она будет вполне счастлива. Это невинное желание заставило Иона задуматься, а затем решиться на великий поступок. Под влиянием или под диктовку одного бухарестского адвоката и под надзором своей супруги он написал длинное и красноречивое прошение, отнес его в палату и попросил депутатов обратить на него особое внимание, ибо, по его словам, в этом прошении излагаются мысли, которые непременно спасут румынскую нацию от славянских посягательств. Это прошение было торжественно прочитано секретарем палаты депутатов, и в нем, между прочим, говорилось: «Я, Ион Чучулигяну, принадлежащий к румынскому племени, хотя и родился в варварском поселении Лясковец, желаю вернуться в лоно моего древнего отечества, которое, в силу различных обстоятельств, мой отец вынужден был покинуть. Пусть меня называют хоть «сербом», все равно в груди моей бьется румынское сердце, готовое почти в любую минуту пожертвовать собой во имя благополучия того народа, чья кровь течет в моих жилах. В те времена, когда Румынией владели татары, часть румынского народа перебралась за Дунай, скрылась в непроходимых лесах Болгарии и заселила несколько сел и городов, в том числе и мой городок Лясковец. Итак, все огородники, которые сегодня разбрелись по свету, дабы насаждать лук, просвещение, капусту, политику, перец и другие овощи, — не иначе как законнорожденные дети Траяна и Бояна великого. (Общее одобрение.) Когда мастер Манол строил Нямецкий монастырь{11}, мой дед подносил камни, а бабка гасила известь. Кроме того, мои деды и прадеды были людьми благородными, то есть принадлежали к боярскому сословию, ибо род наш происходит прямо от Ромула, который когда-то был послан даками основать Рим и создать в Италии румынские колонии. Если вы мне не верите, то можете спросить господина Хаждеу{12} или господина Кара Георгия (адрес его — Strada Gabroveni, болгарское кафе), которые вам докажут как дважды два четыре, что если даки происходят от Адама, то я происхожу прямо от бога. Это же доказывает и моя фамилия Чучулигяну. Каждый из почтенных депутатов, которые собрались сегодня в этом зале для решения судеб румынского народа, в том числе и болградские депутаты{13}, должны знать, что чучулига[11] (это санскритское слово) была создана до Адама, следовательно, я имею право не только на румынское гражданство, но и на боярство со всеми его привилегиями. (Болградский депутат молчит.) И действительно, если некоторые греки и румыны, родословная которых восходит к временам византийской империи или пелазгов{14}, имеют право носить боярские шапки, то господин Хаждеу, г. Чезар Боллиак{15}, г. Кара Георгий и я должны возложить на свои головы лавровые венки. Итак, благоволите, почтенные депутаты, принять мое прошение и исполнить мое искреннее желание, если вы желаете добра своему народу. Я вам говорю «если желаете добра своему народу» только потому, что в моей голове рождаются многочисленные проекты, которые с помощью моей супруги рано или поздно созреют, и я буду в состоянии издавать педагогическую газету, которая откроет глаза не только малолетним детям, но и болгарским просветителям «от мала до велика». (Рукоплескания.)РЕШЕНИЕ ПАЛАТЫ ДЕПУТАТОВ
§ 1. Поскольку великий наследник наших великих предков Ион Чучулигяну решается просветить румынский народ «волею и неволею», то румынская академия обязуется посвятить его в рыцари остроумия и принять в число своих педагогов.
§ 2. Если почтенный господин Кара Георгий приведет доказательства с помощью санскрита, а г. Хаждеу прочтет надпись на камне, найденном в Олтенице{16}, то академия обязуется признать генеалогию Чучулигяну и дать их правнуку титул civis romanus[12].
Перевод М. Чемодановой.
Заглавие сатирической и юмористической газеты «Будилник», 1873.
Хенрик Дембицкий.
Османская амнистия в Болгарии. Литография. 1876.
Христо Ботев{17}
ЮРЬЕВ ДЕНЬ{18}
Паситесь, мирные народы!
Вас не разбудит чести клич.
К чему стадам дары свободы?
Их должно резать или стричь…
А. С. Пушкин «Ликуйте, люди! Юнец и старый, сегодня славьте царя и бога в день Юрьев». Блеющие отары вчера чабан гнал по дорогам, когда тот царь, бездумный, скверный, как все цари на белом свете, вел посохом отары эти со сворой псов — министров верных что служат без чинов и платы, и царь тот, зная их породу, сказал: «Живется овце богато, счастливей, чем моему народу!» В пути, уставши от бездорожий, ягнята мечутся беспокойно, их в честь твою под нож положит святой Георгий, божий разбойник… Тебе, бездушный, гнилой покойник, не нужно жертвы. Ее желает чабан-обжора, поп, вечно пьяный, царь, что наложниц выбирает в гарем свой гнусный, окаянный, и тот, кто грабит люд наш жалкий, что пот и кровь дает в расплату и даже пляшет из-под палки. Богач сегодня пьет с бедняками, все вместе песнями души греют, царя и бога славят с попами. «Ликуйте, люди!» Так овцы блеют, тащась за псами и чабанами. Перевод А. Суркова.
