поставили защиту тишины, а если не поставили и испугались, то их проблемы. И вновь мой любимый смех.
— Лея, меня на бал пригласил Леонард де Керье, — пищащим от радости голосом сообщает Ри и расплывается в улыбке до самых ушей. Ей не хватает еще кулачки сжать и затрястись. Тогда будет точная копия «пиг» и ей смело можно менять фамилию с де Болье на де Пигсье. Рина де Пигсье, а что, звучит. Не выдерживаю, и вновь заливаюсь смехом. А подруга непонимающе смотрит на меня. Ну да, она тут радостью поделилась, а я от души смеюсь на зависть всем рогатым.
— Что смешного? Нормальный парень, — сразу насупилась Ри, — и ничего, что из некромантов.
Да что за день такой! Я мечтала о мести за походы по салонам мадам Дрессье и мадам Шузье. Говорила, чтобы Рину на каждый танец приглашали некроманты. Но моя месть свершилась более изощренным способом. Она идет на бал с некромантом. Я хохочу и не могу остановиться. Древние драконы, помогите, очистите мой разум! Что за вредный и язвительный характер у меня, не знает когда нужно остановиться.
— Лея, прекрати сейчас же! — командным тоном сообщает подруга, но в глазах уже скапливаются слезы и нижняя губа начинает трястись. Обиделась. Я тут же прекращаю.
— Милая, — присаживаюсь на край кровати и беру ее руку, сжимая в ободряющем жесте, — я очень рада за тебя, пока ты говорила, вспомнила смешную ситуацию, которая произошла на отработке у магистра, — не по-драконьи вру.
Ри смотрит на меня с прищуром. Как обычно, не веря ни единому моему слову. А я что? Глаза дракончика — одуванчика и милую улыбочку на лицо сразу приклеила. Хлопаю ресницами и разговор перевожу:
— И ты согласилась? — главное, заинтересованность во взгляде. Конечно согласилась, но беседу надо поддержать.
Она довольно улыбается: — Сказала, что подумаю. Но сегодня хочу согласиться. А ты не передумала идти одна? Меньше двух недель осталось, — начинает тут же тараторить свои вопросы.
— Нет, — коротко отвечаю, встаю и иду одеваться в форму для практических занятий боевой магии. Смотрю на часы, великие, если я сейчас не ускорюсь, то опоздаю. А мне этого делать никак нельзя.
— Ри, я отключаюсь от разговора, мне нельзя опаздывать, иначе кобель, — тьфу ты! Делаю вид, что просто кашлянула, а не «кобель» сказала, — магистр де Лорелье мне новую отработку выпишет и глазом не моргнет.
Не знаю, подруга не услышала или сделала вид, что не услышала, как я назвала Николаса. Но она промолчала, а я стала быстро собираться.
И бегом побежала на занятия. Чувствуя, что сегодня я точно опоздаю.
Глава 20
Лея
Предчувствие меня не обмануло. Пока была в пути, я услышала звонок, означающий начало занятий и начало моего конца, или очередной месячной отработки у магистра.
Парни, как обычно, встречают меня с открытыми ртами и капающей слюной. Зыркаю на них, ну сколько можно. Почти у всех подружки — бытовички есть. А они на меня поглядывают, из-за них меня весь бытовой факультет ненавидит и шушукается за спиной. Ну может не только из-за них. Я к бытовичкам тоже любви не питаю. Взаимное чувство, так сказать.
Оглядываюсь в поисках магистра. Стоит родненький, тьфу ты! Стоит кобель или уже не кобель, и осматривает меня своим насмешливым взглядом. С головы до ног всю обласкал, фи. Обласкал. Древние драконы, что со мной сегодня? Утро ведь так весело начиналось. А сейчас и родненький, и обласкал. Неужто опять дем… рогатые с моими мыслями поработали?
— Извините, магистр де Лорелье, разрешите встать в строй, — говорю спокойно, потому что с ним ни разу не срабатывали мои дракончики — одуванчики. Смысла, вновь их пробовать, не вижу.
— Вставайте, адептка де Ришелье. Даже спрашивать не буду, почему вы сегодня опоздали, — мягко говорит, и кобелиная соблазнительная улыбочка.
А я в этот момент решила на Марка посмотреть, тот стоял и прожигал магистра ненавидящим взглядом. Ревнует что ли? Было бы к чему, точнее к кому. Да и кого, меня? Мы с ним уже больше недели как закончили, без права восстановления в должности партнера по сбрасыванию напряжения.
Перевожу свой взгляд обратно на магистра: — Доброе утро, адепты. Разминка десять кругов по полигону, бежим на время, марш! — говорит всем, а сам на меня смотрит. Не отвожу глаза, упрямо смотрю в его, спрашивая, мол, «что смотришь на меня красивую?». А он взглядом отвечает, «хочу и смотрю!». На что я закатываю глаза, а он в этот момент заканчивает речь. Что ж, бежать, так бежать.
Десять кругов пробегаю уже привычным темпом, чтобы уложиться в нормативы, которые нам обозначил де Кобелье. Когда вся группа собирается после разминки, магистр продолжает:
— Сейчас разбиваемся на пары и по очереди отрабатываем атакующие и защитные плетения.
Марк де Шансье уже направляется ко мне, все-таки спарринг-партнерами мы остались. В группе, магов моего уровня, других нет, поэтому выбор невелик, вернее, его совсем нет. Николас замечает это и добавляет: — Адептка де Ришелье будет работать со мной в паре, — произносит и самодовольно смотрит на Марка.
О, великие! Что случилось с магистром? А как же «не прыгайте выше головы, адептка, больно будет падать»? Я-то все помню. Не в моих правилах забывать такие оскорбления. Марк, почти дошедший до меня, готов был взорваться. Вижу, как покраснело его лицо от злости, как заходили желваки, а ладони сжались в кулаки. Он уже хотел что-то сказать, но его отвлек наш одногруппник, видимо предложив поработать вместе. Напоследок он одарил магистра очередным ненавидящим взглядом и пошел на отработку.
Я же так и стояла на месте. Николас сам направился ко мне.
— Лея, — ну вот опять, как только мы одни, он со мной на «ты», — идем под купол.
— Слушаюсь и повинуюсь, магистр, — язвлю, не могу удержаться, а он в ответ никак не реагирует.
Мы заходим под свободный защитный купол. Для каждой пары он свой.
— Не хочешь отработать что-то из новых плетений, которые ты переписываешь из книг? — что с его взглядом, никак не могу разобрать.
— А вы ими владеете? — ехидно говорю, — книги же только появились из недавно найденной библиотеки, — цитирую его слова.
— Владею, — наглый прищур служит мне ответом, хоть какая-то понятная эмоция, — покажи, что успела запомнить.
И я показала. Великие не дадут мне соврать, это была лучшая тренировка в моей жизни. Даже с отцом так не отрывалась, как с Николасом. Что это я его часто по имени стала величать? Да как-то кобелем называть язык не поворачивается.
