закончилось наше свидание, дядя ушел не попрощавшись, с кульком своих конфет. Через неделю после дяди нас навестили и тетушки, и такое же «шипение» и те же самые слова. Но тетушки не унесли конфет, их съели мыши. Детдомовцы не нуждались в подаянии. И перестали тетушки и дядя нас навещать, зачем « дураков» проведывать.
Наконец-то к нам приехал из деревни долгожданный старший брат, который с малолетства воспитывался у бабушки. Бабушка из-за нездоровья не смогла. Из своих пятидесяти рублей пенсии бабушка купила внуку для братьев два килограмма хороших конфет, пряников. И мы тут же устроили пир. Пригласили всю малышню и враз все уничтожили. И наперебой рассказывали как мы жили, как живем, малышня вся перебывала у него на коленях, жуя пряник и рассказывая в свою очередь про свои проблемы. Старший брат приехал! Брат. Этим все сказано.
Приходили и родители к своим ребятишкам. Как правило « под градусом», и мы их тут же выпроваживали. Пришла раз пьяненькая мамаша, допустили её до свидания. Подросток лет двенадцати, стоит, на мать не смотрит, считает проезжающие машины по дороге, младшая сестренка все порывается слезть с колен мамаши, она удерживает. Полчаса поговорили и расстались. Но малышка до полночи не спала, звала маму, требовала маму. И директор запретил дежурным запускать отцов, так называемых, и матерей в детский дом и препятствовать свиданиям на прогулках. Ибо одно расстройство детям от таких свиданий. И немного их было, немного.
На первом году существования детского дома два раза провели эксперименты по возвращению детей родителям. И они прошли неудачно, дети возвращались в детский дом. Пришли сами. И если двое пацанов из одной семьи вернулись через две недели из пригорода, то двенадцатилетняя сестра с двумя младшими братишками пошла пешком в детский дом за двадцать пять километров от города, среди зимы, и не доходя до города километров пять их подобрал грузовик. Шофер завел ребятишек, удостоверился что « нашенские», сделал выговор директору, повазмущался на его легкомысленность, обнял своих пассажиров и попрощавшись, ушел. Я до сих пор помню, какое было виноватое и удрученное лицо у директора, как он старался оправдаться перед « чужим» человеком, как тепло его благодарил. Ребятишки обморозились и пролежали в лазарете с неделю. Эксперименты прекратили.
В дни благополучия пользуйся благом. И мы им пользовались в полную меру. Для нас в то время искусственно была закрыта дорога к трапу « корабля дураков», где пьянство, курение и прочие непотребства, – и показали путь к самосовершенствованию, к свету. Это потом мы в самостоятельной жизни многие сами и трап бросим на борт этого корабля и будем «плыть» блаженствуя. Но в то время блаженство наше заключалось в противоположном.
Через дорогу от нашего корпуса находился стадион « Прогресс» и большинство городских а подчас и краевые соревнования летом –по бегу, футбол; зимой –конькобежный спорт, ралли на мотоциклах часто проводились. В это время детский дом « вымирал»; на первых двух этажах полная тишина, но зато на третьем и на крыше «вопли» и комментарии болельщиков достигали стадиона, с третьего этажа он был виден как на ладони. В зимнее время стадион был для нас любимым местом прогулок, прокатиться под музыку на коньках. Кто не умел, в срочном порядке учился.
Посещали кинотеатры группами, концерты, бывали и в драматическом театре на спектаклях. Культурная жизнь города мимо нас не проходила. Кружки самодеятельности, спортивные секции – везде двери открыты, по желанию и способности занятие найдешь.
В жизни любому человеку, от мала до велика, нужна опора, поддержка в его начинаниях, работе. Поддержка, благожелательность общества, благожелательность близкого тебе, родителей, сестер, братьев, жены, мужа. Опора, изначальная точка отсчета, от чего человек должен исходить. Ради чего и кого. И самый глупый сделается мудрецом, и неумеющий научится и трусливый проявит чудеса храбрости. И тщеславие здесь играет не последнюю роль, она двигатель. Все познается в сравнении, в результате. Теряя опору, поддержку; встречая отовсюду безразличие и отчуждение человек теряется и сбивается со своего пути, и если он вновь в скором времени не возвращается на путь добра и света, то потерян он.
Человек хорошо работает тогда, когда вся ответственность на нем, когда он поставлен в условия, когда нельзя отложить на завтра то, что можно сделать сегодня. Каждодневный труд на благо всех, чуткая забота о друг друге воспитало в нас коллективизм, сопереживание. Мы старались быть лучше, культурней, старались чего-то достичь, каких-нибудь результатов в спорте, в учебе. Нравилось, когда нас хвалили, восхищались нами и старались заработать похвалу. С первой же зимы занялся потихоньку закаливать свой организм, обтираться снегом. Понемножку, понемножку, и до полчаса. Пробегусь, руками, ногами помахаю, нырк в сугроб и снова пробегусь. И через неделю ныряли в сугроб уже трое, через месяц вся старшая группа. Два раза в день. В воскресенье –лыжные гонки. Закалил свой организм к середине зимы, и, несмотря на крепкие морозы ходил в рубашке. Нравилось ловить на себе удивленные взгляды, «распирало» грудь когда мамы, а особенно папы приводили меня в пример моим сверстникам. И заслуженно.
Как при множестве дел не останешься без вины, так и без направляющей, указующей руки, без учителя, наставника, коими в первую очередь являются родители, не будет толку, но бестолковщина. И эта бестолковщина процветала в нашем доме. Учились « не очень» в школе, и такие же успехи были и на других поприщах. Нужно ведь не только найти на что ты способен, нужно еще и усидчивость, умение работать, самоосознание что результаты приходят со временем, с великим трудом. И вот как раз этого самоосознания-то у нас и не было –не получилось в течении малого времени, значит все, бросаем, другое начинаем. Нам же результаты надо чуть ли не сразу –откуда же они возьмутся? Вот и получилось из нас, что получилось.
Но сказать что совсем не было результатов, неверно. Распыленность, метания от одного к другому, непонимания усиленного труда к достижению определенного результата, непонимания своего предназначения –это было. Тяга к полноценному времяпровождению –тоже результат. И что я заработал в четырнадцать лет второй юношеский разряд по лыжам –результат.
В начале первой зимы жизни в детском доме директор « пробил» с десяток билетов для воспитанников на концерт оркестра русских народных инструментов. После концерта подошел к дирижеру, она же и руководитель, и попросил разрешения присутствовать на репетициях оркестра. Руководитель сказала что даст распоряжение вахтеру, чтобы меня пропускали, сказала в какое время будут репетиции.
И зачастил я, не пропуская репетиций. Сижу в сторонушке, слушаю. Интересно. Музыкальной грамоты никакой, музыкального слуха,
