месте. Сидела и ждала меня. Выглядела странно, не с иголочки, а будто только встала с постели и покуривала кальян.
– Ты что, родила? – в шоке спросила я вместо приветствия, когда она встала при виде меня.
– Да, – улыбнулась она довольно. – Мальчика. Четыре двести. Богатырь. Весь в отца!
Мое сердце будто резанули тупым ножом, до того сильно мне стало больно. И вот вроде бы всё в прошлом, а трогало.
– Ты для этого сюда меня позвала? Похвастаться? Поздравляю. Дети – это счастье.
– Счастье? Ага, – как-то странно кивнула она и похлопала себя по животу. – Роды, конечно, тяжелые были. Ты мне лучше скажи, а как ты от лишних кило избавилась? А то не хочу, чтобы Темочка меня такой видел.
– Я тебе советы тут не нанималась раздавать! – процедила я и встала, не собираясь подставлять ей вторую щеку. Мне хотелось дать ей пощечину за издевательство. Не верила я, что она не понимала, какую боль мне причиняет. Гадина!
– Подожди! – взвизгнула она, когда я встала, намереваясь уйти.
– Что еще?
– Ты должна отдать мне деньги, Ася! Ты не можешь просто так уйти!
От безапелляционного и наглого требования Карины я застыла, не в силах сдвинуться с места.
– Прости, что?
Мои брови удивленно улетели вверх, и я посмотрела на нее, ожидая, что ослышалась, и произнесла она другое.
– Ты должна отдать мне деньги, которые получила от Артема, – повторила она, закатывая глаза так, будто говорила с умственно отсталой. – Ты их не заслуживаешь и должна понимать, что раз Артема лишили по его просьбе родительских прав, то и деньги ты должна трясти с отца ребенка.
– Артем – отец Лизы! – процедила я, порядком раздраженная гнусными обвинениями этой выскочки.
– Ну да, а тест ДНК врет, да? – ехидно она прищурилась и подалась вдруг вперед, заговорщически подмигивая. – Артем решил не портить тебе жизнь, он был так рад рождению сыну, что не стал рассказывать всем в тусовке истинную причину развода. Ты должна быть мне за это благодарна, Артем взял удар на себя из-за меня, и теперь меня не принимают в этом высшем обществе. Так что ты отпиши свою долю мне и ребеночку, хорошо?
Ее и без того невозмутимый вид украсила безмятежная улыбка. Будто она была уверена в моем утвердительном ответе.
Я не ожидала такой наглости, это было выше моего понимания. Я попыталась ущипнуть себя за руку, чтобы точно убедиться, что это не какой-то сюрреалистичный сон. Ай, больно. Это точно не сон. Оттого и хуже. Я даже не знаю, что можно ответить на такую наглость. И надо ли? Может, просто встать и уйти.
– Знаешь, Карина, я, конечно, разных хамок видела, но ты – это что-то с чем-то. Мало того, что чужого мужа соблазнила, так еще и смеешь что-то
